Кембрия. Трилогия
Шрифт:
– Торсионы целы! Это главное. Не выдержали колеса. Все правильно – мы только их и не поменяли, а вес возрос…
Анна – восторг возвращения в молодость все еще пересиливал нытье ушибов – тоже убедилась: со странной веревочной подвеской все в порядке. Не выдержали спицы. Что ж. Из всех доспехов Ахиллесу следует носить стальной сапог.
– Ободья целы, потому, что их оковали железом. Может, и спицы оковать?
– Неплохая мысль. Но можно сделать лучше. Смотри: спицы сломаны где?
– У самой оси.
– Верно. Значит, на ободья приходится куда меньшая нагрузка. А теперь посмотрим, как именно сломаны спицы.
Анна показала: ухватиться руками за верх обода, ногами изо всех сил ударить вниз.
– Точно. Именно такая сила и возникает на повороте. Потому тебе и притормаживать всегда приходилось. А теперь представь себе, что нужно сделать с колесом, чтобы оно не сломалось при твоем ударе. Не усиливая спиц.
– Можно поставить подпорку снизу. Можно поставить колесо в ямку. Но на ходу это невозможно. Разве только проложить колею. Для гоночной колесницы это бы подошло. Но у нас же боевая. Ей не только по ипподрому ездить.
– Значит, нужно, чтобы колея оказывалась там, где идет колесница, сама по себе?
– Но этого нельзя сделать.
– Это сделать можно. Даже просто. Но для этого нам потребуется немного сидовского колдовства. Готова к первому уроку? Итак, в дальнейшем я буду называть суть своей силы – механикой, а применяемый метод – теорией решения изобретательских задач…
Любвеобильный сид, который обучал прабабку Анны, то ли не выдал и половины своих секретов, то ли попросту был оболтусом из младшеньких. Кинул набор из нескольких полезных заклинаний, рассказал о свойствах трав – и был таков. Немудрено, что принесенное в мир подобными учителями знание тает как снег, залетевший с долину. Немайн учила другому – составлению собственных заклинаний. Причем на уровне, который заставил бы Мерлина вырвать последние волосы от отчаяния – к смертным уходили настолько сокровенные тайны, что Анна боялась, как бы ее не разорвало изнутри от переливающейся в нее из Неметоны силы.
Та по мелочам не работала – и не умела! Ну не может богиня – или ангел – взывать о помощи к силам, меньшим, чем Творец Вселенной. Вот и наловчилась узнавать истинную суть вещи, выделяя идеальные образы из вещей реальных. Затем расщепляла идеальные образы на части – все более простые и понятные. Пока не доходила до Истинного Имени вещи, способной совершить требуемое. Обычно реальная вещь – отражение идеала – не существовала. Но ее оставалось всего лишь сделать. Простая ремесленная работа. Без которой метод Немайн не работал.
Вот взять колею… Анна сама установила, что от колеи нужен только внутренний упор. Состоящий из земли. И поняла, что для наклоненного колеса вся земля станет таким упором. Но сида потребовала разложить на сути и колесо: вышло, что раз слабое место – спицы, то и наклонять нужно только их. Анна была вынуждена согласиться – если обидеть недоверием честно отработавшие обод и ось, ничего хорошего из этого не выйдет. Что вещи, как живые, могут мстить за оскорбление их чести, узнала впервые – но поверила безоговорочно. По крайней мере, сложные, волшебные вещи, наделенные именами – корабли, колесницы, даже ручные баллисты вроде «скорпиончика» уж точно обидчивы. А часть всегда приобретает свойства целого.
Надеясь польстить «Пантере», Анна предложила оснастить новые колеса шипами и серпами. Немайн идея не понравилась.
– Я же
Типичное для ирландки «аж». Не бывает у них квадриг. Биги‑пароконки и те недавно появились. Века четыре назад. А при Немайн вообще и на одноконных упряжках ездили. Сена им не хватает, что ли?
– … так можно колеса на обе стороны укрепить. Два набора спиц вместо одного.
На изготовление колес с наклонными спицами, превращающих ровную землю в косогор, а косогор – в ровную землю, ушел целый день.
Самое смешное, что новые колеса для всех оставались странной, даже уродливой, вещью. Вроде детского волчка, поставленного на ребро. Или сложенных вместе донышками наружу тарелок. А если припомнить ось, так воронок, через которые ведьма вливает настои в горло лошадям. Только не сплошные – а кто‑то еще ездит на сплошных? – а из спиц. Но уже на быстрой рыси спицы сливаются… Их силу и красоту видела только Анна. Помимо сиды, конечно. Анна на секунду представила себе, что видит Немайн своими глазищами – все вещи в совсем ином свете и образе. На мгновение почти поняла – как это. Потом понимание ушло, оставив ощущение достижимости. Оно не собиралось даваться ни ученице, ни – скорее всего – подмастерью. Но истинно великой ведьме обещало явиться. Впереди замаячила гора работы. Любимой работы.
Клирик тоже был доволен. Во‑первых, сделанная на колокольне глупость обернулась несказанной выгодой. Анна неожиданно легко приняла предложенные методики и включилась в работу с редким воодушевлением… И это была умная, взрослая, практичная помощница! У нее даже характер чуточку смягчился. Во‑вторых, неплохо уел короля. Кто призывает на войну девочку‑инвалидку с незажившим переломом, пусть не ожидает, что поставить ее в строй получится быстро и дешево! Глэдис, помнится, собиралась высказать королю свое мнение по этому поводу да напомнить закон, в котором четко указано – призывать человека можно, только если он здоров. Но ключевым словом этой статьи закона оказалось слово – «человек». Как сказал королевский филид, сида стоит армии. Сида со сломанной рукой – половины армии.
С колесницей возились до темноты. Сида бы охотно продолжила и дальше, но без факелов было темно для всех остальных, а с факелами – ярко для нее.
– Не стоит портить глаза, – подвела итог. – Все равно сэр Эдгар никуда не двинется, пока не напомнит ополчению, как службу нести. Дня три‑четыре у нас еще есть.
После чего отправилась в церковь – отбывать наказание. Кланяться. Святым. У которых, вместе взятых, силы, как в левом мизинце Немайн. Вот этого Анна понять не могла.
– Ну – сообщила сида, – это ведь наказание за гордыню. Я заявила, что справилась с делом, которое никто не ожидал возможным исполнить без помощи Господней. И врать не стала. А это хоть и не грех, все мы имеем право на свершения, но я еще и забыла призвать Его помощь в трудный час. Правда трудный. Вот и получилось, что стоит мне напомнить про святых. Для пользы дела. Может, помоги мне кто из них, руку бы не сломала! А больше устану лучше запомню.