Кёнинг от звёзд к звёздам. Тетралогия
Шрифт:
— У-у-о-о! — тотчас загомонили все, даже бабы на заднем фоне.
— Каждой семье! Даже молодым! Ибо мне нужны люди, а новые дети куда охотнее появляются в хорошем жилище. Да и грех местный лес не использовать. Также, вместе с домом семьи получат и свой личный участок земли. Небольшой, но личный! Где всё выращенное будет принадлежать только вам и никому больше.
— А как же оброк? — выкрикнул ещё один седовласый мужик, — Как нам оброк-то платить?
— А оброк за вас я сам заплачу. Рассчитаю за всех, и за всех заплачу! Но ежели вы удумаете бездельничать вместо работы, пользуясь тем что налоги за вас буду платить я, ждите
Было ещё множество мелких вопросов, на которые барон Кёнинг ответил, но, когда они превратились в обычные сомнения по поводу отступления от традиций предков, он закрыл вопрос.
— Хватит уже причитать. Вы сейчас можете создать новые традиции. И уже ваши потомки будут с благодарностью вспоминать своих прадедов, передавших столь важные знания! На этом пока всё. Теперь уступите место женщина и детям — я обещал посмотреть на их здоровье.
Небольшая толпа двигалась шумно, медленно и неуклюже. Но в итоге всё же сумела выстроиться в неровное полукольцо. Пока солнце окончательно не село хотелось бы закончить это сборище.
— Ну что же, давай глянем что тут у нас, — опустился Вальтер на одно колено перед маленькой девочкой, испуганно жавшейся к юбке матери. — Привет, малявка.
— Здравствуйте… господин барон… — пропищала девочка лет четырёх.
— Ничего не бойся, и чуть-чуть потерпи, — Вальтер прикоснулся к её макушке, распалив пламя очищения. Белые язычки под шокированными взглядами людей пробежались по телу девочки, быстр вернувшись назад в руку молодого Кёнинга. — Ты здорова, но кушаешь очень мало. Нужно добавить к питанию орехи, ягоды, мясо. Можно мёд.
— Так где ж это всё взять, господин барон? Граф запретил собирательством заниматься ещё десять лет назад. Да и боязно войти-то в чащу — бесы лесные распоясались! Не только девки, а и мужики пропадают…
— И эту проблему решим со временем. Теперь вы, — обратил он внимание на более старших детей. Проводя процедуру лечения, Вальтер Кёнинг преследовал в том числе и другую цель — очистить, закалить и сделать более лояльно к нему и его методам новое поколение своих крестьян. Ему так понравилась эта идея, что он даже начал подумывать над тем, как бы заставить людей добровольно каждый год проходить эту процедуру. При том с юности! Ибо чем старше человек, тем больше в нём копится грязи и тем ниже его шанс пережить процедуру. Потому и не торопился Вальтер опалить белым пламенем всех разом — люди верные да честные ему были ой как нужны.
Так и прошёл остаток первого вечера в новой для него ипостаси, в череде вспышек белого света, и кратких рекомендациях как сохранить или восстановить здоровье детей. Добрался барон и до того самого мальчика, что мучился пищевым отравлением. Осмотрел, выжег всю заразу и токсины, заставив пациента застонать ещё громче, после чего обратился ко всем своим крестьянам.
— С этого дня я запрещаю вам пить сырую воду! Прежде её следует подвергнуть ритуалу обжига: воду нагрейте в железном чане до бурления, после чего остудите. И только потом пейте! Такая вода сможет уберечь вас от таких вот недугов, да и маяться животом будете куда меньше, — указал он на измождённого мальчика. Сказал, и вновь вернулся к очищению скверны. А когда закончил, отпустив всех, крестьяне озадаченные, но счастливые разошлись наконец по своим землянкам.
Домой вернулся и сам Вальтер, решив, что
Глава 4
Неделю назад
Город Асзатор. Столица Сальдисской Империи. Резиденция герцогского рода Нойманн
В кабинете главы рода сидело двое импозантных мужчин, попивавших дорогой бренди. Пили разумеется из хрустальных коньячных бокалов, но с кусочками льда из ледников ближайших гор, обсуждая важные и не очень дела. Да, совсем не классический способ употребления столь изысканного напитка, и в приличном обществе на них бы смотрели косо. Но это был личный кабинет, и его хозяин мог в нём делать что хочет, не опасаясь общественного порицания.
В общем, типичное вечернее время препровождение современной имперской аристократии.
— И всё же есть у меня один вопрос, дорогой Берг, где ты мог бы сослужить мне хорошую службу, — отпив тёмный янтарный напиток, Говард Нойманн, нынешний глава рода, скупо улыбнулся своему собеседнику. Барон Берг Хасельхоф был одним и его личных вассалов, и потому ему поручались самые скользкие вопросы, кои тот мастерски решал. За счёт чего собственно и поднялся над своими конкурентами, увеличив баронство отца вдвое.
— Я весь внимание, господин! — он восседал с другой стороны широкого чёрного стола. Степенный мужчина, пусть и одетый в менее помпезном стиле. Число золотого и серебряного шиться на жилете, число бриллиантов на банте, что украшал его шею, и главное, наличие на родовом перстне янтаря, могли любому сведущему человеку сказать кто перед ним, и под кем находятся его владения. Янтарь был родовым камнем герцога Нойманна, и все его вассалы обязательно носили такие перстни.
— Как ты уже слышал, недавний скандал с участием Кёнингов вылился в весьма редкий инцидент. Младший наследник из этого рода оказался исключён, и лишён всяческих связей с основной семьёй став свободным бароном. Старик даже на несколько деревенек расщедрился для своего непутёвого внука.
— Слышал, разумеется. Вся столица слышала! Я, честно говоря, сперва даже не поверил, что благородный наследник мог притащить в высший свет плебея… но, боюсь упадок семьи Кёнинг выходит далеко за рамки слухов.
— О да! Не думал, что столь славный род опустится до передачи знаний плебеям! И как будто этого было мало, их мелкий выродок посмел притащить переодетое животное в мой дом!! — Говард Нойманн на краткий миг потерял контроль над эмоциями, сжав губы в тонкую ленту и повысив голос, но вскоре опять обуздал свой гнев.
— Я хочу его голову. Кёнингу удалось смирить гнев императора, отделив внука от рода, но меня это не устраивает категорически. Принеси мне её. А его земли заберёшь себе. Вы как раз соседи, — тут же, и весьма кратко закончил он свой монолог. Гарварду было ужасно неловко за свою вспышку эмоций, не достойную аристократа в двадцать шестом поколении, и потому он решил закончить этот неприятный разговор поскорее.