Кентавр выпускает стрелу
Шрифт:
Они молчали, пока луна не поднялась к вершинам пальм.
— Я должна уйти. Проводите меня, — просто сказала она.
— Да, мисс…
— Не называйте меня мисс Бишоп. Мое имя — Маолия.
— Странное имя… Это — как название цветка.
— Так называла меня моя мать. Я не знаю первоначального значения своего имени — оно затеряно в веках, как затеряно многое.
Брент улыбнулся.
— Вы говорите так необычно, что я перестаю верить в вашу реальность.
Он подал девушке руку, и она рассмеялась.
— Надеюсь, вы меня не очень испугались?
— Нет, не очень. Но я почему-то потерял ориентировку во
— Разве это так важно знать?
— Конечно, нет. Но мне хотелось бы как можно более древний…
Они долго ими по залитому лунным светом асфальту, сопровождаемые своими тенями. Брент старался ступать мягче: звук собственных шагов казался ему кощунством.
Вернувшись в холл, Брент глазами отыскал Мелтона. Тот, заметно покачиваясь, что-то с жаром доказывал притихшему обществу.
— Пресс-твист, пресс-твист! — вдруг завопили пьяные голоса.
Люди бросились к столам собирать газеты. Затрещали раздираемые обложки иллюстрированных журналов. Вскоре на полу вырос ворох бумаги, кто-то погасил свет. Женский визг и ритмические вздохи ожившей музыкальной машины сплелись в осатанелый джазовый бред. Огонек зажигалки воровато лизнул газетный лист. Пламя жадно накинулось на добычу. Люди, взявшись за руки, образовали круг с бумажным костром в центре и, повинуясь чьей-то режиссерской воле, нелепо задвигали ногами. Отсветы пламени оранжевыми бликами метались по искаженным лицам, отбрасывая на потолок и стены уродливые жуткие тени.
Брент ощупью нашел на столе сифон и направил себе в лицо прохладную шипучую струю.
— Оставь их в покое, Эл, — послышался голос Мелтона. Он подошел ближе, в руке его поблескивал бокал. — Оставь их в покое — они веселятся на собственных похоронах.
— Это твоя затея?
— Да… если на кладбище вообще нужны затейники.
Они вышли к машине, и Брент сел за руль. Мелтон тяжело плюхнулся на сидение рядом.
— Я забыл предупредить тебя: можешь пользоваться моей машиной, как своей собственной.
— Ты имеешь в виду мою прогулку с мисс Бишоп? Мы отлично дошли пешком.
— Маолия хорошая девушка, и я рад, что вы подружились. Осторожнее, здесь крутой поворот.
— Сиди спокойно. Я еще в состоянии видеть дорожные знаки.
Брент сбавил скорость.
— Она полукровка, — оказал Мелтон. — Ее мать — уроженка этой страны, отец — англичанин. Впрочем, ты его знаешь: в свое время он снискал себе славу самого принципиального оппонента теориям Дирака. Во время войны при бомбардировке немцами Лондона он лишился жены, а сам с двумя детьми переехал в Америку, где и принял вскоре американское гражданство. Том и Маолия получили образование в Калифорнийском университете и, пока был жив отец, работали под его руководством. Как они оказались здесь, для меня не совсем ясно. Мне жаль девочку — она мечтала вернуться на родину своей матери… Сейчас — направо.
Свет фар описал полукруг и выхватил из темноты желтую стену бунгало.
— Мне как-то не верится, что она — дитя нашего века, — продолжал Мелтон. — Она — или далекое прошлое земли, или ее будущее, А скорее — и то и другое.
Брент мягко затормозил машину, сложил руки на баранке руля.
— Когда она уходила, я смотрел ей вслед и думал о том же самом. Спокойной ночи, Боб.
5. ЛЕГЕНДА
На экране пульсировали
Брент почти бессознательно выкраивал секунды для взгляда сквозь стенд. Он ждал ее глаз, ждал неизвестно зачем и переживал странное ранящее чувство. Тревожное ощущение чего-то забытого, но грозного взволновало его. Щелчок, вспышка. Брент забыл записать результат.
Наконец, он поймал ее взгляд. Щелчок и вспышка задержались на несколько секунд. Теперь, когда прояснился экран, глаза ее были устремлены на Брента в упор. Световые отблески мешали ему, и он вплотную прильнул к пластмассовой гладкой поверхности. Эти волосы, этот овал лица… О, небо! “Ты стрелял ей в живот, — шептали тогда воспаленные губы Мелтона, — я сидел. Если я выживу — мне будет стыдно жить.”
Из-за стенда вышла Маолия.
— Что с вами? Вам нездоровится?
— Нет, нет, ничего…
— Вам плохо? Я вызову врача.
— Не нужно, — остановил ее Брент. — Останьтесь здесь и не волнуйтесь. Мне показалось… Словом, ваше лицо напомнило мне одного человека… девушку. Теперь, когда я снова вижу вас близко, мне стало спокойнее. Включайте блок настройки и продолжим работу.
Брент вытер потный лоб, перелистал свои записи и подозвал Смита:
— Подготовьте “Сигму” для обработки полученных данные. Возьмите журнал и составьте программу комплексных сопоставлений. Задача ясна?
— Как быть с возможными отклонениями?
— Избавиться от них по схеме кратных исключений. Вы когда-нибудь улыбаетесь, Джанни?
— Не знаю, — ответил озадаченный Смит. — Наверное, я не умею…
— Так научитесь, Джонни, непременно научитесь. Уверяю вас: вы станете совершенно другим человеком.
Золотой диск запутался в развесистых кронах деревьев.
— Сегодня полная луна, — задумчиво сказала Маолия, — помнишь, как месяц назад…
— Тогда я называл тебя — мисс Бишоп, — улыбнулся Брент.
Маолия вздохнула.
— Тебе не скучно? — спросил Брент. — Может быть, зайдем в клуб?
— Нет, нет, — запротестовала девушка. — Сегодня я ухожу слушать джунгли. Джунгли поют при полной луне.
— Я тоже хочу слышать ночную песню джунглей.
— Это дано не каждому. Только тот, кто любит джунгли, услышит их ночной голос.
— Мне дано, потому что я люблю тебя…
Они вышли за границу жилого сектора, и бетонированная тропа увела их в сторону Желтого озера.
В другое время Брент вряд ли согласился бы на прогулку в этот отдаленный уголок, затерянный в буйных зарослях. Но впереди мелькало белое платье Маолии, он старался не отставать. Бесшабашное удальство вдруг овладело им. Он догнал девушку и взял ее за руку.