Керрая. Одна любовь на троих. Том 2

Ручей Наталья

Не знаю, сколько я простояла, кутаясь в темноту вечера, но словно очнулась, когда прохладный ветер, взъерошив мои волосы, прикоснулся к лицу. Обернулась на дом, возле которого стояла и увидела, как дрогнула ажурная тюль в гостиной, и как, ничуть не прячась, из открытого окна моей комнаты на меня выжидательно смотрели два взволнованных существа — ежик и дикобраз. Конечно, они не только все видели, но и слышали. Мама и папа, наверное, тоже: на улице жарко, так что вечером окна обычно открыты. Ну да ладно, все равно наши несложившиеся отношения

с Этаном ни для кого не секрет.

Я зашла в дом, влетели и светлячки — покружив, они сразу переместились в комнату, и это понятно, сегодня сильно старались и нуждались в отдыхе. Я же прошла в гостиную и, увидев отца у окна, поняла, что это был он. Он все видел и слышал. Но ничего не спросил, видимо, понимая, что я бы этого не хотела.

— А где мама? — спросила я.

— Отдыхает.

— Ей плохо? — встревожилась я.

— Нет, — улыбнулся отец, отойдя от окна, — просто сегодня был очень насыщенный день.

— Это точно.

Я вздохнула, и взгляд папы стал цепким. Я поняла, он предлагал поделиться с ним, рассказать, но я качнула головой — столько мыслей, что сначала самой бы в них разобраться.

— Хорошо, — сказал он, — но, надеюсь, ты помнишь, что всегда можешь открыто поговорить со мной и мамой. Или только со мной. Или только с мамой, я не обижусь.

— Пап, — отмахнулась я, беря эмоции под контроль, — все в порядке, правда.

— Я просто хотел напомнить тебе, что мы тебя любим.

— Это я помню, — поддавшись порыву, я подошла к нему и, обняв, прижалась. — Вы у меня самые лучшие!

— Это я помню, — поддразнил меня папа, и когда я отстранилась, перевел разговор на другую тему. — Как Хельга?

— Лучше, — ответила я, и кратко рассказала о том, где мы были.

Папа воздержался от комментариев, но когда я закончила, он кивнул, и это было одобрением для меня. Я поняла, что все сделала правильно, и теперь надеялась, что это действительно поможет.

— Устала? — заметив мой зевок, спросил папа. — Ну, все, спать, спать. Завтра воскресенье — выспишься.

— Пап, завтра я хотела встать пораньше и попробовать испечь ванильные булочки, с корицей, помнишь, такие, скрученные, мама не раз делала.

— Помню, — папа проницательно посмотрел на меня. — Я скажу маме, что у нее будет ученица.

— Спасибо! — обрадовалась я.

Мы разошлись по комнатам, но странное дело — в гостиной я чувствовала сонливость, а стоило переступить порог своей комнаты, сон как рукой сняло. Я приняла душ, переоделась на ночь, повозилась со зверьками, которые были рады меня видеть, но быстро залезли в тумбочки и отключились, легла в кровать, но уснуть не могла. Покрутившись, попробовала почитать одну из книг об оборотнях, которые недавно купила — те, что давал Кайл год назад, я давно прочла, но книга не увлекла, да и ежик беспокойно закрутился. Так что я выключила свет и долго лежала, глядя на тени на потолке, и в мыслях моих царил такой же невнятный сумрак.

Кто подверг Этана магическому внушению? Знал ли об этом Кайл?

Он ведь маг, он, наверное, мог почувствовать. Или нет? Или все, что произошло с Этаном — вообще дело рук Кайла? Мог ли он пойти на такое, если его чувства ко мне напоминали затяжную болезнь? Где сейчас девушка, с которой встречался Этан? Возможно ли, что это она? Анкер — древняя, сильная раса, их магия отлична от магии оборотней, а именно этот нюанс упомянул маг в корпусах. Но если это сделала она или кто-то по ее указке, неужели она так просто сдалась? Ее чары спали, и она отошла в сторону? Так просто?

Я не знала.

Эти вопросы изматывали, лишали покоя, и ничего удивительного, что все-таки уснув, я часто просыпалась и беспокойно осматривалась по сторонам, словно кто-то был у меня в комнате, а утром была вялой и чуть не проспала занятие по выпечке, о котором сама же и договаривалась. Ежика и дикобраза в комнате уже не было, и это понятно — с кухни тянулись вкусные запахи, только светлячки безразлично отдыхали на книгах. Глянув на эту умильную картину, я вспомнила, что надо бы вернуть книги Кайлу, даже не знаю, почему не сделала этого раньше, ведь в конюшнях при замке бывала часто, и могла просто передать, но теперь главное не забыть взять их с собой на день рождения. Кстати, а что дарить? А еще — что надеть? А еще…

Так, нет, вопросов столько, что с утра можно испортить себе настроение, так что, быстро приведя себя в порядок и собрав разметавшиеся за ночь волосы в хвост, я поспешила на кухню. Проходя мимо гостиной, поцеловала папу, который чтобы не мешать маме, читал книгу, и прошла в кухню, где мама крутилась в компании двух колючих поклонников. Они-то как раз не считали, что могут помешать. Еще чего! Они — вдохновение, они — помощники, снимают первую пробу, не жалуясь, если что, да они — живая Муза в конце концов!

— Доброе утро! — второй поцелуй достался маме, а ежика и дикобраза я погладила по носикам, как они любят. — Я вовремя?

— Ты успела, — деликатно ответила мама. — Так, давай, садись пить чай с булочками, а потом…

— Ну, мааам, — разочарованно протянула я. — Я же хотела научиться сама!

— А потом ты сама, под моим присмотром, сделаешь вторую партию. Договорились?

— Да, — я снова повеселела.

Вот захотелось мне почему-то самой приготовить булочки, и захотелось угостить ими Йаго, не знаю почему, поэтому я была рада, что проспала не все.

— Стивен, иди завтракать! — позвала мама, снимая пока фартук и в первую очередь, конечно, кто бы сомневался, угощая тех, кто был рядом.

Ежик и дикобраз попивали из мисочек предложенное молоко и ели булочки, иногда забываясь и одобрительно почавкивая, мы с папой тоже были в восторге от выпечки, но выражали восторги не так открыто, ограничившись искренней похвалой на словах. А мама ела с аппетитом и с умилением наблюдала за всеми нами, иногда незаметно (ну, она думала, что незаметно) поглаживая рукой свой пока еще плоский живот.