Кэти Картер ищет принца
Шрифт:
— Я тебе звонила. И писала.
Какая несправедливость. Если бы он знал, сколько раз я разговаривала со стервой Ниной и оставляла сообщения на автоответчике! Я краснею от стыда, стоит вспомнить мои излияния в письмах. — Но тебя вечно не было дома, а мобильник выключен…
— Я его потерял несколько месяцев назад, — говорит Ол. Не знаю где. А новый покупать не стал, потому что решил наконец насладиться покоем. — Он громко зевает, и я вдруг представляю, как он сидит на постели, растрепанный, с разинутым
Не странно ли, что неровные зубы Олли мне милее, чем жемчужная улыбка Гэбриела?
— Ну? — нетерпеливо ворчит он. — Что стряслось? Ты нас разбудила — значит, дело срочное? Или ты напилась?
«Нас»? Значит, Олли и Нину. Зрелище друга, в мятой футболке и спортивных трусах, тут же дополняет образ Нины, загорелой, в шелковом неглиже, которая обвивается вокруг него, словно удав.
— Прости, — шепчу я. — Но… но…
В горле у меня ком, глаза горят от слез. Я стискиваю телефон изо всех сил.
— Я по тебе скучаю.
Наконец-то я призналась.
— Правда? — Олли явно не прыгает от радости. — Удивительно, что у тебя нашлось на это время, учитывая твой новый образ жизни.
— Все не так, как ты думаешь. Я же сказала — спроси у Фрэнки.
— С тех пор как он стал знаменитостью, мы почти не видимся. Но ты столького достигла, Кэти. Сэр Боб, должно быть, кажется тебе другой планетой.
— Я скучаю по школе, — выдыхаю я.
— Черт возьми. Ты, должно быть, и впрямь напилась. А я жду не дождусь, когда наконец смогу уйти.
— Ты увольняешься?
— Весной. — Хотя я не вижу Олли, но знаю, что он улыбается. — Мы поедем путешествовать. Я купил фургон и выставил дом на продажу. Не только у тебя перемены в жизни.
Даже не знаю, что сказать. Услышав поздравления, он может подумать, что я мечтаю навсегда от него избавиться, а если признаться, что у меня сердце разрывается, я буду выглядеть глупо. Меня охватывает настоящая паника. Олли увольняется из школы, продает дом и намеревается жить по-новому. Я вдруг представляю, как они с Ниной потягивают коктейль на фоне роскошного пурпурного заката, а потом идут на пляж бродить по белоснежному песку.
Проклятый карибский буклет.
— Я должен сказать тебе спасибо, — продолжает Олли. — Иначе я бы никогда не решился.
— Мне?..
— Да. Я увидел, как ты собралась с силами и двинулась дальше, не оглядываясь назад. Тогда я подумал — почему бы не последовать твоему примеру? Хочу быть прагматичным и бесстрастным. Как ты.
Невероятно.
— Я прагматичная и бесстрастная?
Это нечестно. Если бы Олли только знал, сколько слез я пролила из-за него. То есть со стороны и впрямь можно подумать, что я влюблена в Гэбриела, но Олли-то обручился! И вовсе не я первая разорвала узы дружбы и перестала отвечать на письма!
— Сам виноват! — огрызаюсь я. — Ты не выходил
— Я?! Да брось, я оставил уйму сообщений твоему менеджеру. — Олли с презрением произносит это слово. — Тебе что, трудно было позвонить? Я думал, мы друзья, Кэти. Куда делась наша дружба?
Не могу поверить своим ушам.
— Ты пытался со мной связаться?
— И не говори, будто не знаешь. Я себя полным идиотом выставил. Не знаю, что обо мне подумал ваш Себ. Наверное, решил, что я помешанный фанат.
— Я не получила ни одного сообщения, Олли, Богом клянусь! Себ — менеджер Гэбриела. Наверное, он фильтрует почту…
— Блин.
— А как насчет моих сообщений? Я их сто штук оставила на твоем автоответчике. А письма? Ты их получал?
Олли на минуту замолкает, потом я слышу тяжелый вздох.
— Кажется, я знаю, что случилось. Господи, ну и бардак.
Я начинаю смеяться и тут же всхлипываю.
— Значит, ты не объявил бойкот?
— Нет, конечно. Но, Кэти, ты сейчас с Гэбриелом, и я прекрасно понимаю, что подумал обо мне его менеджер. Заодно я разобрался в себе. Может, все к лучшему.
— Ну уж нет! — жалобно взываю я. — Нам нужно поговорить! Я многое хочу с тобой обсудить!
Олли вздыхает:
— Не сомневаюсь, но завтра в шесть утра у меня лодочный поход, и я должен выспаться.
Я понимаю намек, однако не хочу класть трубку. Нужно попросить прощения, сказать, что я все испортила, и что, честно говоря, Олли, я тебя люблю. Впрочем, сомневаюсь, что он захочет это услышать, раз уж он разобрался в себе и отлично обходится без меня.
Я не готова сказать правду.
— Ладно, — говорю я, проглатывая комок в горле. — Поговорим в другой раз. Придешь на вечеринку к Джуэл на следующей неделе? Я знаю, она послала тебе приглашение.
На этой неделе самые разные люди по всей Британии обнаружили у себя в почтовых ящиках радужные конверты от Джуэл. Тема предстоящего праздника — «Приди в образе любимой знаменитости». Может быть, это шутка, а может, и нет. Во всяком случае, дом будет украшен китайскими фонариками и до утра в нем будут пить и веселиться. Джуэл полна решимости сделать эту вечеринку лучшей. Объявление о ней уже появилось в «Таймс».
— Я получил приглашение, — подтверждает Олли. — Но не знаю, пойду ли. Честно говоря, сомневаюсь.
— Ты должен пойти! — Я прихожу в ужас при мысли о том, что не увижу его. — Ты и Нина…
— Нина? — переспрашивает Ол так удивленно, будто я предложила ему привести Лиз Харли.
— Конечно!
Я обрету свою награду на небесах. Я смирюсь с Ниной, если удастся провести несколько минут с Олли. Конечно, мы с Ниной ненавидим друг друга, но какой вред она сможет причинить на вечеринке? Затыкать меня до смерти ногтями?