Кетополис: Киты и броненосцы
Шрифт:
Но самая удивительная легенда связывает с именем Августа Строителя не только перестройку Кето и превращение его из захолустного городка в центр морской державы – говорят, что с будущим монархом прибыли и бежавшие от ужасов Тридцатилетней войны алхимики и натурфилософы: Крайни прежде всего называет среди них учеников Иоганна Валентина Андреа и Яна Амоса Коменского. Здесь, на острове, они, якобы, собрались реализовать проект отца розенкрейцерства и выстроить новое общество, основанное на научно-магическом подвижничестве.
Согласно легендарной традиции магам и механикам было выделено место у подножия Монте-Бока,
И именно легендарным магам и механикам короля Августа принадлежит немалый кусок славы от побед короля Августа Строителя над Нидерландами и Голландской Ост-Индийской компанией, с которыми новоиспеченному правителю Кето пришлось воевать. Успехи военной кампании Августа привели к тому, что на несколько десятков лет Кето обрел независимость: примененные придворными алхимиками механизмы вызывали ужас у моряков Компании и через тридцать лет по смерти Августа Строителя.
В конце семнадцатого века, однако, относительно мирный период закончился новой войной все с теми же Нидерландскими штатами. На этот раз у Кетополиса не было гениального стратега Августа, да и о магах-механиках успели позабыть: увлеченные своими изысканиями, они все глубже зарывались под землю, пока связь их с внешним миром не истончилась почти совершенно.
Именно тогда и именно в тех обстоятельствах на помощь Кетополису пришли галлийцы – не подданные Короля-Солнце, но самые отъявленные сорвиголовы и горлорезы во всей Ост-Индии: галлийцы острова Свободы. Именно за их помощь королем Кето галлийцам было дано на сто один год право швартоваться на Магаваленских островах. Позднее их место заняли британские каперы и китобои.
Эти события, кстати, сделались чрезвычайно притягательными для многих и многих авторов авантюрных романов, прославивших тем самым Кето среди просвещенных европейцев».
Ажени Батакален.
Краткий очерк истории Кетополиса (1932)
«И попугай начал с невероятной быстротой повторять:
– Пиастры! Пиастры! Пиастры!
И повторял до тех пор, пока не выбивался из сил или пока Джон не покрывал его клетку платком.
– Этой птице, – говорил он, – наверное, лет двести, Хокинс. Попугаи живут без конца. Разве только дьявол повидал на своем веку столько зла, сколько мой попугай. Он плавал с Инглендом, с прославленным капитаном Инглендом, пиратом. Он побывал на Мадагаскаре, на Малабаре, в Кетополисе, на Провиденсе, в Порто-Белло. Он видел, как вылавливают груз с затонувших галеонов. Вот тогда он научился кричать «пиастры». И нечему тут удивляться: в тот день выловили триста пятьдесят тысяч пиастров, Хокинс! Этот попугай присутствовал при нападении на генерал-губернатора Ост-Индии невдалеке от Макао. А с виду он кажется младенцем…»
Роберт Льюис Стивенсон.
Остров сокровищ, часть II, глава X
«Мы стали осторожнее и спрятались за фальшбортом. Когда я решился
Нас было так мало, что приходилось работать сверх сил. Капитан отдавал приказания, лежа на корме на матраце. Он поправился, но ему все еще нужен был покой. Мы держали курс на ближайший порт Кетополис, чтобы подрядить новых матросов. Ветер часто менялся и сбивал наш корабль с пути; кроме того, два раза испытали мы свирепые штормы и совсем измучились, пока добрались до Кетополиса.
Солнце уже садилось, когда мы наконец бросили якорь в живописной закрытой гавани. Нас окружали лодки с бирманцами, сиамцами и местными аборигенами, которые протягивали нам фрукты и овощи и были готовы ежеминутно нырять за брошенными в воду монетками. Добродушные лица (главным образом азиатские), вкусные тропические фрукты и, главное, огоньки, вспыхнувшие на горе Монте-Бока, – все это было так восхитительно, так непохоже на мрачный, залитый кровью Остров Сокровищ! Доктора и сквайра пригласили провести вечер при дворе здешнего короля, Вильгельма Рыболова. Они захватили с собой и меня».
Роберт Льюис Стивенсон.
Остров сокровищ, глава XXXIV
«Мнение, что Остров Сокровищ расположен среди Магаваленских островов, – не выдерживает критики, хотя несомненным является и то, что пиратские легенды Острова Свободы изрядно повлияли на Стивенсона, это признается подавляющим большинством исследователей английской литературы».
Эндрю Ллойд.
Под флагом Катрионы. Глазго, 1913
«Говорят, попугай Моргана жил еще при дворе Вильгельма Рыболова. Игефельд Магаваленский сокрушался, что «треклятая птаха невыносима в своей склочности и при каждом припадке злости начинает костерить всех вокруг черными словами».
<…>
Нынче почти забытый Томас Ясинский (подававший огромные надежды в юности) в ранний период своего творчества опубликовал графический роман, продолжавший «Остров сокровищ» с момента, когда Джон Сильвер сбегает с «Испаньолы», пришвартованной в порту Кетополиса. Дальнейшие его приключения связаны с обретенной в подземельях Кетополиса механической ногой и походом за Патройю, где Джон Сильвер и преследующий его Джим Хокинс исследуют мегалитические сооружения древних лет».
Фрэнк Хаммара.
Курьезы и странности Города китов. Кетополис, 1927
«Среди потоков миграции из Польши в Кетополис возможно выделить, так сказать, «политический» и «экономический». Первый напрямую связан с разделами Польши и польскими восстаниями в Российской империи в XIX веке. В этой волне Кетополис получил несколько сотен политических эмигрантов – слишком крикливых, чтобы их не замечать, но и слишком выпадающих из контекста привычных социальных отношений, чтобы нормально врасти в новую социальную среду.