Кейджера Гора
Шрифт:
– Вы успокоили меня, - улыбнулась я.
– Я обнадёжена Вашем словом.
– Что Вы думаете о Майлсе из Аргентума? – неожиданно спросил меня Лигуриус.
– Он показался очень сильным, и привлекательным, - подумав, признала я.
– Понятно, - улыбнулся Лигуриус, и, встрепенувшись, добавил, -Кстати, не хотели бы Вы, чтобы я для Вас наказал Сьюзан плетью?
– За что? – удивилась я.
Из-за трона послышалось негромкое звяканье цепи. Сьюзан, отпрянула, и сжалась около трона, кажется ещё сильнее, чем
– Конечно же, Вы видели, - засмеялся Лигуриус. – То что произошло с ней, когда она почувствовала, что находился под пристальным взглядом этого слина из Аргентума. Кажется, она даже закапала пол под собой от его взгляда! Простите меня, Леди. Я не хотел оскорбить Вашу чувствительность.
– Она – всего лишь рабыня, - сказал я, пренебрежительно.
Я же не могла признаться Лигуриусу, что, также как и Сьюзан, почувствовала дикое возбуждение в присутствии посла из Аргентума.
– Верно, - рассмеялся Лигуриус. – Однако сейчас я должен Вас оставить, дела. Дразус Рэнциус проводит Вас до Ваших покоев.
Я кивнула, разрешая Лигуриусу уйти.
– Спасибо, Госпожа, - сказала мне Сьюзан, стоявшая на коленях слева от трона, - Спасибо, за то, что не стали наказывать меня.
– Это правда, - обратилась я к ней, - что Ты, испытала чувства сексуального характера перед Майлсом из Аргентума?
– Я ничего не могу поделать с собой, Госпожа, - прошептала она.
– Перед таким мужчиной у меня начинают выделяться масла покорности.
– Масла покорности? – удивлённо переспросила я.
– Да, Госпожа, - кивнула Сьюзан, густо покраснев.
– Никогда не слышала, чтобы это, так назвали, - заметила я.
– Это – наиболее точное определение, по крайней мере, для рабыни, -ответила девушка.
– О-о-о, - протянула я.
– Не желает ли Леди Шейла, вернуться в свои апартаменты? – напомнил о своём присутствии Дразус Рэнциус.
– А что будет с богатствами, разбросанными здесь?
– поинтересовалась я, - как насчёт Сьюзан и других рабынь, прикованных цепями в зале?
– Вскоре здесь появятся писцы из казначейства, - пояснил он, - они соберут и пересчитают монеты и ткани. Дворцовый надсмотрщик придёт позже, чтобы расковать и приставить этих девок к исполнению их более привычных обязанностей.
Я поднялась с трона и направилась в сторону своих покоев, Дразус Рэнциус последовал за мной, держась в шаге позади.
– Майлс из Аргентума - высокомерный плут, не так ли? – поинтересовалась я мнением Дразуса.
– Так могло бы показаться со стороны, Леди, - ответил Дразус.
Я вспомнила серебряный тарск отчеканенный в Аргентуме, вначале в руке Майлса, а потом лежащим на мягком ковре, покрывавшем одну из широких ступеней, ведущих к трону.
– А как Ты думаешь, - небрежно спросила я, - я могла бы стоить серебряный тарск на рынке рабов?
– Честно говоря, мне трудно решить,
– Ох, - возмущённо задохнулась я.
– Если Леди Шейла захочет, я мог бы оценить её раздетую в её покоях, - предложил наглец.
– Нет! Конечно, нет! – возмутилась я, и мы продолжали свой путь по покрытым коврами, украшенным фресками коридорам к моей комнате.
– Но разве, того, что Ты видишь и знаешь обо мне, - снова вернулась я к заинтересовавшему меня вопросу, - недостаточно, чтобы определить, могла бы я стоить тарск серебром?
– Как Татрикс, - решил уточнить он, - или всего лишь любая женщина на рынке рабов, любая незнатная женщина, выставленная на продажу, одна из тех, кто не имеет никакого политического или общественного значения, то есть как большинство других, кого оценивают и покупают только за её собственные достоинства?
– Именно так, - кивнула я, заинтересовавшись ещё больше, - как одна из тех, чья цена определена только тем, что она из себя представляет, и ничем более.
– Вы это серьезно? – несколько удивлённо спросил Дразус.
– Да, как та, чья ценность определена только её достоинствами.
– Ну, в таком случае, я бы предположил, - задумался он на секунду, -цена будет не слишком высока.
– Ох? – сердито вздохнула я.
– И как Ты думаешь, за сколько бы меня купили?
– Леди Шейла должна помнить, - сказал Дразус Рэнциус, - что, даже не смотря на то, что она, несомненно, довольно привлекательна, она всё же совершенно недрессированна.
– Недрессированна! – крикнула я поражённо.
– Да, - кивнул он.
– Ты говоришь так, как будто рабыни были бы простыми животными! – возмутилась я.
– Но, ведь так оно и есть, - пожал плечами мой телохранитель.
Я сердито повернулась к нему лицом и бешено заговорила:
– Ну и если бы я была таким животным, выставленным на продажу, как Ты думаешь, что получили бы за меня?
– Я могу говорить безнаказанно? – улыбнулся он.
– Да, - сказала я, успокаиваясь, - конечно!
– Мои выводы, - начал он, - основываются на предположении, что фигура Леди Шейлы достаточно приемлема, и что её формы находятся в пределах подходящих для рабыни параметров.
Я внимательно смотрела на него, ожидая его вердикт.
– Мне продолжать? – уточнил он.
– Полагаю, что да, - нетерпеливо кивнула я.
Я понятия не имела, о каких подходящих параметрах могла идти речь. Но сама себя я оценивала, как довольно привлекательную женщину.
– Далее, мы принимаем, - на миг задумался он, - что фигура Леди Шейлы не просто приемлемая, а идеальная. Это можно предположить, исходя из моих наблюдений за ней. Думаю, это будет справедливым предположением, которое, во всяком случае, несколько увеличит её цену.