КГБ во Франции
Шрифт:
Что касалось ГДР, этой модели стабильности, то она воздвигла берлинскую стену с целью защититься от "империалистического проникновения". На Кубе Кастро был вынужден предпринять репрессивные меры, чтобы противостоять подрывной деятельности американских секретных служб (20 февраля 1978 года).
Китай всегда фигурировал среди врагов СССР, против которых регулярно выступал "Синтезис", особенно после его интервенции против Вьетнама. В марте 1979 года Пате выступил с резкой критикой Пекина, обвинив его в получении молчаливого одобрения со стороны Соединенных Штатов на агрессию во Вьетнаме. Бюллетень рисовал катастрофическую картину экономической и демографической ситуации в КНР, которая к тому времени уже 20 лет "жила в обстановке абсурда как в плане речей, так и в плане действий".
И наконец, Пате упрекал западные средства массовой
Если бы он не попался с поличным вместе с Игорем Кузнецовым, то вполне можно предположить, что Пьер Шарль Пате никогда не был бы осужден за свои произведения. "Синтезис" выражал идеи, довольно широко распространенные в определенных кругах. Некоторые журналисты их также активно пропагандировали, не состоя при этом, как в случае с Пате, на жалованье у Москвы.
Из всех средств, используемых СССР для тайной поддержки своей внешней политики, наиболее трудной и сложной для обнаружения является деятельность "агентов влияния". Специалисты из контрразведки всегда испытывают большие трудности при распутывании операций, проводимых с их участием. Но несомненно, Пьер Шарль Пате не является единственным "агентом влияния", известным французской прессе. В распоряжении компетентных органов находится немало досье такого рода. Но они не были доведены до конца из-за отсутствия достаточно веских с точки зрения закона доказательств.
Рассмотрим лишь два показательных примера.
В первом случае речь пойдет о журналистке, специализировавшейся на вопросах международных отношений. Ее творческая карьера началась в 20-х годах и наиболее ярко проявилась во время войны. В тот период она находилась в Соединенных Штатах, где выпускала оппозиционный де Голлю журнал. После освобождения страны она последовательно сотрудничала с несколькими некоммунистическими изданиями. На закате своей журналистской деятельности она вела на радио хронику международной жизни. В распоряжении УОТ было достаточно свидетельств того, что начиная с 50-х годов она поддерживала постоянную и тесную связь с советскими спецслужбами.
Это подтверждали подслушанные телефонные разговоры. Однако она никогда не привлекалась к суду: для правосудия магнитофонная запись (которую легко можно подделать) не является достаточным основанием для возбуждения уголовного дела. Находясь во власти антигерманских и антиамериканских настроений, она стала легкой добычей для службы советской дезинформации. Вполне вероятно, что она не знала об отведенной ей роли, даже если зачастую и выступала глашатаем политики Москвы. В одной из статей журнала "Эст э Уэст", посвященной вопросам дезинформации (март 1984 года), Бранко Лазич напоминает, при каких обстоятельствах эта журналистка, по меньшей мере однажды, помогла советской внешней политике в ходе одного ключевого эпизода войны в Алжире. "Первый этап, – пишет он, – 23 апреля 1961 года: ежедневная итальянская левая газета "Паэзе" выступила с "разоблачительной" информацией о том, что генерал Франко, Салазар и Аллен Даллес, директор ЦРУ, являются вдохновителями алжирского путча, осуществленного генералом Шалем. Второй этап: советская пресса во главе с "Правдой" перепечатала данную статью, английский перевод которой ТАСС разослал в другие страны. Третий этап: 27 апреля наша журналистка опубликовала в одной парижской некоммунистической газете статью о путче, озаглавленную "Стратегия Аллена Далле воспроизведена ТАСС. Нет необходимости еще раз напоминать, что американский госдепартамент и ЦРУ не имели никакого отношения
Второй случай также достаточно красноречив, хотя и здесь дело не дошло до суда. Речь идет об одном журналисте, бывшем советском гражданине, переехавшем на Запад в конце 70-х годов. Создав себе небольшую известность после публикации книги о своих журналистских опытах в СССР, он попытался устроиться в русский отдел "Радьо Франс энтернасьональ", но УОТ незаметно вмешалось и не дало ему осуществить свое намерение. После детального изучения биографии и проанализировав мотивы его эмиграции из СССР, контрразведка пришла к выводу, что он переехал на Запад специально, чтобы стать здесь "агентом влияния". Сейчас он эпизодически печатается в одном еженедельнике и в одной газете.
Да здравствует Чаушеску!
Наглядно показав в своей книге "Тоталитарный соблазн" (Jean-Francois Revel, La Tentation totalitaire. Laffont, 1976), что социализм связан тесными узами с тоталитаризмом, Жан Франсуа Ревель вызвал на себя огонь "левых" во Франции. Автор совершил непростительную ошибку: он похоронил надежду.
И действительно, если проанализировать отношение Запада к реальному социализму в послевоенный период, то станет ясно, что демократические страны изо всех сил стремились сохранить миф о "своем пути к социализму", который бы не вел к катастрофе. После 1956 года, когда венгерская революция была утоплена в крови, все взоры обратились на "польскую весну": Гомулка денационализировал землю и стал инициатором некоторой либерализации культурной жизни. Спустя четыре года, после того как Польша вернулась к добрым старым авторитарным методам, всеобщее внимание перенеслось на Кубу. "Бородачи" Кастро почти на десятилетие стали олицетворением мечты. Им на смену пришла "пражская весна", воплощение "социализма с человеческим лицом". Советское вмешательство в августе 1968 года еще раз доказало, что Москва никому не позволит отступить от догмы. К счастью, уже пылает "культурная революция" в Китае. Ее пытаются представить как великий праздник молодежи, как невиданную самокритику власти, признавшей свои старые ошибки. Эта революция, начавшаяся сверху, доказывала, что коммунизм вполне способен самореформироваться. Цена "празднеству" исчислялась десятками миллионов жизней, а Мао создал себе такой культ личности, что даже покойный Сталин побледнел бы от зависти.
Наученный горьким опытом, Запад стал более разборчивым. Теперь хорошенько задумывались, прежде чем приходить в восторг по поводу того или иного события. И все же надежда на возможную реформу социалистической системы по-прежнему жила. Например, рассчитывали на Венгрию: мероприятия в области экономики, проведенные будапештскими властями и направленные на введение частной собственности в сельском хозяйстве, на предоставление самостоятельности (весьма относительной) предприятиям, свидетельствовали о существовании своеобразного "венгерского пути", нового варианта "социализма с человеческим лицом".
Румыния в свою очередь занимала особое место в хит-параде любимцев Запада. Лет 20 эта страна символизировала независимость. Хватало и доказательств: бухарестские власти отказались присоединиться к странам – участницам Варшавского Договора во время вторжения в Чехословакию в 1968 году; они поддерживали прекрасные отношения с Израилем и Китаем. В вознаграждение за это Румыния пользовалась статусом "привилегированной нации", позволявшим ей получать выгодные кредиты и все лучшее из западных технологий.
В то же время западный мир не слишком присматривался к реальной ситуации в стране. Подавая в отставку со своего поста в середине мая 1985 года, посол США в Бухаресте резко осудил подобное отношение. По его мнению, Румыния оставалась абсолютно коммунистической страной. Она использовала свои хорошие отношения с капиталистическими державами для приобретения современного оборудования, необходимого Москве (зачастую техника перепродавалась "большому брату"). В своем прошении об отставке он напомнил, насколько жестким был советский контроль в Бухаресте. Количество советников СССР неуклонно увеличивалось в последние годы.