КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы
Шрифт:
Вместе с другими заместителями Берии Иван Александрович занимался крупномасштабными операциями по депортации целых народов. 12 августа 1941 года Сталин приказал ликвидировать Автономную Советскую Социалистическую Республику Немцев Поволжья и вывезти всех немцев подальше от линии фронта в Сибирь, на Алтай, в Киргизию и Казахстан.
Руководил операцией замнаркома внутренних дел Серов. Справились за два месяца. Для вывоза немцев собрали несколько тысяч сотрудников наркомата внутренних дел, милиции и даже армейские части. В решающие недели осени 1941 года фронт отчаянно нуждался в людях, но Сталин
В дни обороны Москвы Серов командовал войсками НКВД московской зоны, в частности занимался очищением столицы от преступного элемента. В конце 1942 года он получил второй орден Ленина.
В 1944 году вместе со всем наркоматом Серов участвовал в депортации чеченцев, ингушей, калмыков, крымских татар. Руководил этими операциями сам Берия. У каждого из его заместителей был собственный сектор.
За эту работу Сталин всех щедро наградил.
8 марта 1944 года Серов получил орден Суворова I степени. Такие же ордена были вручены Берии, Круглову и Кобулову. Начальнику СМЕРШ Абакумову дали орден Суворова II степени.
В июле Серова наградили орденом Красного Знамени «за проведение операции по очистке территории Крыма от антисоветских и шпионских элементов». Такой же орден получил Богдан Кобулов. Они действовали вдвоем и в ходе операции выселили из Крыма двести с лишним тысяч человек крымских татар, болгар, греков, армян.
Депортации продолжались и после войны — из Прибалтики, Украину и Молдавии. Но уже без участия Серова. Ему досталась более интересная работа.
В начале января 1945 года «для обеспечения очистки фронтовых тылов действующей Красной армии от вражеских элементов» был учрежден институт уполномоченных НКВД СССР. Иван Александрович Серов поехал уполномоченным на 1-й Белорусский фронт к Жукову. Можно предположить, что сам маршал и назвал его имя. Они вполне ладили и даже дружили.
Уполномоченным на 2-й Белорусский фронт отправили наркома госбезопасности Белоруссии Лаврентия Фомича Цанаву, при Игнатьеве он станет заместителем министра госбезопасности СССР. 4 апреля 1953 года его арестуют как соучастника убийства Михолэса. Через два года он умрет в тюрьме.
Уполномоченным при 3-м Белорусском станет начальник СМЕРШ Виктор Абакумов. Он же — заместитель представителя советского правительства при Польском комитете национального освобождения.
Уполномоченным при 1-м Украинском фронте сделали генерал-лейтенанта Павла Яковлевича Мешика, заместителя начальника СМЕРШ. После войны ему поручат заниматься созданием ядерного оружия, в 1953-м Берия назначит его министром внутренних дел Украины, их расстреляют вместе.
Уполномоченным на 1-й Прибалтийский фронте отправили Петра Николаевича Кубаткина, начальника управления госбезопасности Ленинградской области. Его расстреляют в 1950-м по «ленинградскому делу».
Уполномоченным НКВД при 1-м Прибалтийском фронте стал Иван Матвеевич Ткаченко, во время войны начальник управления НКВД по Ставропольскому краю, потом уполномоченный НКВД — НКГБ по Литовской СССР. В 50-х годах служил начальником милиции в Челябинской области. Он еще легко отделался…
Как
Историк Никита Васильевич Петров, изучавший документы о Серове, рассказывал:
— СМЕРШ находился в рядах наступающей Красной армии, он противостоял немецким спецслужбам и выявлял крамолу в собственных войсках. НКВД двигался вслед за армией и занимался охраной тыла, в частности выставлял заградительные отряды и одновременно проводил чистку освобожденных от немцев территорий. Затем появлялись органы НКГБ, которые наводили окончательный порядок.
В марте 1945-го Серов был назначен советником НКВД при министерстве общественной безопасности Польши и руководил арестом командиров Армии Крайовой — подпольной боевой организации, которая подчинялась польскому правительству, эмигрировавшему в Англию…
Когда Красная армия вступила на территорию Польши, поляки испытывали смешанные чувства. Они были благодарны за освобождение от немцев, но с учетом опыта 1939 года боялись, что Сталин не даст им возможности жить так, как они хотят. И их опасения оправдались. Поэтому многие подпольные организации в Польше не хотели сдавать оружие, а некоторые даже пытались сопротивляться, прежде всего отряды Армии Крайовой, которая хотела восстановить довоенные границы Польши и вернуть эмигрировавшее правительство в Варшаву.
Сталин же принял решение, что право на существование имеет только Польша, которая станет союзником Советского Союза, поэтому на территории Польши проводились массовые «оперативно-чекистские мероприятия» с целью уничтожить все структуры, связанные с правительством в эмиграции, и боевые отряды, которые сражались против немцев.
Этим занимались подразделения СМЕРШ и части НКВД, которые были переброшены на польскую территорию. Они разоружали отряды польского Сопротивления, поляков арестовывали или вывозили на советскую территорию. Тех, кто не хотел сдавать оружие и сопротивлялся, уничтожали. Причем речь шла о людях, которые с 1939 года мужественно сражались с немцами и воспринимали Красную армию как союзника.
Серов докладывал Берии из Виленского округа: «Вчера, в 20 часов, были собраны в районе деревни командиры бригад и батальонов Армии Крайовой якобы для смотра их командующим фронта. Всего собралось 26 офицеров, из них: 9 командиров бригад, 12 командиров отрядов и 5 штабных офицеров польской армии. На наше предложение сдать оружие офицеры ответили отказом, и лишь когда было объявлено о применении оружия, офицеры разоружились».
Войска НКВД, офицеры СМЕРШ действовали в Польше крайне жестоко. Член военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Константин Федорович Телегин 21 ноября 1944 года вынужден был распорядиться: «Имели место случаи приведения приговоров к высшей мере наказания за незаконное хранение оружия и за враждебную деятельность против ПКНО и Красной армии — публично перед польским населением. Считая такую меру крайним исключением, предлагаю впредь расстрелы публично за подобные преступления проводить только после особого, в каждом отдельном случае, разрешения Военного Совета фронта».