Кибердемоны 3. Динамический хаос
Шрифт:
– Я изучаю язык тела, – снова быстрый высверк улыбки. – А с тобой и гадать не надо: все, кто смотрит на нашу гречиху, задают один и тот же вопрос: зачем?
– И что, у вас есть пчёлы? – он вспомнил, что у профессора в монастыре был жизнеспособный рой.
– Пока только боты, – вздохнула девушка. – На их примере мы изучаем, какие условия необходимы для настоящих насекомых. Но растения самые настоящие. Ты когда-нибудь пробовал гречневую кашу?
– В глубоком детстве.
Мирон вспомнил специфический
– Идём, – Оссеан взяла его за руку. – В кафетерии сегодня гречка с говяжьими тефтелями.
– Не уверен, что мне хочется, – Мирон вежливо высвободил руку. – Я – выходец из Улья, привык питаться с линии доставки.
– Ясно, – кивнула Оссеан. Белоснежные волосы, подстриженные идеально-ровным каре сразу под ушами, чуть загибались у щек. – Привык к усилителям вкуса, поэтому натуральная еда тебе кажется слишком пресной. Ничего, это быстро проходит, – она вновь взяла его за руку и потащила к выходу с балкона.
Вакуоль перед ними разошлась – Мирон еще не привык к этим супермембранным технологиям, как назвал эту хрень Айзек, – и вздрогнул. Каждый раз ему казалось, что в стене открывается голодный рот…
Гречка оказалась совсем не такой, как он помнил. Рассыпчатая дискретная масса, пахнущая сливочным маслом и какими-то специями. Оссеан сказала, что это укроп.
Тефтели ему понравились больше – наверное, сработал инстинкт мясоеда.
– Значит, вы хотите предотвратить средние века.
Мирон ни секунды не сомневался, что его разговор с Виталиком записывают.
– Не предотвратить, – девушка проглотила последний кусок тефтели, и аккуратно вытерла уголки губ салфеткой. – Просто замедлить падение – на большее мы пока не рассчитываем.
– "Вы" – это Минск-Неотех?
– Не только. Таких групп множество, по всему миру. Мы объединяемся по общему признаку: не хотим, чтобы планета окончательно стала помойкой.
– В начале двухтысячных всех до смерти запугали экологической катастрофой, – задумчиво сказал Мирон. – Глобальное потепление, озоновые дыры… Хотя планета только-только выходила из малого ледникового периода, все верили в парниковый эффект. Экологи сколотили на этом неплохой политический капитал.
– Думаешь, мы тебя пугаем? – тёмные пальцы Оссеан заканчивались бледно-розовыми ноготками. Она держала стакан с компотом, но не пила, а медленно поворачивала его вокруг оси.
– Да нет, наверное. Собственно, я и сам приходил к таким же выводам – может, другими словами. Нетрудно догадаться, что падение такого монстра, как Технозон, отразится на всех отраслях жизнедеятельности. И в принципе, я понимаю, что вы хотите заручиться поддержкой и помощью Платона. Мой брат – непревзойденный аналитик. А имея в распоряжении все ресурсы, которые предоставляет Плюс… Разумеется, вы хотите, чтобы я стал посредником.
– Ты правильно догадался, кто мы такие, – на этот раз без улыбки кивнула Оссеан. –
– Но зачем тогда я?.. – удивился Мирон. – Я не обладаю ни властью, ни влиянием… Чем я могу вам помочь?
– Ты можешь познакомить нас с Призраками, – глядя ему в глаза, сказала Оссеан.
3.5
– Это невозможно, – Мирон взял компот, но понял, что не сможет сделать ни одного глотка, и вернул его обратно на стол.
– Почему? – ровные, как по линейке, белоснежные брови Оссеан чуть поднялись, придав лицу кукольное выражение.
– Они сами решают, когда говорить. И с кем.
– В этом-то и проблема, – кивнула девушка. Белые пряди волос коснулись смуглых щек. Мирон подумал, что это ужасно сексуально, и смутившись, отвернулся к окну.
Вдалеке, под самыми облаками, летели птицы. Они шли ровным клином, похожие с такого расстояния на чёрные галочки в тетради.
Настоящие, или тоже боты? – отстранённо подумал Мирон, но спрашивать не стал.
– Тебе не кажется неправильным то, что они спокойно вмешиваются в нашу жизнь, а нам отводят пассивную роль? – девушка передернула плечиками, обернутыми какой-то лёгкой материей, похожей на шелк. По ткани бежали всё время меняющиеся фрактальные узоры.
– Мне они помогли, – сказал Мирон, но тут же осёкся: несостоятельность данного аргумента давно приходила ему в голову. Просто мысли шли по наезженной колее. – На самом деле, это была не помощь, поправился он. Всего лишь попытка контакта. Они пытаются. Но мало кто может воспринять их присутствие… Во всяком случае, я так думаю.
– Но Платон говорил…
– Платон вычислил их в Плюсе. В Минусе они общаются только со мной, – перебил её Мирон. – Во всяком случае, я о других не знаю. И, честно говоря, не представляю, как убедить их контактировать с вами.
Идём, – неожиданно Оссеан встала из-за стола и вновь протянула руку. – Тебе надо кое-что увидеть.
Мирона несколько напрягала девушки привычка чуть что, хватать его за руку. Не то, чтобы она ему не нравилась – совсем наоборот. Но в его мире прикосновения считались… неприличными. Нечистыми. Ведь так и заразу какую-то можно подхватить, верно?
Тем не менее, он послушно поднялся. Ладонь Оссеан была тёплой, сухой и очень миниатюрной.
– Тебе поручили возиться со мной, потому что ты – девушка? – спросил Мирон. Аромат, шедший от её волос, щекотал ноздри. – В смысле, что с тобой я размякну, и буду делать, что ты скажешь?
– Вообще-то я не девушка, – засмеялась Оссеан.
– Ну женщина…
– Я – оно.
Мирон дернулся и случайно задел соседний столик. Зазвенела посуда, на него устремились испуганные взгляды.