Киерленский изувер

Букреев Марс

– Ну, пришли, - произнес Этли.

Прошедший день вымотал его. Он не спал уже больше суток, блуждания по подземельям и схватка с исчадием вытянули из него все силы. Хотелось завалится прямо в сугроб и уснуть. Лишь ненависть к изуверу, Руди он или кто-то еще, заставляли его двигаться, словно хищника на последнем издыхании преследующего жертву.

– Мне идти вперед? – спросила Лавена.

– Нет, конечно! Сейчас мы подойдем ближе, ты останешься ждать, а мы втроем зайдем в склеп.

Этли посмотрел на солнце и продолжил:

– Жди нас до полудня,

если к этому времени никто не вернется – беги к воротам и зови стражу. Скажешь, что здесь еретики проводят свои ритуалы.

Лавена кивнула.

Орк прищурившись вглядывался в склеп:

– Насс можно заметить только сс крышши, но там я никого не вижу. Надо дейсствовать бысстро. Я пойду первым, Этли за мной, потом ты, как там тебя, Носстан. Лавена посследней.

Глава 2

Быстро шагая они заторопились по тропинке. Свод склепа служил хорошим ориентиром, и вскоре, скрываясь за одной из могил, они могли рассмотреть последний приют еретички. Этли видел, что у входа в склеп вырезаны две фигуры, кого они изображают понять не смог. Строение обветшало, лица фигур стали неразличимыми, словно на статуи надели маски. Несколько ступеней ведущих к дверям выщербились и осыпались.

– Оставайся здесь, - приказал он Лавене.

Таштаг вынул скимитар, Этли и Ностан тоже обнажили оружие.

– Идем, - сказал Таштаг. – Сстарайсся не выссовыватьсся, Носстан.

Короткими перебежками от могилы к могиле они приблизилась к склепу. До него оставалось шагов пятнадцать-двадцать, где не было никаких укрытий. Уже не скрываясь, все трое двинулись вперед. Когда, идущий впереди Таштаг уже поставил ногу на первую ступень, кто-то выкрикнул:

– А ну стоять, зеленая рожа!

Ностан замер столбом, Этли и Таштаг закрутились, высматривая противника. С обоих сторон замерли люди с заряженными арбалетами, солнце искрилось на остриях болтов, направленных на них. Двое слева и двое справа. Двери склепа распахнулись и насмешливый голос произнес:

– Тебе же сказали приходить одному и ночью, теперь пеняй на себя.

На пороге, целясь в них из арбалета стоял Левар, брат-исповедник Храма Милости Спасителя.

***

На мгновение Этли почувствовал облегчение. Значит изувер не Руди. За всеми убийствами стоял лживый жрец. А он тогда ошибочно поверил святоше. Как-же, расследования, проверили всех. Куда там! Не Дарина стояла во главе Культа Бессмертия, нет, брат-исповедник, а может быть, даже, и их отец-настоятель. А Руди такая же жертва хитрых манипуляций, как и все они. Может быть цирюльнику уже и нет в живых.

Мысль о смерти цирюльника вернула Этли к реальности. Сейчас в пору позаботиться о себе и спутниках.

– Где Фрия? – спросил Этли.

Слегка приподняв брови Левар скомандовал:

– Бросайте оружие, и может быть останетесь живы. С вами хотят поговорить.

– Ну, пуссть выходят, мы не куссаемся! – хохотнул в ответ Таштаг.

– Эй, Карли! – вместо ответа крикнул Левар. – Прострели-ка ногу вон тому, носатому, а с бабой

его потом развлечемся.

– Ха, да запросто! – откликнулся один из арбалетчиков.

Рыжий бородач без шапки, но в толстом тулупе, сделал несколько шагов вперед и навел оружие на Ностана.

– Стой! – крикнул Этли и воткнул корд в снег. – Я пойду с вами.

У Ностана корд просто выпал из руки, лавочник даже не пытался удержать его в трясущейся ладони. Таштаг недовольно заворчал, но по примеру Этли, вонзил клинок в белый покров.

Под прицелами арбалетов им связали за спинами руки.

– Карли, - приказал Левар. – Посидишь у входа, отгоняй отсюда всех грязных крестьян, если они появятся.

Жрец повернулся и зашагал внутрь. Пленников повели следом. За дверями могилы тянулся небольшой коридор, переходящий в ступени, ведущие вниз. Спустившись по ступеням, они оказались в подземной части склепа. Широкий зал сейчас был освещен множеством свечей. В центре, на каменном возвышении покоился мраморный гроб, украшенный резьбой. Когда-то его поверхность так же украшало золото и драгоценные камни, но за пару сотен лет дерзкие грабители могил, не убоявшись проклятия и страшных сказок, унесли все ценное.

Когда они вошли в усыпальницу Левар и его прихвостни прикрыли глаза и старались не смотреть на противоположную стену. Таштаг зло заворчал, а Ностан закричал и рванулся вперед, но его тут же сбили с ног и судя по звукам продолжили пинать уже упавшего.

Увиденное не стало сюрпризом для Этли. Он ожидал этого, до последнего надеясь, что ошибается. Но надеждам не суждено было сбыться. Так же, как и в подземелье Макуша, стену украшали гимны высокого эльфика, вызывая тошноту и головокружение. Так же, как и там, символы обтекали обнаженное тело, прикованное к стене.

Спутанные, измазанные багровыми потеками волосы скрывали лицо женщины. Этли поймал обезумевший от боли взгляд голубых глаз, на миг мелькнувших сквозь кровавую завесу. То, что сотворили с Фрией было чудовищно. С неестественно вывернутыми суставами, она повисла на своих путах. Она хрипела, находясь в полушаге от спасительной смерти, но ее палачи никак не позволяли сделать его. Этли видевшему многое в жизни, в том числе и пытки, стало не по себе. Куколка Фрия превратилась в истерзанный, страшно изуродованный кусок мяса. Все еще дышащий и страдающий.

Перед ней, спиной ко входу, замер человек. Плащ с капюшоном скрывал его фигуру. Изувер словно любовался своей работой, придирчиво оценивая ее. Он не повернулся даже заслышав шум, все внимание чудовища в облике человека приковывало тело Фрии.

Пленников тем временем выстроили в ряд, за спиной каждого стоял один из вооруженных жрецов. Этли решил, что подручные Левара – это святые братья из Храма Милости Спасителя. Те, кто поддался соблазну вечной жизни.

Осталось узнать, кто же тот человек, вновь принесший скверну в стены Киерлена. Что до Руди, скорее всего, мстительный брат-исповедник не простил цирюльнику удар кинжалом и тело лекаря сейчас плавает в ледяных водах Велавы.