Киево-Печерский патерик

Сборник

Съвт же сътворше съ игуменомъ, да нуждею приведуть нкия, и извлекуть и вонъ, и въвръгут и в воду, волею бо никтоже можаше горе той приближитися, идже б печера. Пакы же явися имъ святый Антоний, глаголя: «Смили ми ся душа брата сего, понеже не могу преступити обта брата моего, иже к вамь общахся, яковсякъ, положенный зд, помилованъ будет, аще и гршенъ есть. Не суд бо хуждешии, иже со мною зд в печер отци, бывших прежде закона и по закон, угодивших Господу Богу моему и пречистей его Матере, — да ни единъ от сего монастыря осужденъ будет въ муку. Господь же рече ми, яко слышати ми глас его: “Азъ есмь рекий Аврааму: двадесяти ради праведникъ не погублю града сего”, — то кольми паче теб ради и иже сущих с тобою помилую и

спасу гршника; аще зд постигнет умрети, в покои будеть». Сиа же слышавъ Анъсифоръ от святаго, вся видннаа и слышаннаа възвсти игумену и всей братии. От них же азъ обретох единаго, иже исповда ми вещь сию от тх пръвыхъ черноризець.

Посоветовавшись с игуменом, решили насильно привести кого-нибудь, чтобы вытащить вон это тело и бросить его в воду, так как добровольно никто не мог приблизиться к той горе, где была пещера. И снова явился святой Антоний, говоря: «Смиловался я над душой брата этого, потому что не могу нарушить обета моего, данного вам, что всякий, положенный здесь, помилован будет, хотя бы и грешен он. Ведь не хуже отцы, положенные со мною в пещере, тех, что были прежде закона и после закона, но угодили Господу Богу моему и пречистой его Матери, и потому никто из монастыря этого не будет осужден на муку. Господь говорил ко мне, и я слышал голос его: “Я тот, который сказал Аврааму: ради двадцати праведников я не погублю города сего”, — тем более тебя ради и тех, которые с тобою, помилую и спасу грешника; если здесь постигнет его смерть, — спасен будет». Услышав это от святого, Онисифор возвестил все виденное и слышанное игумену и всей братии. Одного из них встретил и я, и он рассказал мне историю эту от тех первых черноризцев.

Пиминъ же игуменъ, въ мноз недоумнии бывъ от страшней сей вещи, съ слезами моляше Бога о спасении души братнй. И бысть ему явление от Бога нкое, тако глаголюще: «Понеже зд мнози гршнии положени быша, и вси прощени быша ради угодивших ми святыхъ, иже в печер, и сего же окааннаго душу помиловахъ Антониа ради и Феодосиа, рабу моею, и сущихъ с нима святыхъ черноризець молитвою. И се ти знамение буди изменению: смрад бо на благовоние преложися». И сие слышавъ, игуменъ радости исполнився, и, съзва всю братию, сказа имъ явление, и иде с ними к печер видти бывъшаго; и обоняше вси благоюхание от телеси его, злосмрадие же и вопль никакоже слышашеся. И всй насладишася добровониа, прославиша Бога и святаа его угодникы, Антониа и Феодосиа, о спасении братн.

Игумен же Пимен в великом недоумении был из-за такого страшного события и со слезами молил Бога о спасении души брата. И было ему видение от Бога, сказавшего: «Так как уже здесь многие грешные положены были, и все прощены были ради угодивших мне святых, лежащих в пещере сей, и этого окаянного душу помиловал я ради Антония и Феодосия, рабов моих, и молитвою спасшихся с ними святых черноризцев. И вот тебе знамение перемены: смрад в благовоние превратился». Услышав это, игумен исполнился радости, созвал всю братию и, рассказав им о явлении, пошел с ними к пещере, чтобы увидать случившееся; и обоняли все благоухание от тела умершего, а злосмрадия и вопля никакого не было слышно. И все насладились благоуханием и прославили Бога и святых его угодников, Антония и Феодосия, за спасение брата.

И сего ради азъ, гршный, епископъ Симонъ, тужу, скорблю, и плачю, и жалаю тамо ми скончатися, да бых точию положенъ былъ въ божественой тоии пръсти и малу отраду приалъ бых многых ми грховъ, молитвъ ради святыхъ отець о Христ Иисус, Господи нашемъ, ему же слава нын, и присно, и въ вки вком.

Оттого-то и я, грешный, епископ Симон, тужу, скорблю и плачу, и желаю там умереть, чтобы положенным быть только в божественной той земле, и принять малую отраду от многих грехов моих, молитв ради святых отцов о Христе Иисусе, Господе нашем, ему же слава ныне, и присно, и во веки веков.

О БЛАЖЕННМЬ ЕУСТРАТИИ ПОСТНИЦИ. СЛОВО 16

О БЛАЖЕННОМ ЕВСТРАТИИ ПОСТНИКЕ. СЛОВО 16

Нкий человкъ прииде ис Киева в печеру, хотя быти черноризець. И повел

игуменъ его пострищи, и нарече имя ему Еустратие. Онъ же, раздаа все свое имние убогым, мало нчто остави ближним своимъ, да по нем раздають. Бысть же сий черноризець Еустратий постникъ и послушникъ всмь.

Некий человек пришел из Киева в пещеру, желая стать черноризцем. И повелел игумен его постричь, и дал имя ему Евстратий. Он же раздал все имение убогим, оставив немного ближним своим, чтобы они за него раздавали. Был же этот черноризец Евстратий постник и послушлив всем.

Той же блаженный, крпя и моля вся християны, наказоваше ихъ, глаголя: «Братие, елико вас крестися и въ Бога вровасте, не будемъ отмтници своего обта, еже въ святмь кресщении. Христосъ бо ны искупи от клятвы законныа и породи водою и духомъ, сыны и наслдникы нас сътвори: то аще умремъ — Господеви умремъ; аще лиживем — бытию длъжнаа послужим; аще за люди умремь — смертию живот купимъ, той животъ вчный дасть намъ».

Этот блаженный, поучая и умоляя всех христиан, наставлял их, говоря: «Братия, вы, которые крестились и в Бога веруете, не будьте отступниками от обета, данного при святом крещении. Христос нас искупил от проклятия и освятил водою и духом, сынами и наследниками нас сотворил: так что, если умрем, — в Господе умрем; если же жить будем, — исполним службу нашу; если за людей умрем — то смертию жизнь купим и Христос жизнь вечную даст нам».

Б бо сий Еустратие плененъ безбожными агаряны и проданъ жидовину. Не по мнозх же днехъ вси изомроша от глада и истаавша жаждею: овии по трех днехъ, инии же по седми, крпции же по 10 днехъ. И скончашася вси гладом и жаждею. Б же их числом 50: от монастырьскых работникъ 30, от Киева 20.

Этот Евстратий был взят в плен безбожными кочевниками и продан иудею. Через несколько дней все пленники умерли, мучимые голодом и жаждой: иные через три дня, другие через семь, крепкие же — через десять дней. И так все скончались от голода и жажды. Было же их числом пятьдесят: из монастырских работников тридцать, из Киева двадцать.

Минувшимъ же днемъ 14, оста мнихъ единъ живъ, б бо постникъ от младых ноготь. Видвъ же жидовин, яко сий мних вина бысть погыбели злата его, еже на плнных вдасть, и съда на немъ Пасху свою. Наставшу же дни Въскресениа Христова, поругание сътвори святому Еустратию: по писанному въ Евангелии, иже сътвориша на Господа нашего Иисуса Христа и поругашеся ему, и тако и сего блаженънаго пригвоздиша къ кресту. И благодаряше Бога на нем, и живъ бысть 15 дней.

По прошествии же четырнадцати дней остался в живых один только монах, потому что был он постником с самых юных лет. Иудей же, видя, что монах этот был виновником погибели золота его, которое он уплатил за пленных, решил принести его в жертву на Пасху свою. Когда наступил день Воскресения Христова, надругался он над святым Евстратием так, как, по писаному в Евангелии, надругались иудеи над Господом нашим, Иисусом Христом: пригвоздил этого блаженного к кресту. А тот славил Бога на кресте и оставался жив и в пятнадцатый день.

Жидове же рша ему: «Нын насытися законныа пища, безумн, да живъ будеши, ибо Моисий, закон приимъ от Бога, намъ дасть, и се во книгахъ речено бысть: “Проклят всякъ, висяй на древ”. Мних же рече: “Велики благодати сподобил мя есть Богъ днсь пострадати. И речет ми, яко и разбойнику: “Днесь съ мною будеши в раи”. Сам бо разори клятву законную и въведе благословение. О нем же рече Моисий: “Узрите живот вашь, висящь прямо очима вашима”; Давидъ же: “Пригвоздиша руц мои и ноз мои”, и пакы: “Разделиша ризы моа себ и о матизм моей меташа жребиа”. О семъ же дни глаголеть: “Сий день, иже сътвори Господь! Възрадуемся и възвеселимся и во нь!” Ты же и иже с тобою жидов днсь въсплачете и възрыдаете, яко прииде на вы отвтъ от Бога, и кров ради моеа и всхъ христианъ, яко субот ваших ненавидитьГосподь и преложи праздникы ваша в стование, яко убиенъ быстьначалник вашего безакониа».