Киллер - хрустальный трон мира
Шрифт:
В аэропорту их встретила охрана, посольский со вздохом облегчения передал дипломат Спектору, который тут же помчался к себе домой (в Коббл Хилл у него был коттедж с небольшой музыкальной студией). Первым делом он поставил катушку с «минусовкой» (записью только аккомпанемента), музыка его удивила, она была намного тяжелее первого рок альбома. Вторую катушку он прослушал несколько раз, голос Ольги вводил в некий транс, особенно последние три песни. Они были совсем не похожи на первые, исполняемые на немецком, да и по стилю здорово от них отличались. Музыка и слова завораживали,
Не спеша просмотрел тексты и ноты, отдельно лежали эскизы сценических костюмов. В пояснении было сказано, что эти балахоны предназначены только для исполнения трех последних песен, которые были на английском языке. У немецких тоже смысл на грани фола, вроде ничего конкретного, но в общем плане сплошная провокация.
Видеоклип его поразил, смонтировано было до того классно, что впору думать о гениальности режиссера. Слова и музыка интересные, вроде ничего такого особенного, а притягивали как магнит. Через парочку дней, сразу после выступления в Лас-Вегасе, его можно запускать на телевидении. Фанаты Ангела будут довольны, да и новых ощутимо прибавится, значит будущие продажи взлетят до небес.
После выступления в Европе, а это скорее всего произойдет в Австрии или Швейцарии, Ледяной Ангел встанет на одну ступеньку с Бахом и Бетховеном. Не так знаете ли много мировых звезд (да нет ни одной!), поющих на немецком языке. Похоже Ольга всё просчитала, решила прибрать к рукам бесхозное «дойче», а это на минутку почти сто миллионов!
Рядом с текстами и нотами, в светлой картонной папке, лежали сценарии будущих клипов, в количестве двух штук. Первый был довольно дорогим, второй ненамного дешевле, всё таки съемка в горах.
— Ангел как всегда на высоте, теперь все репортеры у меня в руке! — продюсер крепко сжал свой кулак.
Глава 10
Вот наконец и дом родной, можно будет принять горячую ванну и немного расслабиться (желательно с бокалом бурбона или виски). Не успела выйти из машины, как ко мне подошел мужчина, от которого за версту несло госбезопасностью.
— С вами хотят побеседовать, пройдемте, — протянул он мне руку.
Вот так не представившись, без всякой уважаемой Ольги Викторовны, и сразу пройдемте! Похоже мужичок совсем обнаглел, не инач комитетская ксива лишила сознания, возомнил себя непонятно кем.
— Я с незнакомыми мужчинами не разговариваю! — недовольно посмотрела на подошедшего.
Этого идиота решила немного спровоцировать, так сказать ускорить события, если он тупой как пробка, а в этом я нисколько не сомневаюсь, безопасник начнет применять силу.
— Я незнакомый мужчина из КГБ! — сунул мне под нос своё удостоверение.
Такое ощущение что я это уже где-то слышала… точно, в фильме «Место встречи изменить нельзя», сцена задержания в театре.
— И что с того, у меня тоже корки имеются, — в ответ показала своё милицейское.
Самый прикол был в том, что по званию я была старше, подошедший значился лишь простым лейтенантом. Понятно его это взбесило, какая-то малолетка тычет своими капитанскими звездами, которые
— Ольга Викторовна, я хотел бы с вами поговорить, — услышала откуда-то сзади.
Обернулась, у членовоза (как я его только не заметила?), стоит Подгорный, на лице отеческая и располагающая улыбка, прямо как у родного отца. Не иначе решил через меня договорится с силовиками, что ж я не гордая, внимательно выслушаю его предложение. Подошла и села в гостеприимно распахнутую дверь салона (конечно не просто так, а незаметно включая в сумочке магнитофон). Он у меня импортный, знаменитый Nagra SN, выпущенный в этом году швейцарской компанией Kudelski SA. В своё время хватило ума приобрести его в будущем, за такую редкую и эксклюзивную вещь отдала восемьсот сорок тысяч, конечно с запасными пленками и катушками.
— Я слушаю вас Николай Викторович, — внимательно посмотрела на Председателя Президиума Верховного Совета СССР.
Дальше всё как я и предполагала, Подгорному нужна поддержка руководства МВД и КГБ, Партконтроль в лице Пельше тоже не возбраняется. За своё содействие смогу получу многое (если конечно всё у него получится), например пост первого секретаря ВЛКСМ или заменить в скором времени Фурцеву. Говорить с ним на прямую Щёлоков и Итон отказались, поэтому «заседатель» решил выйти на верхушку силовиков через меня.
— Николай Викторович, давайте говорить откровенно: ваше время ушло, за вами нет никакой реальной силы. Осенью пройдет внеочередной съезд, на котором примут решении о упразднении вашей бутафорской должности, ну а дальше сами понимаете… так что лучше уходите сами, по тихому, без скандалов, — начала говорить я, но тут же была перебита Подгорным.
— На каком основании вы так думаете, я являюсь Председателем Президиума Верховного Совета СССР! По конституции власть принадлежит народу, значит именно Я руководитель государства, а не Брежнев с Косыгиным! — гневно и эмоционально ответил «заседатель».
— Предлог вашей отставки мне неизвестен, причина может быть любая, например примут тезис о руководящей и направляющей роли Коммунистической партии, а это значит троевластия в стране больше не будет, Генеральный секретарь станет главой государства. Сами понимаете, это предложение пройдет единогласно, как говорится: под неоднократные и продолжительные аплодисменты. Авторитет Ленинской партии у нас огромный, противников не будет, никто в здравом уме не ляжет под колеса революционного паровоза. Ещё есть время договорится с Леонидом Ильичем, человек он добрый, понимающий, войдет в ваше непростое положение. Подумайте о будущем Николай Викторович: за вами останется дача, прислуга, охрана и звание пенсионера союзного значения, вы потеряете лишь эфемерную власть. Если вы готовы рискнуть свой жизнью, то хотя бы подумайте о судьбе ваших мальчиков из охраны, они станут не нужны как свидетели, как впрочем и их семьи. Прощайте, — я вышла из черного лимузина.