Килограмм молодильных яблочек
Шрифт:
Над приютом для животных поднялось облако из пыли, песка и птичьих перьев. Люди бегали и суетились. Карл легко взламывал доски в полу клеток, бросая изумленные взгляды на возбужденную общим переполохом Яну. Он не верил, что они что-то обнаружат под клетками, но, если его попросила Яна, он готов был разнести по кирпичику даже свой замок. Карл с синюшно-бордовым лицом, в одежде с запекшейся кровью, с ломом в руках напоминал маньяка, съевшего всех птиц и который теперь, войдя в раж, разрушает их жилища, то есть клетки.
– Здесь
– Еще две клетки! – Яна была непреклонна.
Как ни странно, она оказалась права. Карл ошарашенно смотрел на открывшийся под взломанными досками потайной ход в последней клетке. Яна замерла, и сердце ее забилось в учащенном ритме.
– Вот оно! Я знала! Карл, этот проход здесь неспроста! Надо будет обследовать его!
Молодой Штольберг молча вылез из клетки, сходил в сарай и вернулся с фонарем и мотком какой-то бечевки.
– Я с тобой! – вызвалась Яна, поняв, что он сейчас начнет спуск.
– Это совершенно ни к чему! Мы не знаем, что там внизу. Вдруг это опасно? – возразил Карл.
– Тогда тем более я с тобой! Один человек не может спускаться под землю. Кто-то должен его страховать!
Убедить Яну остаться не представлялось возможным. Она не внимала здравому смыслу. Спускаться решили вдвоем, так как никто не знал, что их ждет под землей, выдержит ли грунт большое количество людей, хватит ли всем кислорода. К тому же кто-то должен был остаться на поверхности, чтобы при необходимости вызвать помощь.
Карл начал спускаться вниз по крутым ступеням, освещая себе путь. Проход был настолько узким, что его широкие плечи еле-еле протискивались вперед. Яна спускалась за ним, периодически чихая от поднятой Штольбергом земляной пыли.
– Этому спуску нет конца, – бросил через плечо Карл, – Яна, пока не поздно, поднимайся наверх. Здесь настолько все ветхо, вдруг случится обвал.
– Нет, я с тобой, – упрямилась Яна, хотя коленки ее начали предательски дрожать.
Спустившись на приличную глубину, Карл и Яна наконец-то коснулись ногами земли без ступенек. Длинный низкий коридор уходил далеко, даже свет мощного фонаря не достигал его окончания. Голоса оставшихся наверху уже доносились глухо и неразборчиво.
– А если это лабиринт и мы не найдем выхода назад? – спросила Яна, дыша в спину Карла.
– Я предусмотрел этот вариант, мы будем разматывать клубок бечевки и таким способом вернемся назад.
Идти им пришлось, нагнув головы, друг за другом. Яна пыталась считать шаги. Когда ей уже казалось, что этот узкий проход прорыл гигантский крот вокруг всей земли, и когда она сбилась со счета, они наконец-то вышли в просторное помещение. Воздух здесь был спертый и затхлый. Карл осмотрелся.
– Смотри, это шахта с воздуховодом.
Из этой шахты с каким-то старым заржавевшим оборудованием и инвентарем для земляных работ по следующему узкому коридору они
– Черт… – прошептала Яна, – здесь несколько тонн золота! Вот уж никогда не думала, что обнаружу клад, а уж такой кладище и подавно!
Карл обводил фонарем сокровища, посередине помещения стояли какие-то большие кованые сундуки. Карл поднапрягся и откинул со страшным скрипом одну тяжелую крышку. Их взору предстали драгоценности: кольца, перстни, ожерелья, диадемы старинной работы… В других сундуках было то же самое.
– Я такое видела только в кино! – радовалась Яна.
– Пропавшие сокровища замка Штольбергов, – глухо произнес Карл и поведал Яне историю, которую ему недавно рассказала Хелена Крамар.
– Прикинь, она сказала, что ты не найдешь их за всю жизнь! А ты обнаружил богатство в этот же день! Удача на нашей стороне! – прыгала от радости Яна.
Потом ее лицо внезапно стало сосредоточенным и серьезным.
– Если это твое, то, я думаю, ты не будешь возражать, если я возьму кусочек золота на память. – Яна подошла к золотым слиткам и, взяв один, запихнула его себе в декольте. – Тяжелый…
Слиток беспрепятственно пролетел под платьем и больно стукнул ее по ноге.
– Ого! – запрыгала она на одной ноге. – Я все поняла, не разевай рот на чужой каравай! Прости меня, слиточек, я пошутила, возвращайся на свое законное место к своим братьям и сестрам.
Яна подняла слиток, сдула с него пыль и вернула на прежнее место.
– Если бы не ты, Яна, я бы не нашел этот ход, так как не испытывал особого рвения к поиску сокровищ… Может быть, со временем… Ты нашла этот клад, он тебе и принадлежит!
– Ты что, с ума сошел?! Не надо мне твоего золота! Совсем недавно миллионы Бориса Ефимовича захватила, а теперь еще это. Это ваши сокровища, вот и думай, что с ними делать!
– Здесь же не только наши фамильные драгоценности, но и награбленное по всей Европе добро за годы войны. Мы сдадим этот клад государству, а законные проценты получишь ты, – решил Карл.
– Ты с ума сошел? Да тут с одним процентом от общей суммы не будешь знать что делать, а если дадут тридцать?! Нет уж, это твой клад, Карл Штольберг.
– Ты – мой клад… – тихо ответил Карл и осветил Яну фонарем. Золото красиво отражалось в ее длинных волосах, которые казались при таком освещении и на таком фоне золотыми.
– Не смотри на меня так… – занервничала Яна.
– Я хотел сказать…
– Стой! Я сейчас подумала о том, что плохо, что у нас с тобой нет фотоаппарата. Вот бы ты меня сфотографировал на таком фоне! Увидел бы эту фотографию мой бывший муж!.. Он думал, что обрек меня на нищету, а тут я – и снова на фоне золотых слитков, усыпанная брильянтами! Его бы удар хватил! Вот была бы умора! – веселилась Яна.