КИМ 1
Шрифт:
Членами трибунала были назначены майор Франсиско Галан Родригес, бывший лейтенант Национальной Республиканской Гвардии, а ныне - командир третьей бригады Республиканской армии, полковник Энрике Листер Форхан, руководивший формированием народного ополчения столицы и полковник Карлос Ромеро Хименес, который, собственно, и защищал предместье Карабанчель от войск генерала Варелы. Первоначально Миаха хотел включить в состав трибунала и советских военных советников, но этому решительно воспротивился комдив Штерн, считавший, что судьбу мятежников имеет право
К третьему декабря состав трибунала был окончательно утвержден, а уже седьмого числа генерал Варела предстал перед судом. О дате заседания было объявлено заранее, поэтому в зале заседаний дворца Кортесов, что называется, яблоку негде было упасть. Места в самом зале заседаний, в основном, занимали видные партийные деятели, офицеры и советские военные советники, а вот на галереи набились простые граждане Мадрида.
Национальная республиканская гвардия, опасавшаяся эксцессов, тщательно проверяла всех желающих увидеть заседание трибунала на наличие оружия. С гвардейцев по семь потов сошло, пока они обыскивали рвавшихся во дворец людей и заворачивали назад тех, у кого оружие все-таки обнаруживалось.
Наконец, заседание началось. Через боковую дверь конвой вывел генерала Варелу и проводил его к узкой кафедре, расположенной в центре амфитеатра прямо напротив широкой двухъярусной трибуны, за которой расположились члены трибунала. Вареле перед заседанием дали возможность привести себя в порядок, он был гладко выбрит, аккуратно причесан и одет в выглаженную генеральскую форму, лишенную, правда, погон и наград.
– Хосе Энрике Варела Иглесиас, вы обвиняетесь в измене Испанской республике и участии в мятеже против законной власти!
– начал полковник Барсело.
– Признаете ли вы себя виновным?
– Нет, не признаю, - с достоинством ответил Варела.
– Я присягал на верность своему королю Альфонсо Тринадцатому, и остался верен Его Величеству даже после того, как его вынудили бежать из страны!
– В тысяча девятьсот тридцать пятом году вы были возвращены на военную службу и получили звание бригадного генерала, - заметил Барсело.
– Однако, уже осенью того же года вы активно участвуете в подготовке восстания против правительства республики. Разве вы не считаете свои действия изменой?
– Правительство - это не те, кто выиграл выборы, а те, кто способен реально управлять государством, - спокойно ответил Варела.
– Ваш «Народный фронт» показал, что он неспособен. Вы сократили армию, и отстранили от должностей наиболее способных офицеров и генералов! Анархисты громят поместья и грабят монастыри, а власти никак этому не препятствуют! Страна Басков и Каталония вовсю говорят о независимости, а вы ничего не предпринимаете! Испанию нужно спасти, и, если победивший на выборах «Народный фронт» не способен взять власть в свои руки, то ее возьмем мы, после чего железной рукой наведем в стране порядок!
– Вне зависимости от вашего мнения, Варела, правительство президента Асаньи и премьер-министра Ларго является единственным
– А вы, выступив против него с оружием в руках, совершили мятеж!
– Как пожелаете, - на губах Варелы зазмеилась саркастическая ухмылка.
– Очень удобно спорить, когда жизнь оппонента находится в ваших руках. Да и ни к чему это. Вы ведь наверняка уже вынесли мне приговор, и никакие мои доводы его не изменят. Так выносите его и покончим с этим судилищем!
Слова Варелы вызвали такую бурю возмущения на галереях, что полковнику Барсело пришлось ждать несколько минут, прежде чем у него появилась возможность высказаться.
– Несмотря на отказ генерала Варелы признать свою вину, сам факт его участия в боевых действиях на стороне националистов является неопровержимым подтверждением выдвинутых против него обвинений, - произнес Барсело.
– Прошу членов трибунала высказываться!
– Факт измены генерала Варелы я считаю доказанным, - первым взял слово майор Галан.
– И, как изменник, он должен быть приговорен к смертной казни!
– Повесить его, как собаку!
– воскликнул Листер.
– Но сперва лишить его звания и всех наград. Республика оказала ему доверие и вернула на службу, а он повернул свое оружие против нее! Он не достоин носить генеральское звание!
– Я непосредственно оборонял Карабанчель от войск генерала Варелы и видел последствия артиллерийских обстрелов, проведенных по его приказу, - произнес полковник Ромеро.
– Людям, повернувшим оружие против собственного народа и активно этот народ уничтожающим, не место в рядах испанской армии. Я присоединяюсь к предложению товарища Листера о лишении гражданина Варелы всех званий и наград, и считаю, что он заслуживает смертной казни.
– Членам трибунала есть, что добавить?
– уточнил Барсело.
– Нет? В таком случае мне остается лишь огласить приговор. Хосе Энрике Варела Иглесиас, решением данного трибунала вы лишаетесь звания бригадного генерала и всех наград и приговариваетесь к смертной казни через повешенье!
Оглашение приговора было встречено ликованием народа. Радостные крики на галереях превратились в один сплошной гул, да и в самом зале нет-нет, да и раздавались довольные возгласы. Лицо уже бывшего генерала закаменело. Было видно, что он стремится не показать толпе своего страха, но его выдавали побелевшие пальцы, крепко стиснувшие бортики кафедры.
Вскоре Варелу увели и его место заняли захваченные вместе с ним офицеры. Ничего нового, впрочем, от них трибунал не услышал, часть из них говорила о необходимости спасти Испанию, другие же ссылались на то, что они выполняли приказ старшего по званию. Всем им также был вынесен смертный, приговор, но, в отличие от Варелы, их должны будут расстрелять на тюремном дворе.
10 декабря 1936 года. 10:16.
Мадрид, площадь Пласа-Майор.