КИМ 1
Шрифт:
Дата казни бывшего генерала, а ныне - мятежника и изменника Хосе Варелы назначили на десятое декабря, о чем было объявлено уже на следующий день после заседания трибунала. О предстоящей казни говорили по радио и печатали в местных газетах, причем в таких тонах, словно говорили о национальном празднике. Впрочем, для жителей Мадрида, в последние недели живших под страхом оказаться в руках националистов, данное мероприятие, возможно, и являлось праздником.
А вот кому не нравилось столь скороспешное исполнение приговора, так это сотрудникам НКВД. Артур Христианович Артузов, конечно, планировал с помощью казни Варелы выманить имевшихся в Мадриде сторонников националистов,
Однако его пожелания не нашли поддержки ни со стороны армейского командования, ни среди руководства Национальной Республиканской Гвардии. Даже лидеры Коммунистической Партии Испании Хосе Диас и Долорес Ибаррури сочли предстоящую публичную казнь Варелы полезной для поддержания боевого духа защитников Мадрида.
Максим Белов также не разделял эйфории мадридцев по поводу предстоящей казни, и уж тем более не горел желанием эту казнь посещать. Смертный приговор, вынесенный Вареле, он считал правильным и даже единственно возможным вариантом, но вот смотреть на его исполнение он не хотел. Зато посмотреть на казнь очень хотела Грета Шнайдер, загоревшаяся данной идеей сразу после того, как услышала объявление по радио.
– Пойми, Максим, - глядя на Белова широко открытыми глазами, убеждала его Грета.
– Фашисты убили моего папу! И пусть это сделали гитлеровские штурмовики, но Варела - такой же фашист, как и они, и я просто обязана увидеть, как он дергается в петле.
Максим, успевший перед отъездом изучить личную карточку Греты, знал о трагической судьбе доктора Рудольфа Шнайдера и в чем-то даже понимал подсердечную ненависть своей подруги к фашистам. Но идти на казнь он все равно не хотел, равно как и отпускать туда Грету без сопровождения. Да и не нравилась ему эта зацикленность девушки на своей ненависти. Словом, все восьмое декабря Максим искал способы отговорить Грету от участия в этом сомнительном мероприятии, а на следующий день жизнь внесла в его планы свои коррективы.
Утром девятого числа Артузов собрал весь командный состав НКВД в зале заседаний отеля. На совещании Артур Христианович сообщил, что националисты готовят операцию по освобождению Варелы, в связи с чем НКВД нужно было решить две почти противоположные задачи: выявить во время казни как можно больше сторонников Франко и не подвергнуть при этом угрозе гражданское население.
Проблема была в том, что в НКВД знали лишь о повышенной активности националистов, конкретные же их планы оставались неизвестными. Времени же на то, чтобы выяснить, как именно националисты планируют освобождать Варелу, тоже не было. Поэтому на совещании был проведен «мозговой штурм», на котором одни сотрудники предлагали разные способы освобождения, а другие - способы противодействия.
Наиболее вероятным был вариант, что Варелу попытаются отбить во время его конвоирования из Образцовой тюрьмы Мадрида, где тот в настоящий момент содержался, на Пласа-Майор, место проведения публичной казни. За конвоирование отвечали республиканские гвардейцы и все, что могли сделать сотрудники НКВД - это дать им несколько советов.
Если же националисты не смогут отбить заключенных по пути, они, так, во всяком случае, предполагали сотрудники НКВД, могут совершить нападение на место проведения казни и попытаться похитить Варелу прямо с эшафота. А поскольку от доставки Варелы на Пласа-Майор до казни должно пройти довольно мало времени, действовать нападающие будут крайне решительно. И, к сожалению для сотрудников НКВД, возможность решительно действовать у националистов
Самым опасным и непредсказуемым вариантом была ситуация, при которой боевики франкистов будут находится в толпе зрителей, пришедших посмотреть на казнь. Устроив в толпе стрельбу или взрыв, националисты создадут хаос, во время которого они могут вполне успешно освободить осужденного. Но, даже если им это не удастся, количество жертв беспорядков окажется огромным!
Ситуация осложнялась еще и тем, что на площадь наверняка придет огромное количество народа, и национальная республиканская гвардия элементарно не сможет всех проверить. Поэтому, для поиска и выявления подобных агентов в рядах зрителей решено было отправить сотрудников НКВД, частично - в гражданской одежде, мимикрируя под местных, а частично - демонстративно, в форме. К последним причислили и группу «Авангард», поскольку из-за особенностей внешности ее членов замаскировать их под местных не представлялось возможным.
И вот, утром десятого декабря члены группы «Авангард» покинули отель и направились в сторону Пласа-Майор, где и должна была состояться казнь. Несмотря на начало зимы, в Мадриде с самого утра светило солнце, причем настолько яркое, что Грета, стоило ей только выйти на улицу, вынуждена была приложить ко лбу ладонь на манер козырька. Да и Максим невольно прищурился.
– А Киу умная, Киу панамку взяла!
– похвасталась Линь, поправляя поля вышеуказанного головного убора и чуть иронично глядя на своих товарищей в беретах.
– Мы тоже не лаптем деланые и не пальцем щи хлебаем!
– ехидно ответил Максим, доставая из кармана бриджей небольшой футляр из жесткой черной кожи.
Внутри кожаного футляра, покрытого изнутри тонким сукном защитного цвета, лежали темные очки, по своей конструкции напоминавшие еще только зарождавшиеся в Америке легендарные «авиаторы». Похожая металлическая оправа с упором для лба и проволочные дужки с пружинящими концами, цепляющимися за уши и не дающими очкам слететь. Разве что оправа потолще и попрочнее, да стекла овальные, а не каплевидные.
Идея наладить производство темных очков возникла у Максима в то время, когда он отправлял в Государственный Оптический институт материалы по варке оптического стекла для прицелов. Вместе с технологией по производству просветленной оптики для прицелов в ГОИ отправилось и описание процесса получение затемненного стекла для солнцезащитных очков.
Максим, однако, не учел, что в тридцатые годы принято было носить шляпы и кепки, так что очки хоть и вызвали определенный интерес у альпинистов, туристов и людей, работавших на севере, массового распространения все же не получили и остались довольно дорогими. Тем не менее, в магазинах Москвы они вполне себе продавались, так что Максим, собираясь в Испанию приобрел себе несколько пар про запас.
Надев очки, Максим демонстративно поправил их указательным пальцем и чуть насмешливо посмотрел на Киу, смотревшую на очки с вытянувшимся от удивления лицом. Шнайдер же смотрела на них с ярко выраженным интересом.
– Максим, мог бы и предупредить, - укоризненно заметила Грета.
– Мы с Киу тоже бы себе такие купили!
– Могли бы и сами подумать, - парировал Максим, доставая из кармана второй футляр.
– Держи, Грета! Дарю!
– А мне?!
– возмутилась Киу.
– А для тебя очки в номере остались, - отрезал Белов.
– Ты сегодня наказана!