КИМ 1

Дмитрий

«Так, крепыш с широким крестьянским лицом - определенно, Власик, - подумал Максим, обведя взглядом сотрудников НКВД.
– Полный мужчина с бритой головой - вероятно, Паукер, остальных не знаю».

Максим уже собрался вслед за Кировым войти в кабинет, как неожиданно поднявшийся с дивана Власик преградил ему дорогу.

– Сдайте оружие, товарищ… - произнес Власик.

– Белов, - представился Максим, медленным и плавным движением вынимая из кобуры свой «Вальтер» и протягивая его Власику.

– Проходите, товарищ Белов, - приняв пистолет, посторонился Власик.

Оказавшись

в кабинете, Максим окинул его беглым взглядом, выискивая различия с реконструкцией, виденной им в музее в две тысячи двадцать первом году, и пришел к выводу, что сотрудники музея восстановили обстановку помещения довольно близко к тому, что он видел сейчас. Рабочий стол был на том же месте, как и стоявший у окна маленький круглый столик с несколькими телефонами. Шкафы с книгами и бумагами также были на своих местах. А вот диван и пара кресел располагались по-другому, к тому же, если в музее они были закрыты белыми матерчатыми чехлами, то сейчас они сверкали черной кожей обивки.

С правой стороны дивана сидел товарищ Сталин, сосредоточенно набивавший свою знаменитую трубку, выкрашивая в нее табак из папирос, коробка с которыми лежала перед ним на полукруглом столике. Услышав шаги, вождь повернулся в сторону Белова и окинул его цепким, внимательным взглядом.

Максим же во все глаза таращился на человека, про которого столько читал. Сталин был плотным мужчиной вполне среднего для этого времени роста, с аккуратно зачесанными назад черными волосами. А вот в его пышных усах уже серебрились редкие пока седые нити. В жизни Сталин заметно отличался от своих портретов и фотографий и казался более простоватым, но только до тех пор, пока не посмотришь ему в глаза. Взгляд светло-коричневых, почти желтых глаз Сталина был настолько тяжелым и проницательным, что некоторые люди боялись смотреть ему в глаза.

– Товарищ Сталин, познакомьтесь, это товарищ Белов, тот самый человек, который вчера спас мне жизнь!
– представил Максима Киров, сломав тем самым молчание, начинавшее уже становиться неуютным.

– Здравствуйте, товарищ Белов, - по-доброму улыбнулся Сталин. Взгляд же его по-прежнему был настороженным.
– Присаживайтесь!

– Здравствуйте, товарищ Сталин, - наклонил голову Максим, усаживаясь на предложенное ему кресло.

– Товарищ Белов, прежде всего я хочу поблагодарить вас за то, что вы так своевременно пришли на помощь товарищу Кирову, - произнес Сталин. Говорил он негромко и довольно неспешно.
– Очень хорошее дело вы сделали, придя на помощь товарищу Кирову.

– Не за что, товарищ Сталин, - произнес Максим и замолчал, не зная, что еще добавить.

Не признаваться же было, что спасение Кирова было продиктовано исключительно практическими соображениями. Впрочем, Максим предполагал, что Сталин, будучи весьма умным человеком, вскоре и сам об этом догадается.

Вновь повисла неловкая пауза.

– Расскажите о себе, товарищ Белов, - предложил Киров, усевшийся на диван рядом со Сталиным.
– А также о том, откуда вы узнали о готовящемся покушении и как попали в Смольный.

– Белов Максим Иванович, две тысячи пятого года рождения, - начал Максим, прекрасно поняв,

что именно от него хотят услышать.
– Сирота, о своих родителях ничего не знаю. До двенадцати лет воспитывался в детском доме в Санкт-Петербурге, затем стал участником проекта «Хронос», а около восемнадцати часов назад совершил переход из две тысячи двадцать первого года в тысяча девятьсот тридцать четвертый, прямо в уборную на третьем этаже Смольного.

Киров, уже знавший историю Максима, только задумчиво кивнул, а вот Сталин внимательно посмотрел на Максима, не скрывая скепсиса во взгляде.

– Товарищ Максим, вы ведь понимаете, что столь сильное заявление требует не менее сильных доказательств?
– прищурившись, спросил Сталин.
– Очень серьезных доказательств требует ваше заявление.

– Понимаю, - кивнул Белов, беря в руки планшет, лежавший рядом с ним на диване.

Включив планшет, Максим зашел в папку с видеороликами и задумался, что же такое показать Сталину, чтобы посильнее его впечатлить. Из-за ограничений памяти роликов в планшете было не слишком много. Зацепившись взглядом за название одного из роликов, Максим улыбнулся.

– Вот, взгляните, - произнес Максим, запустив ролик и протянув планшет Сталину.
– Это запись парада в честь семидесятипятилетия Победы в Великой Отечественной войне. К сожалению, из-за эпидемии он прошел не девятого мая, как обычно, а двадцать четвертого июня.

– Говорит и показывает Москва!
– зазвучал из динамиков голос диктора.
– Слушайте и смотрите Красную площадь! Парад Победы!

Услышав голос диктора, Сталин удивленно покосился на Максима. Киров же, уже знавший что планшет может воспроизводить звук, отреагировал гораздо спокойнее. Придвинувшись поближе к Сталину, он вместе с ним начал смотреть парад.

Все полтора часа, что длился парад, Сталин не отрывал взгляда от экрана планшета. Было видно, что он сильно впечатлился видом российских солдат в самой современной форме и экипировке, а также новейшей военной техникой. Когда же ролик закончился, Сталин вернул планшет Максиму, а сам потянулся за трубкой, которую набил табаком еще до начала разговора, но так и не закурил.

– Впечатляет, - проговорил Сталин, раскуривая трубку и с наслаждением затягиваясь.
– Трудно в это поверить, но я не сомневаюсь, что увиденного на этом устройстве в наши дни нет и быть не может. Как и самого этого устройства. Поэтому придется признать, что вы, товарищ Белов, говорите правду. Вы упоминали проект «Хронос». Что это?

– «Хронос» - это программа по заброске агента в прошлое, запущенная в две тысячи семнадцатом году по личному распоряжению президента России, - ответил Максим.
– Насколько я понимаю, президент решил подстраховаться на случай, если спасти страну более традиционными методами будет невозможно.

– Что же у вас там происходило, если для исправления ситуации понадобилось отправлять агента в прошлое?

– Пандемия, гражданская война на Украине, продвижение США и их союзников к нашим границам и перспектива третьей мировой войны, - пожал плечами Максим, с интересом наблюдая, как вытягиваются лица его собеседников.