КИМ 1
Шрифт:
– В нашей работе нет незаслуживающих внимания мелочей, товарищ Каганович, - заметил Сталин.
– Вы ведь, среди прочего, возглавляете Комиссию Партийного Контроля, не так ли? Вот и разберите на заседании комиссии персональное дело товарища Ягоды, и решите, не поторопились ли мы, приняв его в состав ЦК партии?
– Разберем, - кивнул Каганович с таким видом, что у некоторых членов Политбюро на короткий миг даже проснулось чувство жалости к товарищу Ягоде.
– Обязательно разберем!
– Да что тут еще говорить, голосовать надо!
– рубанул воздух ладонью Ворошилов.
– Ничего не могу сказать
– Еще мнения будут?
– поинтересовался Сталин.
– Тогда предлагаю голосовать!
Не успел Иосиф Виссарионович договорить, как над столом поднялся лес рук. Слишком уж многим не нравился Генрих Григорьевич.
– Единогласно? Я почему-то так и думал, - усмехнулся Сталин.
– Хорошо, с сегодняшнего дня товарищ Ягода отстраняется от должности наркома внутренних дел.
– Товарищ Сталин, но кого мы назначим вместо Ягоды?
– спросил Молотов.
– Не можем же мы оставить НКВД без руководства?
– Очень правильный и своевременный вопрос, товарищ Молотов!
– одобрительно кивнул Сталин.
– Есть мнение, что на должность наркома внутренних дел нам следует назначить товарища Кирова.
– Я возражаю, - вновь взял слово Каганович.
– Мы все знаем товарища Кирова, как хорошего управленца, но справится ли он с такой ответственной должностью? Я уже говорил, что мы мало расстреливаем, и готов повторять это снова и снова! И я сомневаюсь, что товарищ Киров обладает необходимыми для данной должности жесткостью и бескомпромиссностью.
– А я поддерживаю ваше предложение, товарищ Сталин, - выступил с ответной речью Микоян.
– Работа товарища Кирова в Астрахани и в Закавказье наглядно показывает, что он вполне способен бороться с контрреволюционными элементами и прекрасно подходит для должности наркома внутренних дел!
– Согласен с товарищем Микояном, - высказался Орджоникидзе.
– Товарищ Киров образцово сработал в Азербайджане, продемонстрировав умение работать с кадрами и добиваться результатов, которых требует от него партия!
На этот раз голоса разделились. За назначение Кирова наркомом сразу же высказались его друзья Орджоникидзе и Микоян, чуть позже к ним присоединились Ворошилов, Молотов и Андреев. Сам Сталин, как автор предложения, тоже был за. Против же были уже высказавшийся по этому поводу Каганович, а также Калинин и Куйбышев. Сам Сергей Миронович по понятным причинам в голосовании не участвовал.
– Шестеро «За» и трое «Против», - подытожил Сталин.
– Принято большинством голосов. Поздравляю с новым назначением, товарищ Киров! Постановление Политбюро вы получите сразу после окончания заседания, а с завтрашнего дня приступайте к работе.
– Приложу все усилия, чтобы оправдать доверие партии!
– несколько высокопарно, как, в общем-то, и принято было в эту эпоху, ответил Киров, встав с места.
– Я не могу обещать товарищу Кагановичу расстреливать больше, но обещаю сделать все, чтобы ни один враг нашей страны не ушел от заслуженного наказания!
– Если вы обеспечите безопасность страны и соблюдение социалистической законности, у меня не будет претензий к малому числу расстрелянных, -
– И вот еще что, - чуть подумав, добавил Киров.
– Товарищ Каганович, мне необходимо ознакомиться с собранными вами материалами по нарушениям в НКВД. Нужно же мне знать, какие проблемы существуют во вверенном мне наркомате!
Каганович пообещал в кратчайшие сроки прислать Кирову копии всех собранных комиссией материалов, на чем внеочередное заседание Политбюро и завершилось.
Несколько дней спустя…
21 декабря 1934 года. 18:36.
Кабинет С. М. Кирова. Москва, улица Дзержинского, дом 2.
К удивлению Кирова, ситуация во вверенном ему наркомате оказалась значительно лучше, чем он ее себе представлял. С рабоче-крестьянской милицией и пограничной охраной все обстояло весьма неплохо, а с пожарной охраной - так и вовсе замечательно. Вызвало вопросы Главное управление исправительно-трудовых лагерей, более известное как ГУЛАГ, но с ним можно было разобраться и чуть попозже.
А вот где царил настоящий ужас, помноженный на кошмар, так это в Главном управлении государственной безопасности. Ягода, еще будучи заместителем председателя ОГПУ Вячеслава Менжинского, натащил туда своих людей, с которыми Кирову теперь предстояло разбираться, что было весьма не просто. Присланные Кагановичем результаты проверки положения также не облегчали.
Поняв, что самостоятельно разобраться в ситуации он не сможет, Киров решил проконсультироваться у Максима. На его ноутбуке хранилось много полезной информации, так может и по сотрудникам НКВД там что-нибудь найдется? Сергей Миронович посмотрел на часы и засобирался домой, твердо решив сегодня же зайти к Максиму и, если не получить ответы, то хотя бы попросить его поискать нужную информацию.
Но сперва нужно было зайти к себе на квартиру и поужинать с дочерью, которой Сергей Миронович старался уделять столько времени, сколько позволяла его служба. И пускай тринадцатилетняя Женечка, бывшая не по годам умной и серьезной девочкой, прекрасно понимала, что у ее отца очень много работы, Киров не хотел, чтобы она чувствовала себя брошенной.
Черный «Паккард» Кирова, тем временем, въехал в Кремль и остановился возле дверей первого корпуса, в котором последний год жил Сталин, а с недавних пор - еще и сам Сергей Миронович. Поднявшись на второй этаж, Киров открыл дверь своей квартиры, состоявшей из крошечной передней, двух спален, гостиной, она же столовая, и кабинета. По меркам простого человека квартира была просторной, а вот для чиновника уровня Кирова - крайне скромной, особенно, если вспомнить, в какой роскоши жил его предшественник.
– Папа, это ты?
– раздался из гостиной голос дочери, а мгновение спустя в прихожую высунулась и сама Женя, одетая в нарядное шерстяное платье.
– Привет, дочь!
– тепло улыбнулся Киров.
Сергею Мироновичу нравилось слышать, как Женя называет его папой. Его жена не могла иметь детей, да и он сам уже смирился с тем, что они с Машей так и останутся вдвоем. Но благодаря Максиму, вначале спасшему Кирову жизнь, а потом и посоветовавшему забрать дочь из детского дома, все сложилось по-другому.