Ким Джинсу. Путь к вершине
Шрифт:
Сухён встала и поклонилась, принимая благодарности. Я видел, как её глаза светились от счастья, и это было заслуженно. Но следующим, к моему удивлению, Хван выделил меня.
— И ещё я хочу отдельно поблагодарить человека, который сыграл ключевую роль в успехе нашего предприятия, — продолжил он, и все взгляды снова обратились на меня. — Благодаря моему советнику, Ким Джинсу, мы все здесь собрались и можем отпраздновать наши достижения.
Моё сердце замерло. Советник? Было ли это оговоркой или это моё новое назначение? Я не знал. Но ощущение, что это был не просто случайный выбор слов, заполнило меня. В зале прозвучали аплодисменты, и я слегка поклонился
Я знал, что этот вечер был важным для всех нас, но теперь чувствовал, что для меня он станет ещё одним поворотным моментом.
Мы все сидели за длинными столами, покрытыми белыми скатертями, на которых был разложен настоящий пир. Традиционная корейская еда впечатляла разнообразием и богатством вкусов. На столе были кимчи, всевозможные виды кукси (холодная лапша с мясом и овощами), самгёпсаль — тонко нарезанная свинина, которую мы жарили прямо на грилях, встроенных в столы. Рядом стояли миски с рисом и разнообразными соусами: кунжутное масло, соевая паста и острый соус кочуджан. Были и другие блюда — ттокбокки, острые рисовые пирожки, и целый ассортимент морепродуктов, таких как осьминоги и кальмары, приготовленные в пикантных специях. Всё это дополнялось свежими овощами и зеленью, которые можно было завернуть вместе с мясом в листья салата.
Я наслаждался каждой порцией, и даже если некоторые блюда были непривычными на вкус, я чувствовал себя частью этого уникального момента. Хван и некоторые акционеры сидели за отдельным столом, но все остальные были перемешаны, создавая ощущение большой, единой команды. По мере того как ужин продолжался, атмосфера становилась всё более дружеской и непринуждённой. В какой-то момент официанты начали разносить соджу — традиционную корейскую водку, которую все с удовольствием принимали. Но я, привыкший к другому формату корпоративных встреч, был немного в шоке от того, как формальное собрание превратилось в такую неформальную и почти праздничную атмосферу.
Соджу текло рекой. Бутылки появлялись и исчезали так быстро, что казалось, их количество бесконечно. Каждый раз, когда я выпивал маленькую рюмку, кто-то сразу же наполнял её заново. В Корее существует целый ритуал с соджу — младший всегда наливает старшему, и нужно уважительно повернуться в сторону, когда пьёшь. Это добавляло всему мероприятию особого шарма. Но для меня, привыкшего к пиву, соджу было слишком крепким. Я подумал, что в следующий раз лучше буду выбирать что-то более знакомое.
Интересно было наблюдать за тем, как сотрудники, которые ещё несколько часов назад были сдержанными и официальными, постепенно становились более раскрепощёнными. Они общались друг с другом, шутили и смеялись, как если бы были старыми друзьями, хотя в офисе они всегда держались по отдельным группам. В Южной Корее тимбилдинги имеют особое значение, и я, наконец, начал понимать, почему.
Корейские тимбилдинги — это не просто ужин или вечеринка. Это важный элемент корпоративной культуры, который помогает людям чувствовать себя частью коллектива. В этот вечер у всех была возможность забыть о иерархии и формальностях, расслабиться и установить более личные и доверительные связи. Такие мероприятия позволяют сотрудникам узнать друг друга вне рабочего контекста, создавая атмосферу, в которой люди чувствуют, что могут положиться друг на друга не только в профессиональной среде, но и в жизни.
Обычно корейские тимбилдинги состоят из нескольких этапов, и я уже успел об этом наслышаться. Первая часть — ужин с официальными речами и благодарностями. Затем следует выпивка, которая помогает людям
Сегодня всё развивалось именно по такому сценарию. После ужина, когда все уже начали чувствовать себя свободнее благодаря соджу, кто-то предложил перейти к следующему этапу. Один из старших сотрудников взял микрофон и объявил, что сейчас начнётся караоке. Он добавил, что каждый должен принять участие, и никто не уйдёт, пока не споёт хотя бы одну песню.
Я заметил, как мои коллеги, с которыми я недавно работал, уже потянулись к микрофону. Они наперебой предлагали свои любимые песни, а Сухён сидела рядом, смеясь и подначивая других. Она выглядела так расслабленно, как будто сбросила с себя всю тяжесть ответственности, что была на ней последние недели.
И хотя я чувствовал себя немного неуютно — я ведь никогда раньше не участвовал в корейском тимбилдинге, — всё же мне было интересно увидеть, как всё это разворачивается. Со временем я тоже расслабился, вливаясь в атмосферу единства, которая царила вокруг.
Этот хвемин, корпоративный ужин, постепенно набирал обороты и превращался в то, что с первого взгляда напоминало обычную пьянку. Хотя, стоит признать, всё было на удивление весело и дружно. Я сидел, наблюдая за тем, как коллеги смеялись, размахивали руками, поднимали тосты и даже пытались исполнять песни. Корейская культура корпоративных ужинов всегда славилась контрастами: строгая иерархия, абсолютное уважение к старшим и коллегам, которые буквально вытирали ноги об своих подчинённых в офисе, вдруг превращаются в тесную компанию, объединённую веселым хаосом. Но, честно говоря, вся эта картина немного не вписывалась в моё понимание.
— Хорошо, что Хван выбрал именно этот ресторан, — заметил я, взглянув на Сухён. — Всё в одном месте, и не нужно переходить в другой караоке-бар.
Она кивнула, улыбаясь.
— Именно. А то пришлось бы всей толпой идти в ближайший норэбан. Здесь, по крайней мере, уютно и мы вместе.
В ресторане действительно всё было устроено так, чтобы создать пространство, где можно было не только поесть, но и устроить настоящее развлечение. Просторный зал, который изначально был расставлен столами для ужина, к этому моменту уже частично превратился в мини-сцену с микрофоном и экраном, где можно было выбирать песни для караоке. И вот, кто-то из моих коллег уже спешил к микрофону, с улыбкой на лице и сияющими глазами, готовясь исполнить свою композицию.
Десяток человек уже успели выступить. Кто-то пел громко и уверенно, с хорошим голосом. Кто-то, наоборот, просто выводил ноты, словно боялся, что его услышат. Были и те, у кого отсутствовал слух, и даже ритм был не на месте, но это никого не останавливало. Их поддерживали, подбадривали, аплодировали, подпевали, смеясь вместе с ними, а не над ними. В этом было нечто удивительно искреннее, словно корпоративная иерархия и все маски, которые носили эти люди в офисе, были сброшены.
Я смотрел на них и улыбался. В этот момент я понял, что не знал ни одной из этих песен. Джинсу тоже не знал их, и даже если часть меня, которая была Максом, знала некоторые популярные хиты, то они были далеки от корейских классических композиций, которые так любили исполнять коллеги.