Кино с клубничкой
Шрифт:
– Сама виновата. Тебе было сказано приехать к семи, так зачем припeрлась на час раньше?
Обливаясь слезами, Катарина понеслась домой, где не замедлила рассказать матери о случившемся. Выслушав излияния дочери, мать философски заметила:
– Но ведь Оля действительно права. Зачем ты приехала раньше времени?
– О чeм ты говоришь, мама? Какая вообще разница, во сколько я приехала, главное – что я увидела.
– Но могла и не увидеть, если бы…
– По-твоему…
– Чего глаза не видят, о том сердце
С того дня Копейкина решила: больше ни разу в жизни она не придeт на встречу, праздник или ещe какое-нибудь мероприятие до указанного времени. Лучше опоздать, чем заявиться раньше.
Но сегодня Ката пребывала в уверенности – чем скорее она поговорит с таинственной незнакомкой, тем быстрее сможет узнать правду.
Квартира той оказалась на первом этаже. Ката уже протянула руку к звонку, как дверь распахнулась. Первым, кого она увидела, был человек в синем комбинезоне работника «Скорой помощи», затем взгляд зацепился за носилки, на которых лежала женщина.
– Вы кто? – спросил врач, глядя на Копейкину.
– Я…
– Отойдите в сторонку.
Он и ещe какой-то мужчина стали выносить носилки на лестничную площадку. За ними из квартиры вышла полноватая дама в цветастом халате.
– Что произошло? – Ката перевела взгляд с врача на лежавшую без сознания женщину. – О господи…
На носилках лежала Светлана Игнатова. Вернее, та самая женщина, с которой Катарина разговаривала в Гамбурге.
– Что с ней, она жива? – схватила врача за рукав Ката.
– Эй, полегче, полегче, вы мешаете.
– Она жива? – повторила Копейкина вопрос.
– Вы родственница?
– Нет, знакомая.
– Состояние тяжeлое, больше ничего не могу сказать, – ответил все-таки врач и, обращаясь ко второму мужчине, произнeс: – Осторожней, здесь ступеньки.
– В какую больницу вы еe отвезeте?
– В сто первую.
Катарина стояла столбом, пытаясь переварить увиденное. Из ступора ее вывел женский голос:
– Несчастье-то какое…
Копейкина подняла глаза – женщина в халате качала головой.
– Вы можете мне сказать, что произошло со Светланой?
– С какой Светланой? Я вас не понимаю.
– А кого сейчас унесли на носилках, разве не Свету?
– Это Соня.
– Соня?
– Вы же сказали врачу, что являетесь еe знакомой. Зачем соврали?
– Простите, а вы кто?
– Я соседка Поликарповны.
– Это еще кто такая?
– Мать Соньки.
– Ничего не понимаю! – Копейкина прислонилась к холодной стене.
– Так вы и правда пришли к Софье?
– Да… вернее, я не знала, как еe зовут, думала… Но как такое могло случиться? – Ката теребила в руках носовой платок.
Женщина подозрительно покосилась на Копейкину и подошла к своей квартире.
– Стойте!
– О чeм?
– Мне необходимо узнать, что происходит.
– Вы кто? К кому приехали?
Как же Катке ответить на этот, на первый взгляд, простой вопрос? Она приехала к женщине, имя которой не знала, в надежде получить информацию о Светлане Игнатовой. Увидела здесь саму Светлану, точнее, ту, которая называлась этим именем, а вдруг выяснилось, что ее зовут Соня…
– Почему молчите?
– Понимаете, дело в том… – заговорила наконец Ката, придумывая на ходу, как же ей выкрутиться, – две недели назад я потеряла паспорт, а вчера мне позвонила женщина и сказала, что нашла документ. Назвала этот адрес, мы договорились о встрече. Мне показалось, она представилась Светланой.
– Ясно, – кивнула соседка.
– Почему она…
В тот же момент дверь квартиры, возле которой стояла соседка Сони-Светы, приоткрылась, и в щелку высунулась кудрявая головка.
– Мама, – пропищала девочка, – у тебя на плите всe горит.
– О господи, совсем забыла! – Женщина в халате бросилась на кухню, крикнув Копейкиной: – Пройдите сюда.
Ката оказалась в прихожей.
– Кухня там, – указала девчушка, ковыряя пальцем в носу.
– Лиза, ну почему ты не выключила плиту? Сколько раз говорила, если что-то горит, а меня нет рядом, выключай.
– Я думала…
– Думала, думала… Останемся сегодня без обеда. Что за ребeнок? Ничего попросить нельзя… – Потом женщина повернулась к Катарине: – Вы садитесь, я сейчас. Кстати, меня зовут Марина.
– Ката.
– Лизка, а ну марш в комнату! Сиди теперь там, гулять сегодня не пойдeшь.
– Мама…
– Не мамкай!
Девчушка, нахмурившись, потопала вон, а ее мать пустилась в объяснения:
– На первый взгляд может показаться, что я с ней чересчур груба, но это не ребенок, а просто наказание. Вчера притащила с улицы хромую ворону и, ничего не сказав, закрыла еe в ванной. Мужа чуть кондрашка не хватила, когда он, придя с работы, пошeл мыть руки.
Ката улыбнулась, вспомнив, как сама, будучи ребенком, тащила домой всю живность, которую встречала на пути.
– Ой, ну что за день! – сокрушалась Марина. – Теперь придется в магазин топать.
– Не расстраивайтесь, с каждым бывает.
– Что верно, то верно. Если бы не случай с Сонькой, то…
– Что же там случилось?
Марина бросила сковородку со сгоревшей едой в раковину, убрала с лица прядь рыжих волос и опустилась на табурет рядом с Катой.
– Сонька вены себе перерезала, вот что произошло.
– Как?
– А вот так, взяла лезвие, и каюк.
– Но почему?
– Если бы я знала! Я вообще удивилась, увидев еe в квартире матери. Хорошо ещe, что зашла к Поликарповне, а то так бы и отправилась к праотцам, дурeха.