«Кинофестиваль» длиною в год. Отчет о затянувшейся командировке
Шрифт:
Следствие об участи Олега Битова ведет в Венеции заместитель прокурора республики Карло Нордио. В ответ на наше обращение к нему по телефону синьор Нордио заявил:
— У меня до сих пор нет не только никаких догадок, но даже туманных предположений о том, что произошло с вашим корреспондентом. Я связался по своим служебным каналам с соответствующими чинами в других западноевропейских странах, но и там они ничего не знают. Для меня же в данном случае самое примечательное то, что в венецианской гостинице, где остановился Битов, остались все его личные вещи и вдобавок, а это особенно важно, купленные им сувениры и мелкие вещицы, предназначенные явно в подарок его родственникам и друзьям в Москве.
— Мог ли он стать жертвой террористического покушения?
— Не знаю. Если мы установим, что его нет
И это все, чем обнадежил нас венецианский прокурор. Однако нам нужен отнюдь не чемодан. Нужен Олег Битов. Нужна правда о случившемся. Ее добиваются также сейчас итальянские писатели, у которых Битов по заданию редакции брал интервью накануне его намеченного отъезда из Италии. Поэт Джузеппе Фьюмара сообщил нам:
4
Своего обещания Карло Нордио не выполнил. В телепередаче Би-би-си, о которой упоминалось дважды, я видел, как полицейские перетряхивают чемодан, оставшийся в отеле «Бьязутти». И из того же фильма узнал, что чемодан пребывал в Италии столько же, сколько я в Англии, — год. «Через три недели после возвращения Битова в Москву, — констатирует дикторский текст, — венецианская полиция получила срочную телеграмму с просьбой отправить чемодан по такому-то адресу. Мы установили, что это один из адресов, которыми пользуется МИ-5».
На этом следы чемодана, как говорится, теряются.
— С Олегом Битовым я договорился встретиться в Риме 7 сентября. Мы провели вместе несколько часов. Беседовать с ним было интересно и приятно. Он сведущий литературовед. Не хочу огорчать вас, но тем не менее предполагаю, что он погиб…
Живущие в Риме известный писатель Луиджи Малерба и его жена Анна рассказывают:
— Мы пригласили Битова в гости вечером 6 сентября. Он произвел на нас наилучшее впечатление. Доброжелательный, интеллигентный, симпатичный. Много толковали с ним о литературе. Он увлеченно говорил о своей работе в «Литературной газете». Тем более тяжело уведомлять теперь вас, что он, как считают здесь все знакомые нам писатели, почти наверняка уже убит.
— Кем? За что?
— Пока неизвестно. У нас тут люди подобным образом нередко пропадают. Их похищают террористы или уголовники. Когда похищение имеет политическую мотивировку, то заговорщики и в этом случае нанимают обычно бандитов. Так, например, была недавно похищена и бесследно пропала юная римлянка Эмануэла Орланди — дочь ватиканского служителя.
Роковое, возможно, совпадение: Олег Битов интересовался перед поездкой в Италию судьбой Эмануэлы Орланди, похищенной, по всей видимости, террористами. [5] Не исключено, что они принадлежат к тем, кто причастен к покушению на папу римского. Это преступление и секретную сопричастность к нему американского ЦРУ расследовала «Литгазета». Провели мы наше расследование и в Риме в августе. А 7 сентября Битов посетил Ватикан. Уж не следил ли тогда кто-то за ним, приняв туристический визит в Ватикан за продолжение нашего расследования? [6]
5
Что правда, то правда: интересовался, судьба Эмануэлы была тогда у всех на устах. Заходил об этом разговор и 6 сентября в гостях у Малербы. Но собеседники мои знали о судьбе девушки не больше моего, и никакого собственного расследования трагического происшествия я не проводил.
6
Это предположение, как уже известно читателю, соответствует истине.
В Италии ЦРУ уже не раз расправлялось с неугодными ему людьми, натравливая на них нанятых террористов-похитителей. Политические похищения — общепризнанное итальянское бедствие. 38 пленников замучены до смерти. Итальянская пресса неоднократно расписывала, как похищенных зверски избивали, калечили, морили голодом, заковывали в цепи, гноили месяцами в подземных казематах.
…Спустя неделю после процитированных выше бесед с итальянскими писателями и венецианским прокурором мы опять обратились из Москвы по телефону к начальнице иностранного отдела полицейского управления Венеции синьоре Личе Галло. В ответ на наши расспросы она сказала:
— Ничего нового относительно Олега Битова, к сожалению, нет. Но мы активно ведем расследование. 2 октября мы опубликовали во всех газетах Италии фотоснимок Битова в надежде, что найдется кто-нибудь, способный помочь расследованию.
— Но что же могло, по-вашему, произойти с Битовым?
— У нас нет никакой сколько-нибудь достоверной версии.
— Но какая-либо гипотеза, возможно, возобладала над прочими догадками?
— Нет. Мы считаем возможными любые гипотезы. В том числе готовы выслушать ваши предположения. И даже надеемся на это. Повторяю: несмотря на то, что мы ведем поиски во всех направлениях, нам пока ничего не удается достичь.
Итак, мы не знаем, где сейчас Олег Битов. В тщательно ли засекреченном помещении в Риме (а может быть, и не в Риме). Или же на дне одного из венецианских каналов. [7] Политика? Уголовщина? Месть?
7
В телепередаче Би-би-си есть кадры, документальные ли, инсценированные ли, где полицейские на катерах шарят по каналам в поисках моего тела. Дикторский текст: «Венецианской полиции предоставили возможность проделать эту бессмысленную работу, хотя итальянские спецслужбы знали, что Битов благополучно доставлен в Лондон».
Месть газете? Ведь Олег Битов, напомним, представлял именно «ЛГ», которая в последнее время провела ряд расследований сугубо политического характера в западных странах, последнее было в Италии. Не исключено, что кто-то решил свести счеты. Мы сможем это исключить, лишь получив исчерпывающе убедительный ответ насчет судьбы нашего коллеги.
Настаивать на принятии немедленных мер ради выяснения судьбы Олега Битова — это наше бесспорное право, зафиксированное в Заключительном акте общеевропейского совещания в параграфах об условиях работы журналистов. Это также неотъемлемое право самых близких Олегу Битову и охваченных горем людей — его матери, жены, дочери, сына, брата. И это несомненное право множества читателей нашей газеты. В этом общем праве никто не смеет нам отказывать.
Помимо того, есть журналистский долг и профессиональный кодекс чести, призывающие нас громко заявить о недопустимости дальнейшего пренебрежения в Италии к розыску нашего товарища. Почему уже 33 дня подряд не торопятся найти человека ни власти Италии, ни полиция, ни голосистые в других случаях политические и общественные деятели? В последние дни умолкла и итальянская печать. В связи с этим стоит напомнить зарубежной буржуазной прессе, как она бросается яростно отстаивать без разбора всех ее заграничных корреспондентов, даже если те уличены в неприглядных или попросту противозаконных делах.
Где же их хваленая приверженность заботе о «правах человека»?
И все-таки, положа руку на сердце, эта, сыгравшая такую неоплатную роль в моей судьбе статья вызывает сегодня не только благодарность, но и легкое раздражение. Я позволил себе сократить ее на один абзац, однако дело не в нем. Вроде бы все как было изначально, так и осталось, а текст словно подернулся окалиной и воспринимается с усилием. Почему?
Думаю, разгадка в том, что за эти годы мы привыкли доверять читателю неизмеримо больше, чем доверяли тогда. Раздражает не суть статьи, а лишние слова, повторы, преследующие единственную цель — «вдолбить» читателю то, что он прекрасно понял бы и без повторов. Переписать бы статью заново, современным языком, — но нет, на это права я не имею.