Кинокосмос. Псовые в мифах и легендах народов мира. Популярная энциклопедия
Шрифт:
– Кто из вас остался без ушей?
Четыре девушки подняли руки. Честно говоря, они, конечно же, брезговали волчьим мясом. Конечно, видеть, как убивают зверя, было для них огромной радостью, но вот поедать его мясо – удовольствие сомнительное. Но если от этого исчезнет их уродство?
И как ни горды были девушки, всё же стоило хотя бы попробовать – а вдруг они снова обретут потерянное? Одна девушка с золотистыми волосами поднесла кусок ко рту, откусила от него и проглотила. Тут же она поднесла руку к голове: из раны показалась плоть. Розовая, как только что проклюнувшийся картофельный проросток. Девушка проглотила
Остальные, конечно же, последовали её примеру, и скоро уже четыре девушки приплясывали и дёргали друг друга за уши, чтобы проверить, хорошо ли они держатся. Тогда Персоник снова повернулся к волку и схватил его за нос. Волк жалобно скулил, но Персоник не обращал внимания; он был рад видеть, что его затея удалась. Девушки поджарили волчий нос, разделили на три куска и раздали тем, у которых были повреждены носы. И трое несчастных тотчас исцелились, у каждой вырос аккуратный носик, какой был раньше.
Ну что, у кого обглоданы щёки? С двух сторон волчьей головы срезаем два куска, поджариваем и отдаём двум девушкам – и снова у них появились румяные щёки! Так они обрадовались, что стали просить поцеловать себя в щёчку.
У кого недостаёт ноги, руки, глаза? Каждая найдёт у волка то, чего у неё нет, как находят у вора украденное добро, и каждой возвратится её доля.
Обезглавленный волк был уже мёртв. Девушки толпились вокруг него, пока Персоник делил мясо. Теперь же они брезгливо смотрели на оставшиеся от зверя кости да потроха.
А Персоник тем временем думал, как же им выбраться на землю. Высоко над ним виднелась дыра в потолке. Нужна была лестница. Лестница? Но всё ведь под рукой. Волчьи кости да кишки – всё равно что палки да верёвки.
И вот Персоник взялся за останки зверя и снова принялся раздирать их на части. Но кости и кишки оказались слишком короткими. Однако вскоре они начали расти, удлиняться, и когда Персоник поднял лестницу, она достала до самой дыры. Оставалось только взобраться наверх и высунуть голову наружу. Господи! Земля, солнце, зелёные деревья! Какая же радость после этого адского подземелья!
Персоник снова спустился.
– Ну что, барышни, – сказал он, – поднимайтесь по одной, самые младшие пойдут самыми первыми. А я вслед за вами поднимусь.
Девушки обрадовались и быстро-быстро поднялись наверх.
Персоник последовал за ними. Но когда очутился на земле, то вспомнил про свою плётку.
– А плётку-то я там оставил! Эй, кто-нибудь видел мою плётку?
Но никто о ней и знать не знал. Тогда Персоник решил:
– Ну и ладно. Наверное, эта плётка ко мне для того и попала, чтобы я сделал то, что мне пришлось сделать. А когда работа позади, плётка мне и не нужна больше» (пер. А. Р. Мурадовой) [83] .
83
Бретонские легенды… С. 107 – 120.
После того как первая волна радости схлынула, девушки и их отважный спаситель стали думать о том, как им выбраться из лесного плена. И чем быстрее, тем лучше, ведь в лесу подстерегало множество опасностей: хищные звери, разбойники, голод, укусы ядовитых
И вот, преодолев множество трудностей, лесные скитальцы наконец увидели высокие стены замка, а возле них – толпу людей с собаками: это местные мужчины собирались на охоту.
Удивлению и радости с обеих сторон не было конца! Особенно после того, как кто-то из охотников увидел среди девушек свою дочь, кто-то – сестру а кто-то – невесту.
После бурной встречи Персоник подробно рассказал о своих приключениях и о том, как он спас девушек от зубов кровожадного оборотня-людоеда. Поражённые слушатели внимали словам Персоника, затаив дыхание. А спасённые девушки дополнили его рассказ жуткими подробностями пережитого ими кошмара.
Завершилась же эта страшная история радостным событием: наш герой Персоник женился на той самой девушке, которую он первой спас от свирепого волка-живоглота.
Волк Псамафы
В греческой мифологии чудовищный волк, которого нереида Псамафа наслала на стадо быков Пелея, убившего вместе со своим братом Теламоном её сына Фока.
Немилосердное солнце добела выжгло небо Фессалии, иссушило траву на южных склонах гор, позолотило широкие спины пасшихся в долине быков. В знойном мареве, пропитанном ароматами кипариса, полыни и лаванды, повисла сонная тишина. Её нарушали только шумные вздохи рогатых исполинов да гудение неутомимых шмелей. И вдруг полуденное оцепенение взорвалось отчаянным рёвом и тяжёлым топотом быков. Дремавшие в тени пастухи вскочили на ноги и побежали к дальнему перелеску, откуда доносились страшные звуки. Впереди с громким лаем мчались собаки.
То, что пастухи увидели, заставило их в ужасе остановиться. Среди обезумевших быков метался огромный чёрный волк! Его глаза горели словно раскалённые угли, в окровавленной пасти сверкали острые клыки! Вот кровожадное чудовище набросилось на очередного быка и перегрызло ему глотку – несчастное животное, чью грудь залили потоки крови, упало и забилось в предсмертных конвульсиях. А чудовище кинулось на следующую жертву.
Казалось, никакая на свете сила не могла обуздать безумного зверя! Не остановили его и собаки: после короткой ожесточённой схватки истерзанные овчарки с истошным визгом отлетели прочь и вскоре навеки затихли. Двух пастухов, бросившихся с копьями на волка, постигла та же участь. И безжалостный чёрный убийца, опьянев от крови и собственной безнаказанности, продолжил разбой с удвоенной силой. А старший пастух в панике помчался к царскому дому.
Услыхав о страшной беде, царь мирмидонян Пелей прыгнул в колесницу и первым примчался к своему стаду. Рядом с ним была его супруга Фетида. Взору сошедших с колесницы царя и царицы предстала жуткая картина: вся долина была залита кровью и усеяна трупами быков. Жалкая горстка уцелевших животных пыталась спастись от клыков огромного чёрного волка, безжалостно резавшего круторогих красавцев. Даже у Пелея, много повидавшего на своём веку, это кровавое побоище вызвало страх и растерянность. Он понял, что в одночасье лишился основного богатства – огромного стада великолепных быков, которыми безмерно гордился. Боль и отчаяние овладели царём, голова его поникла, из груди вырвался горестный стон.