Кинокосмос. Псовые в мифах и легендах народов мира. Популярная энциклопедия

Терехов Анатолий

Утром красавица его спросила: «О, Диармайд, скажи мне, где бы ты построил дом?» – «На зелёном холме, будь моя воля», – ответил ей Диармайд. Выйдя наружу, воин с изумлением увидел на холме большой красивый дом. «Иди же, – сказала ему ночная гостья, – это твой дом». – «Без тебя я не пойду», – заявил Диармайд. «Хорошо, я пойду с тобой, но обещай, что никогда не напомнишь мне, какой я была прежде». – «Обещаю», – произнёс воин и, крепко обняв деву, сладко её поцеловал. Затем взял её за руку и повёл к своему дому.

И потекли для возлюбленных блаженные ночи и дни, полные неги и любви!

Но всё чаще и чаще вспоминал Диармайд о своих товарищах. И однажды, заметив в его глазах грусть,

супруга ему сказала: «Ты, верно, соскучился по своим друзьям. Иди к ним». – «А кто присмотрит за моей гончей с тремя щенками?» – «Ничего с ними не случится». И Диармайд ушёл к фениям.

А его жена, увидав приближавшегося к дому Финна, вышла на порог и приветливо поздоровалась с ним. «Ты, очевидно, гневаешься на меня?» – спросил её Финн. «Нет, – ответила хозяйка дома. – Войди в дом, и я угощу тебя старым вином». – «Я войду, если ты исполнишь мою просьбу». – «Чего же ты хочешь?» – «Щенка от любимой гончей Диармайда». – «Бери любого».

Вечером, когда Диармайд вернулся домой, его у порога встретила взволнованная сука и один раз громко пролаяла. Встревоженный Диармайд пошёл за собакой и увидел, что одного щенка нет. Разгневанный воин крикнул жене: «Зачем ты отдала щенка? Разве ты забыла, какой ты была, когда я тебя приютил?» – «Ах, – воскликнула жена, – ты не должен так говорить!» Остывший Диармайд попросил у неё прощения, и они помирились.

На следующий день Диармайд вновь ушёл к фениям. А к молодой хозяйке пришёл Ойсин. Его она тоже радушно пригласила в дом, чтобы угостить вином. Но он ей сказал, что примет приглашение лишь тогда, когда в подарок получит щенка. Жена Диармайда дала ему щенка.

А вечером Диармайда у порога родного дома встретила гончая и два раза тревожно пролаяла. Проследовавший за нею охотник убедился, что исчез и второй щенок. Обида и злость овладели его сердцем, и он, глядя на поникшую суку, громко произнёс: «Если бы она помнила, какой была прежде, она бы не отдала щенка!»

Утром Диармайд отправился к фениям. А к его жене пришёл Каойлте и отказался пить вино, пока не получит в дар щенка. И он получил его.

На исходе дня вернувшегося Диармайда встретила гончая. Её печальные глаза были полны слёз. Трижды пролаяла она, и в её голосе было столько отчаяния и боли, что не выдержал Диармайд и гневно сказал жене: «Если бы ты помнила, какой ты была, когда я пустил тебя к себе на ложе, ты бы не отдала последнего щенка!» – «Ох, Диармайд, – воскликнула жена, – не надо было тебе так говорить!»

Два шага успел сделать к ней огорчённый воин, чтобы попросить прощения, и застыл поражённый: не было ни любимой жены, ни уютного дома – всё исчезло! И только одинокая гончая понуро стояла на пустом холме.

Проведя ночь на голой земле, утром опечаленный Диармайд решил обойти всю землю, но найти свою возлюбленную, и, быстро собравшись, отправился в путь. Рядом бежала гончая.

Вскоре они вышли к морю и увидели у берега корабль. Долго они плыли на нём, пока не пристали к незнакомому острову. Выйдя на берег, воин и его собака пошли дальше. Долгим и утомительным было их путешествие. Всё больше и больше слабела гончая в тоске по своим щенкам. И однажды её сердце не выдержало горькой разлуки, и она умерла. Диармайд взял остывающее тело гончей на руки и в глубокой печали побрёл дальше. Вдруг он увидел у себя под ногами каплю свежей крови. Это была кровь его умершей собаки. Поднял он каплю и спрятал в тряпицу. Чуть погодя он заметил вторую капельку крови, затем третью. Их он тоже спрятал в тряпицу. Вскоре Диармайд повстречал на своём пути поросший полевыми цветами высокий холм. Оплакав любимую гончую, он похоронил её на вершине холма.

Наконец, дорога привела его к стенам королевского дворца. Здесь

он узнал, что совсем недавно вернулась дочь короля, пропадавшая по злой воле колдуна целых семь лет. Вернулась и тяжко захворала. Много перебывало у её постели лекарей, много было перепробовано снадобий и лекарств. Но ничто не помогало – королевна таяла на глазах. Сердцем почуял Диармайд: он у желанной цели! И не ошибся. Пробравшись ночью в опочивальню королевской дочери, он увидел на ложе свою супругу и кинулся к ней.

Никаким пером не описать радость этой встречи: поцелуи и слёзы, вздохи и объятия и снова поцелуи! Наконец, придя в себя и вытерев слёзы счастья, королевская дочь тяжко вздохнула и произнесла: «О мой милый Диармайд! Я никогда не буду здоровой, потому что каждый раз, когда я думала о тебе, я теряла по капельке крови из своего сердца». – «Не беда, – отвечал ей Диармайд. – Я собрал живую кровь моей гончей, и она спасёт тебя». – «Увы, – печально вздохнула королевна, – кровь мне поможет лишь в том случае, если я её разбавлю родниковой водой и выпью из чаши короля Чудесной равнины. Но тебе не достать этой чаши – ни один человек не пил из неё и никогда не будет пить». – «О радость моя, клянусь, я её достану даже из-под земли! Скажи только, как попасть в то королевство?»

И Диармайд отправился на поиски волшебной чаши. Однако прежде чем она оказалась в его руках, ему довелось испытать жестокие битвы с чудовищами и великанами, злые колдовские чары, мучительный холод, испепеляющий зной и многие другие смертельные опасности.

Но вот, преодолев все преграды, Диармайд вернулся к возлюбленной. Он наполнил заветную чашу родниковой водой, добавил в неё три капельки крови гончей и поднёс к губам жены. Испив целебного напитка из волшебной чаши, королевская дочь исцелилась!

По такому случаю во дворце заиграла весёлая музыка и был устроен богатый пир. За пиршественным столом Диармайд и его вновь обретённая супруга сидели возле короля и королевы. Остальные места занимали родовитые бароны, храбрые рыцари, прелестные дамы и прочий люд. А среди многочисленных слуг, музыкантов и шутов то тут, то там мелькали собаки. Им тоже перепало славное угощение!

Но не было среди них гончей Диармайда. И это печалило его сердце.

Горлагон

(От искажённого древневаллийского горгол – «волк-оборотень»). В западноевропейском средневековом фольклоре король, обращённый супругой в волка-оборотня.

Сказочная повесть о приключениях Горлагона относится к популярному артуровскому циклу. Однако, несмотря на присущий ей рыцарский антураж, она своими корнями уходит в кельтскую мифологию и во многом перекликается с бретонскими легендами о людях-оборотнях (см.: Бисклавре). Латинская версия сказания об «Артуре и Горлагоне» появилась в конце XIV в.

…Как-то королева Гвиневера в беседе с супругом горделиво заявила, что никому из мужчин, каким бы доблестным рыцарем он ни был, не дано разгадать природу женской души. Эти слова уязвили мужское самолюбие короля Артура, и он как настоящий рыцарь принял брошенный ему вызов. С тех пор его не покидало горячее желание найти разгадку таинственной женской души, и однажды, после недолгих сборов, он отправился в путь.

Можно только посочувствовать бедному королю, который поставил перед собой явно невыполнимую задачу. Однако сам Артур был настроен решительно и вскоре уже стучался в ворота замка соседнего короля Гаргола. Но тот ничем не смог ему помочь и направил к своему брату, королю Торлейлю.