Киносценарий художественного фильма "Престол"
Шрифт:
Чуют правду!
Смерть близка!
Мне не страшна она.
Свой долг исполнил я.
Прими мой прах,мать-земля!
Ты взойдёшь, моя заря!
над миром свет прольёшь.
Последний раз взойдёшь, лучом приветным горя.
Михайлов и Черняховский поют. На экране идёт хроника кадров боёв за освобождение Белоруссии. Залпы "катюш" и артиллерии, танки и пехота, в небе авиация - штурмовики Ил-2.
Господь,
Горька моя судьба!
Ужасная тоска закралась в грудь мою!
Легла на сердце скорбь...
Мне тяжко умирать, но долг мой чист и свят.
Ты взойди, взойди заря!
Над миром свет пролей!
Взгляни на Русь мою, лучом её ты согрей!
Мой горький час! Мой смертный час! Господь меня ты подкрепи, ты подкрепи!
В мой горький час, мой страшный час, мой смертный час ты подкрепи меня!
В мой смертный час ты подкрепи меня!
1944 год. Москва. Кремль.
Холл в приёмной Верховного. Командующие фронтов: генерал армии Баграмян, генерал-полковник Черняховский, генерал-полковник Захаров, генерал армии Рокоссовский.
Генералы общаются (Черняховский стоит чуть в стороне):
– Теми силами. Что у нас есть, мы операцию "Багратион" не вытянем.
– Да. Для освобождения Белоруссии надо бы ещё одну танковую армию.
– Верховный не даст.
– Нам, точно, не даст.
– А вот ему (показывая взглядом на самого молодого генерал-полковника Черняховского) Верховный не откажет.
– Иван, проси у Верховного ещё одну танковую армию.
Иван, улыбнувшись,
– Что среди генералов тоже бытует "Дедовщина"?
Скрылся за дверью. Через минуту выходит.
– Ещё одна армия - 5-я гвардейская танковая армия будет!
Все одобрительно засмеялись.
Белорусский фронт. 1944 год.
Командный пункт. Узел связи. На узле связи девушки-солдатки. Разбираются с проводами, устанавливая связь. Среди них в Красноармейской форме, знакомая нам по Риге - Вайда.
– Вайда, а где у тебя родители?
– Они погибли в 1941 году при бомбёжке.
– Так они - немцы.
– Да, немцы погибли от немецких бомб
– А как же ты?
– Я уцелела. Ушла в тыл. Летом 1942 в Тамбове случайно встретила Ивана Даниловича. Он меня и взял в Армию. Накануне войны наши немцы нелегально навещали своих родственников на той стороне границы. Мы знали о готовящейся войне и расположении немецких войск. Иван Данилович благодарил меня за переданную ему информацию и когда встретил в Тамбове, помог при зваться в Армию.
1944 год. Белорусский фронт.
Лето. В боях затишье. Дымится полевая кухня. Группа Красноармейцев
– А вы эту байку слышали? Назначают на Ставке Черняховского командующим 3 Белорусским фронтом, ему ещё 40 нет. Генштаб даёт хвалебную характеристику, просит назначить.
Начальник ГлавПУРа Мехлис даёт отрицательную, не достоин. Доводы-бабник. Возит за собой при штабе целый гарем, устраивает оргии, у него, Мехлиса, на Черняховского целая папка жалоб его бывших любовниц и показывает увесистую папку.
Сталин косится на папку и осторожно спрашивает: а есть ли в этой папке жалобы от жены Черняховского.
Нет, говорит Мехлис, от жены жалоб не поступало.
Воцарилась тишина, мнения разделились, все ждут решения Верховного.
А он ходит, сопит, молчит и курит трубку.
Наконец Антонов спрашивает: что будем делать товарищ Сталин?
Тот пыхнул трубкой и говорит: Что тут дэлат, завыдоват будэм.
И назначил, потому как Кенигсберг брать надо было. А с бабами пусть ГлавПУР разбирается.
Все смеются!!
Другой боец с внешностью похожей на Тёркина.
– А это из народного творчества:
Мехлис и Черняховский.
Побыв на 3-ем Белорусском,
Там поработав от души,
Познав болтанки перегрузки,
Лев Мехлис в Ставку поспешил.
"Ну, как воюет Черняховский?" -
Спросил Верховный, не спеша.
"Воюет хорошо...
– чертовски
Скривилась Мехлиса душа.
–
Руководит войсками твёрдо.
Все хвалят, с кем беседы вёл.
Но...
– тут у Льва скривилась морда, -
Младую женщину завёл.
... Что будем делать с Черняховским?" -
Спросил минуту обождя.
В зловещей тишине кремлёвской
Пыхтела трубка у вождя:
"Так хорошо воюет? Верно?
И тридцать восемь лет всего".
–
"Так точно!" - приговор примерный
Ждёт Лев для "друга" своего.
"Что будем делать с Черняховским?
–
Всё Сталин делал по уму...
Глаза сверкнули по-чертовски.
–
Вдвоём завидовать ему.
Москва, Кремль, 18 февраля 1945г.
Сталин положил телефонную трубку и замолчал. Рухнуло то, к чему он стремился и ставил своей главной жизненной целью. Его больше нет. Верховному доложили, что "Он" погиб.
Иосиф Виссарионович, взял трубку, но раскурить не стал. Задумался. Подошёл к карте.
Вызвал секретаря Поскрёбышева:
– Соедините меня с маршалом Василевским.