Киношное

аль Атоми Беркем

Техник перехватывает Пилота поудобнее, чтобы идти, Пилот стонет и начинает терять сознание, Старшина подхватывает Пилота с другой стороны, и троица направляется дальше.

Старшина с винтовкой: Обожди-ка, Егор… Предупрежу бойца. (Оборачиваясь и обращаясь к ГГ.) Слышь, земеля. Ты в Городе аккуратней, понял? Мы тут с начала июня простояли, так местные недобитки вовсю зубы щерят, у нас в полку даже запрещено было поодиночке в город ходить, понял? А щас вообще озвереют. Так что в оба смотри.

Расставшись с летчиками, ГГ продолжает идти к Городу, и едва успевает

отскочить от падающего на дорогу телеграфного столба.

Отскочив, ГГ растерянно подходит полюбопытствовать, чего это вдруг телеграфные столбы начали падать на дорогу, и застает на месте преступления двоих местных, старого и молодого.

Пока ГГ подходит и еще не обнаружен, зритель слышит коротенький злорадный диалог, из которого ясно, что это украинские националисты, нарушающие связь — с целью в меру сил навредить Красной Армии и помочь Гитлеру-освободителю.

Следует немая сцена — ГГ выходит на вредителей, и они секунду смотрят друг на друга в упор, не понимая, что же теперь делать.

Вредители приходят в себя первыми и поспешно скрываются, оставив ГГ стоящим на дороге и растерянно глядящим им вслед.

(ИНТ.) УНКВД — ДЕНЬ

ГГ идет по второму этажу УНКВД. По кабинетам ветер носит бумаги, сейфы открыты, кругом следы поспешного бегства. Под ногами ГГ то и дело хрустит стекло, ГГ оскальзывается на ворохе бумаг.

ГГ уже никого не ищет — понятно, что никакого взвода тут уже нет, все разбежались.

ГГ проходит по коридору второго этажа, бессмысленно заходя в кабинеты. Из окна одного кабинета показываем соседнее здание, горком ВКП(б). Там точно такой же разгром, и зритель замечает торчащие из-за угла во дворе горкома неподвижные женские ноги в туфлях, рядом с нагруженным пожитками открытым ЗиСом. Из ЗиСа выпал легкий полевой сейф с планшеткой для оттисков, из сейфа высыпалась груда советских купюр разного достоинства — но ГГ этот натюрморт не замечает.

Внимание ГГ привлекает отдаленное карканье громкоговорителя. ГГ подходит к окну, и видит, что неподалеку от здания НКВД у ворот рынка с громкоговорителем собрался народ и слушает что-то важное.

ГГ сбегает по лестнице, не замечая сидящий под лестницей труп в форме НКВД.

(НАТ.) ГОРОДОК — ДЕНЬ

Проявляя явно недостаточную осторожность, ГГ выходит из здания УНКВД и двигается в направлении ворот рынка с громкоговорителем. Когда ГГ, бестолково озираясь, идет по улице, в домах отслеживают его перемещение, занавески осторожно отдергиваются и задергиваются, но ГГ этого не замечает. По мере приближения ГГ к рынку слова «Обращения В. М. Молотова от 22.06.41» становятся разборчивыми, но контакт часто пропадает, и репродуктор хрюкает.

(ИНТ.) САЛОН АВТОМОБИЛЯ — ДЕНЬ

На заднем сиденьи ГАЗ-61 Комдив и Начштаба, машина обгоняет колонну.

Начштаба: Гусеница? Не вредительство, непохоже.

Комдив: Не-е, это комсомольцы наши, палец меняют. Черт, полста верст не прошли, полдня войне, а от полутора батальонов три неполных роты! (Тихо и мрачно, чтоб не слышал водитель.) Да что батальон, о чем я говорю. Дивизия! Дивизии в минуту

не стало! От этого полка три роты осталось, а что у Кожевникова, я и подумать боюсь, у него-то даже тех крох горючего нет, и заправочный пункт за двадцать верст… А пехота. Они-то к самой границе выдвинуты — и ни транспорта, ни артиллерии, ни боезапаса, две трети полка еще в эшелоне едет или разгружается… Ни связи, ни управления. Чем они сейчас воюют? И воюют ли? Черт, надо ж такому случиться-то, а… И это я, командир дивизии, гадаю — где мои танки? Где моя пехота? Да мне голову снять за такое мало — хотя все в соответствии с приказом… Все как округ приказывал, все в точности выполнял… А сейчас сам видишь — ни штарм на связь не выходит, ни округ… Не понимаю.

(Тяжелая пауза.)

Семен, а у тебя нет мыслей, что не просто так все это? Черт, аж в голове не умещается… Но с другой стороны, я как Павлова увижу, у меня прям в душе что-то ворохтится — враг ведь, вражина… Но ведь не мог же товарищ Сталин ТАКОЕ прошляпить?

Начштаба: Не знаю… Не могу я пока всего этого понять, Степан Авдеич. Но тоже, знаешь… Сосет в сердце, прямо скажу. Вот те же зенитки взять. Это ж лично Павлов приказал, сборы эти сочинил. Да и так, по мелочи, тоже хватает, доложу я тебе. И складываются эти мелочи во что-то не очень хорошее…

(НАТ.) ЛЕСНАЯ ДОРОГА — ДЕНЬ

Тем временем двое танкистов продолжают сводить траки на натянутой гусенице, вставляют новый палец. Мимо идут танки и автомобили, колонна кончается.

Механик оборачивается и в запале орет на Заряжающего.

Механик: Глухов, уснул, что ли?! Монтажку подай!!! Че стоишь как баран! И давай кувалду бери, щас забивать уже будем!

Заряжающий (бегая глазками и воровато-нахальным тоном): Чего разорался, щас подам!

Получив монтажку, Механик вновь углубляется в работу, они с Сержантом полностью поглощены ремонтом и не обращают на Заряжающего никакого внимания.

Подав монтажку, Заряжающий, уже принявший решение, отходит к корме танка и открывает ящик с инструментом, достает кувалду. Бесцельно, для отмазки, перебирая железки в ящике, он бросает взгляд на склонившихся за работой товарищей, убеждается, что за ним никто не смотрит, оглядывается — кругом никого, колонна прошла.

Заряжающий выпускает кувалду из руки, делает шаг назад, не сводя глаз с того места, где могут показаться товарищи, если вдруг заметят его отсутствие. Второй шаг, третий — Заряжающий разворачивается и сперва тихонько, нерешительно, но с каждым шагом все быстрее и быстрее бежит в лес.

(НАТ.) ЛЕСНАЯ ДОРОГА — ДЕНЬ

Заряжающий делает шаг назад, не сводя глаз с того места, где могут показаться товарищи, если вдруг заметят его отсутствие.

Второй шаг, третий — Заряжающий разворачивается и сперва тихонько, но все быстрее и быстрее бежит в лес.

Сержант: Глухов! Ты там чё, умер?! Кувалду тащи, забивать надо!

Механик: Санька, а ну давай быстрей, я долго не удержу!

Сержант (тревожно распрямляется): Глухов! Ты где там! Эй!