Кинжал Гая Гисборна
Шрифт:
На цыпочках, широко расставляя ноги в попытках не задеть ничего, способного издать шум, Йован подобрался к окну. Отсюда действительно можно было разобрать речь находящихся внутри людей.
– Поверьте, вам ничего не грозит. Мы разберёмся с Гудом…
– Разберётесь? И как же, позвольте узнать?
– Вы прекрасно знаете, что своими планами я не делюсь с посторонними!
– Нет, ну вы это слышите? Мы для него посторонние! Это нас, одного за другим, убивают разбойники! Это мы и наши дети с малолетства вынуждены с утра до вечера работать и работать на поле, в
Внутри что-то громыхнуло, будто один из людей, резко встав, отшвырнул стул.
– Неужели непонятно? – зарычал мужчина. – У него нет никакого плана! Чёртов старик водит нас за нос, потчуя сказками про то, что защитит нас! Все видели, как он защитил Бобби и семью Марты? И всех тех, чьи имена высечены на траурной доске?
– Закрой свою пасть! – искажённый от ярости голос Гая раздался совсем близко. Похоже, он сидел недалеко он окна.
От неожиданности Йован вздрогнул и едва не отпрянул в кусты за спиной, треск которых точно бы выдал его.
– Уж ты-то не вякай! Никчёмный пьяница, который не смотрит дальше дна бутылки!
– Да кто ты такой, чтобы осуждать меня? Был бы кто-то из вас на моём месте…
– Он бы не напивался до синей рожи!
– Ты у меня сейчас и без алкоголя посинеешь!
– А ну! Все! Заткнулись! – заорал Шериф и грохнул кулаком по столу с такой силой, что всё стеклянное в помещении затряслось и зазвенело.
Но перепалка продолжалась: Гай и разошедшийся мужчина уже не желали замолкать и могли сцепиться в любой момент. Раздались тяжёлые и быстрые шаги – второй пришедший встал рядом с приятелем, готовый поддержать его в драке. Крики становились всё громче и громче, и Йован хотел было уже убраться подальше, как вдруг прозвучал выстрел.
Йован застыл на месте, как и люди внутри.
– Я сказал вам замолчать, – в полной тишине произнёс Шериф. – Ещё одно такое представление – и следующая пуля окажется в чьём-то колене.
С минуту все молчали. Наконец женщина заговорила слегка севшим голосом:
– Хоть у тебя и есть власть, вечно отмахиваться от нас ты не сможешь. Я ни в коем случае не угрожаю, но все уверены: Робин обозлился из-за того, что не смог заполучить паренька, которого ты приютил. И чтобы не навлекать ещё больший гнев, люди могут вышвырнуть его в лес в лапы разбойникам.
– И тогда отправятся за ним следом! – огрызнулся Шериф. – Пошли вон отсюда!
Йован едва успел беззвучно шмыгнуть за ближайший куст, как дверь хлопнула, и трое разозлённых жителей затопали по короткой лестнице. Дождавшись, когда их тени исчезнут за поворотом, он встал и осторожно выбрался к дороге. Ему очень хотелось вернуться к вдове, но проходить мимо толпы людей, настроенных по отношению к нему не самым лучшим образом, казалось небезопасным. К тому же, он не хотел быть свидетелем момента, когда известие о смерти Бобби наконец дойдёт до несчастной старушки.
И Йован побрёл в противоположную сторону, где виднелось небольшое
На краю поля четыре коровы меланхолично жевали траву, изредка хлопая сонными глазами, а неподалёку от них сидели двое детей. Приглядевшись, Йован узнал в них Энни и Оуэна.
– Эй, ребята! – окрикнул он их.
Дети обрадованно вскочили и подбежали к нему, широко улыбаясь.
– Я думал, ты умер, – с восторгом сказал Оуэн. – Старик Джим видел, как Шериф повёл тебя в лес, и все решили, что тебе крышка.
Йован презрительно встряхнул головой и закатил глаза.
– Чего, блин? Чтобы я вот так взял и умер в своё первое нормальное путешествие? Не дождётесь.
– Значит, деревня с воскресшими мертвецами и бессмертным шерифом для тебя нормальна? – ехидно спросила Энни, усмехаясь половиной рта. Её зубы были нездорово жёлтыми – Йован только сейчас обратил на это внимание – а в верхнем ряду не хватало клыка.
– Подумаешь, мертвецы! Таких чуваков на любой хэллоуинской вечеринке навалом, хоть суп из них вари. А вот видели бы вы австралийских кенгуру-качков… Или звездоноса – ваши зомби с ним и рядом не стояли.
– Кто такой звездонос? – заинтересовался Оуэн.
– Представь крота, у которого вместо носа щупальца. Вокруг каждой ноздри. Такой пушистый подземный Ктулху… А насчёт странных мест – ненормальнее египетских пирамид ты ничего не найдёшь. Это же надо было придумать – строить целую гору, чтобы почтить память какого-то фараона, а ведь они сменялись чаще швейцарских президентов. И сколько сюжетов вокруг них! Что ни мумия, то с древним проклятием, и каждая охраняет сокровища, которые ещё и защищены хитрыми ловушками…
Йован замолчал, заметив, что Энни вдруг погрустнела, сникла и уставилась в землю, не моргая, словно стараясь не заплакать.
– Что с тобой? – испугался он.
– Ничего, так… – сдавленно пробормотала девочка, отворачиваясь, чтобы не показать слезящихся глаз. Но потом она вдруг резко вскинула голову, как будто поняла, что всё равно не сможет сдержаться, и взахлёб заговорила:
– Просто дед стал совсем плох, у мамы от этого подскочило давление, а ещё соседка постоянно говорит, что все мы умрём – и дед, и мама, и я, и Оуэн… Шериф обещает помочь, но взрослые ему не верят, да и я теперь тоже не верю: ни он, ни Гай не могут остановить проклятие, они же не колдуны… Соседка говорит, что оно сожрёт сперва наш разум, потом тела, а потом и души, и тогда от нас не останется ничего, кроме имён на траурной плите!
Оуэн боднул лбом сестру в плечо, как собака, не понимающая, почему хозяин грустит.
– Энни, ну хватит. Терпеть не могу, когда ты такая.
– Дурак! – всхлипнула девочка, обнимая его.
Йовану в который раз захотелось сбежать куда-нибудь подальше, никого не утешать, никому не помогать и не смотреть на чужие слёзы. Но, увы, это было невозможно.
– Вообще-то у Шерифа есть отличный план, – сказал он, подумав про себя: «дерьмовый план». – Они с Гаем точно всех спасут.
«Все погибнут. Хорошо, если без меня».