Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.16
Шрифт:
Но чем больше безумствовал Подводный Бык, чем больше он сгонял силой лягушек на свои концерты, тем больше над ним смеялись. Именно смеялись!
И когда Подводный Бык вырос размером с корову и даже зубы у него от злости стали ядовитыми, он собственноручно захватил власть на планете, объявил себя Шеф-тенором и приказал по всем программам радио и телевидения передавать песни только в его исполнении. На концерты Шеф-тенора было приказано ходить после работы в обязательном порядке.
Так как это не дало нужного эффекта, Подводный Бык пошел на следующий шаг. Во-первых, он запретил всем,
Разумеется, гости перестали прилетать на эту планету, и на ней наступила гробовая тишина. По вечерам, заткнув уши ватой, лягушки шли в главный концертный зал, где из большой мраморной ванны весь вечер выл тиран и диктатор.
И наконец это кончилось тем, чем и должно было кончиться, — лягушки всех стран объединились, связали тирана и выгнали его с планеты.
И Подводный Бык попал на планету Тишина.
Из всех ценностей мира он хотел взять трубу бас-геликон.
Трубу ему дали, и Подводный Бык каким-то хитрым образом засунул в трубу геликон несчастную русалочку, которую полюбил последней старческой любовью. Он обещал ей, что будет петь с утра до вечера, но, к счастью для русалочки, в первый же день прибытия на Тишину Подводный Бык пригласил прочих диктаторов и дал им сольный концерт.
Диктаторы народ суровый. Его послушали ровно шесть минут, затем Шрип запустил ему в голову бананом, а генералиссимус выстрелил желудем точно между глаз. Дерево медленно вытащило из земли корень толщиной в человеческую руку и стегануло его так, что Подводный Бык свалился в омут. А Орел-Хохотуша подбежал, переваливаясь, к берегу и закричал:
— Если ты издашь еще один музыкальный звук, мы отнимем у тебя русалку!
— Только не это! — закричал из воды Подводный Бык и ушел в глубину придумывать страшную месть. Но на планете тиранов придумать страшную месть трудно. Поэтому Подводный Бык сделал вид, что он с ними заодно, а потом уж — будь что будет. Может, удастся захватить пиратский корабль. Тогда он будет летать по Вселенной, стрелять из пушек, а для тех, кто останется в живых, устраивать сольные концерты популярных песен.
Пока Подводный Бык, ревя от боли, прыгал среди деревьев на откосе, Уксу-ба по телефону приказал своим спутникам:
— Русалки — к катапульте! Алиса — полный вперед! Нам немного осталось до тоннеля.
Русал и русалка с трудом забрались на платформу, от волнения у них подкашивались тонкие зеленые ноги.
— А ты, Алиса, молодец, — сказал Уксу-ба. — Ловко угодила Подводному Быку в переносицу! Вперед, к победе!
Алиса обернулась и увидела, что русал с русалкой стоят рядом с катапультой, держась за руки и не отрывая взгляда друг от друга. Так они проглядят любую опасность. Но Алиса понимала, что ей до них не докричаться, и потому повернула рычаг направо, и поезд начал разгоняться, весело пыхтя и стуча колесами по рельсам вдоль берега реки.
Дорога постепенно закруглялась, и впереди Алиса увидела черное пятно — вход в тоннель, где Уксу-ба и собирался отсидеться, отстреливаясь, пока не придет подмога.
Но сделать это они не успели.
Глава 22
Прилет
Сверху, с облаков, не спеша и совершенно бесшумно, спустился потрепанный, погнутый старый космический корабль. Конечно, не такой, как малыш Гай-до, а настоящий, даже на вид боевой, черный, сверкающий, без опознавательных знаков и иллюминаторов, лишь на его боках были нарисованы черепа и скрещенные кости. Много черепов с костями.
И никто, кроме Алисы, не знал, что каждый череп означал сбитый, погубленный, уничтоженный корабль. Причем не только военный — с военными кораблями пираты, как известно, встречаться недолюбливают. Каждый череп напоминал о горькой судьбе пассажирского лайнера, торгового судна или исследовательского корабля.
Пиратский корабль медленно опустился прямо на рельсы, и те под его тяжестью расползлись в стороны. Тут же спереди отворился люк.
Алисе ничего не оставалось, как резко затормозить — иначе поезд врезался бы в пиратов или, в лучшем случае, сошел с рельсов и свалился в реку.
— Что там у вас? — крикнул Уксу-ба, да тут же замолк: видно, выглянул в окно и понял, с кем имеет дело. А вот русал этого не понял. Он быстро выстрелил из катапульты, и именно в тот момент, когда люк открылся и в нем появился во всей своей красе известный старый пират Весельчак У. Тут-то капустный кочан бабахнул его по голове так, что пират свалился внутрь корабля.
Наступила страшная пауза.
Электронная пушка корабля медленно повернулась и направила свое дуло на паровоз.
Алиса поняла: еще секунда — и все погибнут, и ничто не может остановить этой гибели.
Но тут со всех сторон донеслись вопли.
— Не стреляй! — кричал в бойницу Уксу-ба. — Поезд разобьешь!
— Не стреляй! — кричал поднявшийся с пола Весельчак У. — Нам же тогда ничего не достанется!
— Не стреляй! — кричали вразнобой сзади.
Помост, привязанный к двум крокодилам, медленно плыл по реке. На помосте разместились все тираны.
В кресле сидели остатки генералиссимуса Снарядетти.
Рядом, понурившись, стояла уставшая медсестра.
Шрип вытянул свою головку вверх метров на пять и раскачивался, готовый превратиться в петлю и схватить жертву за горло.
Орел-Хохотуша стоял на краю помоста и целился вперед из рогатки, которую он зарядил небольшой картофелиной. При этом он пел:
Чего ж я не сокол, чего ж не летаю! Чего же из пушки так метко стреляю? Когда все снаряды я перестреляю, Мне выдадут орден, а может, медалю!А Алиса как заколдованная смотрела на пиратский корабль и ждала выстрела.
Но выстрела не последовало.
Сначала из люка вышел Весельчак У — самый толстый космический пират в мире. На лбу у него вспухла большая шишка.
Держась за лоб, пират спустился на рельсы.
За ним выглянул, но не стал вылезать еще один пират. Был он невелик ростом, с очень странным лицом — сильно вытянутым вперед и немного вниз, нос был на конце красным, глаза черными, и лоб пересекала черная прядь волос.