Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.3

Булычев Кир

– Остановитесь. Хватит.

Сашок с трудом собрал себя по кускам, поднялся. Сюда, в рощицу, чуть проникал свет уличных фонарей. Метрах в пятидесяти проносились автомобили, проходили люди, но никто не слышал, никто не обращал внимания на то, как убивают человека.

Сашок напряг зрение, муть в голове начала проясняться. Его шатало. Он вытер рот: губы в крови, зуб шатается. Подбитыми глазами он стал различать лица. Но это все были не дьяволы, а люди, ему знакомые. Эдик Спикухин вытирал кулаки о пиджак, доцент Нечипоренко потирал нос – видно, Сашок ему зафинтилил.

Были там еще два незнакомых мужика, видимо, хозяева расписок. И что странно – жена Нечипоренко, женщина без души. Ну и, конечно, Дарья Павловна. Только без Павлика.

Они стояли вокруг, грозные и утомленные.

А перед Сашком возвышался человек в черном костюме, товарищ Д. И глаза чуть светятся в темноте. А может, в них отражаются огни фонарей.

– Александр Иванович, – сказал дьявол, – надеюсь, вы меня узнали?

– Узнал, – сказал Сашок. Губы его еле двигались. – Вы тот самый товарищ Д.

– Вот именно. А теперь, дорогие мои добровольные помощники, вы можете спокойно расходиться по домам. Наши дружеские соглашения остаются в силе. Александр Иванович достаточно наказан и осознал свою вину, не так ли?

Сашок промолчал.

– Идите, идите, – приказал жертвам дьявол, и они послушно растворились в темноте.

– Здесь лавочка, – сказал дьявол. – Давайте отдохнем, перекинемся парой слов.

Голос грудной, глубокий, как у актера. Да не все ли равно, какой голос. Главное, что жив остался.

– Вы правильно сейчас подумали, – заметил товарищ Д., усаживаясь на лавочку и указывая Сашку место рядом с собой. – Хорошо, что жив! По глазам вижу, радуетесь. Это чудесно – ощущать себя живым. Я живу на свете уже семь тысяч лет и не устаю радоваться жизни. Вы, наверное, полагаете, что я вызвал моих подопечных, потому что не хотел марать рук. Или более того – боялся оказаться с вами лицом к лицу? Нет, мой милый чудак. Это урок мне. Каждый из них в ситуации с вами вел себя неправильно, наивно и даже глупо. Но сам факт того, что расписки были мною утеряны, вызвал в них некоторое недоверие к моему всевластию. А это недопустимо. Сомнений быть не должно. Всегда и при всех обстоятельствах они должны помнить, что они – блохи рядом со мной. Вам ясно?

– Мне ясно, – сказал Сашок. – Что вы, может быть, и не дьявол.

– Почему?

– А потому что, если ты всемогущий, зачем это доказывать?

– Чудесно, – сказал товарищ Д. – Великолепная логика. Надо запомнить ваши слова. Вы мне нравитесь.

– А вы мне нет.

– Как же я так оплошал в шашлычной, – вздохнул дьявол. – Ведь с первого взгляда было ясно – тот подонок не способен на благородные порывы. А все – неполная информация.

– Они вам про куртку сказали?

– Голубая куртка! Они мне все уши прожужжали этой курткой.

– Вы бы меня убили?

– Я и его не хотел убивать. Но рассердился.

– Я тоже на вас сердитый.

– Странно, – сказал дьявол. – Давайте думать объективно и трезво. Вы подбираете мой бумажник и, вместо того чтобы сдать его в бюро находок, как положено честному человеку, вы начинаете им пользоваться.

– Я хотел как лучше.

– Вы хотели

как лучше вам, – сказал дьявол. – Я не говорю о том, как бесцеремонно вы вмешиваетесь в жизнь незнакомых вам людей. А говорю о том, что, отыскав в бумажнике червонец, начали воровать у меня деньги. А это недостойно.

Сашку стало стыдно, потому что одно дело спорить с дьяволом на равных, как противник с противником, а другое – оказаться в положении пойманного вора.

– Возьмите ваши деньги, – сказал Сашок, без всякого сожаления вынимая из кармана толстую пачку. – Здесь на десять рублей больше. Тридцать мне Спикухин дал, из них я на такси тратил.

– Не оправдывайся, Саша, – сказал дьявол. – Давай бумажник.

Сашок отдал бумажник.

– Скажи теперь, – сказал дьявол, вытянув длинные ноги и поблескивая золотым перстнем на безымянном пальце, – есть ли у тебя заветное желание?

– Душами не торгуем, – сказал Сашок.

– Достойный ответ. Но неубедительный, потому что на мой вопрос ты не ответил.

– Я и без тебя начну новую жизнь, – сказал Сашок.

– А с моей помощью куда интереснее.

– Нет.

– А в кино не хочешь сниматься?

– Нет.

– А машину «Волгу» не хочешь?

– Нет, нет, нет!

– Убедительно. Несмелый ты человек, Александр Иванович, без желаний, которые бы захватывали тебя как магнит.

– Все равно – нет.

– Тогда я тебе тоже скажу, – сказал товарищ Д. – Я ведь тоже не дьявол. Какой я, к черту, дьявол?

– А кто? – спросил Сашок.

– Допустим, инопланетянин. Испытываю человечество на прочность. На предмет вторжения.

– Не верю, – сказал Сашок. – У этих, инопланетян, три ноги. И они зеленые.

– Любопытное наблюдение, – сказал товарищ Д. – Видно, у тебя большой опыт общения с нами.

Сашок смутился. Опыта у него не было.

– А может, я фокусник, – сказал дьявол. – И деньги у меня фальшивые. Ты не расстраивайся.

– Я не расстраиваюсь, – сказал Сашок.

Дьявол раскрыл бумажник, поглядел внутрь.

– Тут все расписки? – спросил он.

– Какие не отдал, все.

– Ладно. Тогда прощай.

– Один вопрос, – сказал Сашок. – Можно?

– Валяй.

– Вам все про меня позвонили?

– У кого побывал – все. А что?

– И Тамара тоже?

– Какая Тамара? Я их по именам не помню. Они у меня под номерами проходят.

– Тамара Михайловна Невская. Она тут живет.

– Не звонила, – ответил дьявол. – Когда ей звонить? Мы уже здесь были, тебя поджидали. Тебе мой телефон оставить?

– Не надо.

Дьявол вздохнул и исчез. Может, ушел, может, испарился. Сашок и не смотрел на него. Он нащупал в кармане записку и не хотел, чтобы дьявол о ней вспомнил. Это была расписка Тамары Невской.

Не вынимая руки из кармана, Сашок вышел из рощицы, дошел до автоматов с газированной водой у метро. Налил стакан без сиропа. Потом вынул расписку, порвал в мелкие клочки и сунул в рот. Он жевал бумагу, давился, запивал газировкой. Наконец проглотил. Теперь эта расписка ликвидирована окончательно. Никакому дьяволу не добраться.