Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.9
Шрифт:
– Вроде бы все поделил, – ответила Лидочка.
– Тогда зачем она к нему на дачу приезжала?
– Спросите ее сами, – сказала Лидочка. – Откуда мне знать! Что-то связанное с нотариусом.
– Дележ имущества часто вызывает острые конфликты, вплоть до преступлений, – заметил Толик. Он немного отошел, но не подобрел. Прежней душевности в отношениях не было. – Жаль, что я с ней не успел раньше поговорить.
– Ситуация осложняется? – спросила Лидочка, стараясь вернуть расположение капитана.
– Это даже интересно.
– Ряды подозреваемых ширятся.
Толик ответил не сразу:
– Подозреваемые есть, но мое сердце чует, что все не так просто, как кажется… А вот ваш приятель, в очках, лысый, у которого мы были…
– Глущенко?
– Да, Евгений Александрович. Он не писатель?
– Скорее он ученый.
– Жалко, – сказал Толик. – А то я уж подумал: Моцарт и Сальери! Писатели ведь такие завистливые…
– И Евгений Александрович убил Сергея, чтобы завладеть его рукописью?
– Я так не утверждал. Я думаю вслух.
Такое дикое предположение следовало загубить в корне.
– Даже если бы мой друг захотел убить Спольникова, – строго сказала Лидочка, – он бы не смог завладеть рукописью. Рукопись находится у Марины Олеговны.
– Ну что ж, – не сдавался сыщик. – Они могли вступить в преступный сговор.
– Глущенко с Мариной?
– Ну ладно, ладно… Но если это убийство совершил ваш друг, то жизнь Марины Олеговны находится в опасности.
– Вы серьезно так думаете?
– Нет, я шучу, – сказал Толик. – Потому что у нас есть две улики – пистолет и портсигар. Рукопись подождет.
Распрощавшись с капитаном, Лидочка пошла к станции. Наверное, думала она, в Америке свидетелей в такую жару развозят по домам в кадиллаках с кондиционерами. Впрочем, у свидетелей там есть свои кадиллаки с кондиционерами.
Все замерло. Молчали птицы и даже мухи. Солнце торчало прямо над головой, и Лидочка все время наступала на собственную короткую тень…
Марина Котова вышла из-под большого дерева, где таилась в тени. Она обмахивалась липовой веткой.
– Я уже испугалась, что ты другой дорогой пойдешь, – сказала она.
– Видишь, ты угадала.
Так хотелось побыть одной! Но Лидочка понимала Марину – у той не было опыта общения с сыщиками, и потому ей необходимо с кем-то поделиться переживаниями. А Лидочка сейчас ближе всех подруг и друзей – ее можно и подождать в теньке.
– Я так себя ужасно чувствую, – призналась Марина, подлаживаясь под шаги Лидочки, что было ей сделать нелегко – она относилась к породе семенящих женщин. Ей бы жить в Китае или танцевать в ансамбле «Березка». – Ты не представляешь, что я натворила.
– Представляю, – ответила Лидочка, – ты не вовремя сказала «Ой!».
– Он тебе рассказал?
– Ничего страшного
– Меня больше всего тревожит, – сказала Марина, – что на самом деле это может быть не ее портсигар. Мало ли кто мог потерять портсигар в яме?
– Серебряный дореволюционный портсигар весом почти в полкило потерять и не подобрать? – Лидочка улыбнулась. – Такой миллионер должен быть смертельно пьян. Брось, Марина, не терзай себя. И главное – он открывал портсигар?
– Открывал.
– И что там было внутри?
– Папиросы. Но мокрые, развалились.
– Я тоже видела папиросы, – сказала Лидочка. – А Нина курит именно папиросы.
– Ты знала о портсигаре, когда звонила мне в субботу? – спросила Марина.
– Извини, да. И не догадалась, что он тебе его покажет. А так… ну зачем тебе знать и беспокоиться…
– Оказывается, ты скрытная, – упрекнула Лидочку Марина.
– Может быть. Иногда я не знаю, как себя вести, и все делаю неправильно.
– Если бы не твои утайки, я бы была готова сегодня…
– И что бы случилось?
– Я бы не сказала, что этот портсигар принадлежит Нине.
– Я повторяю, мне в голову не пришло, что он покажет тебе портсигар.
– Все равно ты не права.
Лидочка хотела сказать Марине: «Зато ты – чистой воды зануда», – но сдержалась. Марина имела право на нее обижаться. А уж обижается Марина со вкусом, с внутренней слезой, требуя полного раскрытия.
– А что же мне теперь делать? – спросила Марина, когда они подошли к платформе.
– Что ты имеешь в виду?
– Я должна позвонить Нине Абрамовне? Ну, пускай я ее не очень люблю, но она мне не сделала ничего плохого. Наверное, надо предупредить о портсигаре?
Лидочке было трудно ответить ей на этот вопрос. Сама она Нине не позвонила и теперь чувствовала себя неловко.
– Наверное, надо, – согласилась она.
– Ты как-то странно ответила, – насторожилась мышка, – ты со мной не согласна?
– Мне трудно ответить, – сказала Лидочка. – Но представь себе на секунду, что Нина в самом деле почему-то убила Сергея. Может, случайно. Может, вспышка гнева…
– Почему случайно?
– Потому что она не принесла с собой никакого оружия. А воспользовалась пистолетом Руслана.
– Ты думаешь, Сергей показал ей, где лежит пистолет?
– Не ей! Я не говорю «ей». Я не знаю, кто убил. Но представь на секунду, что это Нина. Правы ли мы с тобой, если не помогаем Анатолию Васильевичу найти убийцу? Ведь милиция и без того не горит желанием его отыскать. Они с радостью закроют дело и, как говорит капитан, уйдут в отпуск. Справедливо ли это по отношению к Сергею?