Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.9
Шрифт:
– Ты – мой герой, – проговорила Дария. – Ты освободил меня от власти демона. Делай со мной, что хочешь.
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – сказал Сергей, положив пистолет на журнальный столик.
– Я боюсь…
– Ты боишься Слона. Он больше не вернется.
– Я боюсь моей
Дария приблизилась к мужчине и положила руки ему на плечи. Ее халатик распахнулся, и показались высокие упругие груди.
От их вида у Григория сжалось сердце.
– Пойдем в мою комнату, – прошептала Дария.
– А вдруг придет мама? – спросил Сергей(зачеркнуто, сверху написано «Григорий»).
– Нет, она задержится.
Говоря так, Дария завлекала Григория к себе в комнату.
– Ты не обнимаешь меня? – спрашивала она. – Ты женишься на мне?
– Ты – моя красавица, – ответил Григорий. – Я обязательно женюсь на тебе.
Слова его были неразумны, он не чувствовал опасности. Ему вскружили голову прелести блондинки.
– Погоди, – сказала Дария. – Я задвину шторы. А ты пока разденься.
Григорий начал раздеваться, а Дария тем временем задвинула шторы. В комнате стало полутемно.
– Скорее, – сказала она, – а то я замерзну.
Григорий запутался в брюках, и Дария засмеялась над его неуклюжим поведением…»
Боже мой, несчастный Григорий! Ему все время приходится встречаться с женщинами в каких-то форс-мажорных ситуациях. Может, в этом выражается какая-то сексуальная неполноценность самого Сергея?
«– Ну скорей же!
Девушка упала спиной на диван-кровать. Раздевшись, Григорий опустился рядом с ней и стал гладить ее живот.
– О, я живу в ожидании счастья с любимым мужчиной, – прошептала Дария.
Григорий овладел девушкой.
– Ты делаешь мне больно! – воскликнула она.
– В этом и есть любовь, – ответил Григорий. – В
– Но есть и сладость.
– Сладость исходит из боли, – ответил Григорий.
– Скорее, скорее! – молила Дария, извиваясь в руках Григория, словно пойманная им сильная птица.
В пароксизме страсти они не заметили вошедшую в комнату женскую фигуру. Вспыхнул свет.
Это была Лиза.
– Мама! – воскликнула Дария, соскочив с дивана. Она схватила валявшийся на полу халатик, чтобы прикрыть неприличную наготу. – Мама! Он обещал на мне жениться! И под предлогом этого овладел мною.
– Это правда? – спросила Глория.
С ужасом Григорий понял, что у нее в руке находится пистолет, который он отнял у человека-слона.
– Могу ли я одеться? – спросил Сергей.
– Обязательно оденься. Я не казню тебя в доме. Я не хочу, чтобы милиция нашла твой труп в моей квартире.
– Но где ты меня убьешь?
– Вот этого ты не узнаешь до самой последней секунды своей жизни! – С этими словами Глория покинула его. Следом ушла ее поникшая дочь».
Поезд тяжело остановился у Челушинской, и зачитавшаяся Лидочка кинулась по проходу, прижимая к сердцу листы рукописи. Она боялась не столько опоздать выскочить из электрички, как потерять страничку из папки. В другой руке была сумка и пластиковое ведро, которое просил привезти Женя. Люди смотрели ей вслед – наверное, она произвела дикое впечатление. Они не знали, что эта женщина собственными глазами увидела, как человек после смерти может указать на убийцу.
Электричка ушла. На платформе стояла одинокая скамейка.
Конечно, она могла бы потерять несколько минут и дочитать этот фантастический документ у Глущенок в тишине и уюте, но она не могла дотерпеть. Осталось совсем немного, страница с хвостиком.
«…Неоднократно Григорий пытался дозвониться до квартиры Глории. Телефон не отвечал, словно все уехали оттуда.
Ежедневно вечером Григорий подходил к их дому и долго стоял, глядя на черные прямоугольники окон. Никого не было дома.
С тяжелым сердцем он возвратился домой. Он открыл дверь, вошел к себе в квартиру. Неприятное предчувствие охватило его. Он зажег свет в прихожей, затем заглянул в свою комнату.