Кирилл Обломов и его невероятные миры

Стригин Андрей Николаевич

стволу дерева. Рядом, пыхтя и постанывая, сползают Юра с Витей, одна лишь Альмина

осталась стоять на ногах, но дышит так же тяжело, как и мы все.

Что-то мне становится и вовсе не уютно. Мы в самой гуще тайги, даже не понятно,

что сейчас, ранний день или ближе к полудню, солнечные лучи не проникают сквозь

густую листву и ощущение, что сейчас пасмурный день или даже вечер.

– Послушайте!- неожиданно смеётся Юра.- Может, мы не поняли кота, и

он просто бежал

по своим делам, а мы подумали, что он показывает дорогу?

– Очень смешно!- с гневом оборачивается к нему Катя.

– Обхохочешься!- вторит ей Игнат.

– Да нет же, ребята,- Витя отклоняется от ствола,- он точно нас вёл, даже иногда

поглядывал через плечо.

– Тогда почему он нас не подождал?- встреваю в разговор я.

– Потому что он кот,- хмыкает Катя,- они все такие … своенравные … сами по себе. Если

делают одолжение, так все должны подстраиваться под них.

– Ты права,- кивает Альмина и пристально смотрит на Игната.- Чего разлёгся?-

неожиданно говорит она,- давай, бегом за котом, пока он ещё далеко не убежал.

– Не понял,- у Игната округляются от удивления и возмущения глаза,- а почему именно я.

Пусть Кирилл бежит, у него лучший результат по бегу в нашей школе.

– У тебя сапоги-скороходы. Или ты уже о них забыл?

– Действительно,- растеряно говорит Игнат, с опаской поглядывая на волшебные сапоги.

– Одевай!- требует Альмина и едва не топает от нетерпения.

– А может, Кирилл оденет?- в глазах Игната мелькает испуг.

– Ты боишься?- у Альмины в глазах возникает насмешка и разочарование.

– Ничего я не боюсь … просто… . А вдруг они не мой размер и я их снять не смогу и буду

бегать как тот мальчик? А у Кирилла обувь на размер меньше.

– Давай сюда,- тяну я руку.

– Ну, если ты сам просишь, тогда бери,- даже не смутившись, Игнат протягивает

запыленные сапоги.

– Эх, Игнат, разочаровываешь ты меня,- отворачивается от него Катя, даже веснушки

разгорелись от возмущения

– А чего сама не хочешь одеть, слабо?- пытается хорохориться он, но взгляд отворачивает.

– Я девочка, а ты будущий мужчина!

– Ладно, Катя, у меня действительно нога меньше, чем у него,- выгораживаю я друга, но, всё же, мне неловко за него.

Игнат кидает на меня затравленный взгляд, и вдруг я понимаю, как сильно он

боится и мне становится невероятно жалко его. Ребята хмурятся, но мнения своего не

высказывают, а я осматриваю сапоги.

– Быстрее, Кирилл, кот уже далеко, вдруг мимо него пробежишь! Только будь очень

осторожен, не наскочи на деревья,

на такой скорости можно разбиться. Вон, видишь, верёвки? Они привязаны к голенищу. В случае необходимой быстрой остановки, дёргай

на себя и сапоги соскакивают. Понятно?- Альмина присаживается рядом и помогает

натянуть сапоги.

Едва они оказываются на моих ногах, мир меняется, всё замедляется. Вот Витя

хочет что-то сказать, но словно замер, открыв рот, и не закрывает его – вот умора, меня

разбирает смех. Игнат вытянул руку, чтоб подобрать выкатившуюся из кармана золотую

монету, ради шутки выхватываю её из-под самого его носа, вот будет удивлён её

исчезновением. У Юры в шапку-невидимку втыкаю кусок ветки, смотрю на Катю и

Альмину, но не решаюсь с ними шутить, ещё обидятся. Вскакиваю на ноги. Странно, но

сапоги-скороходы никуда не несут меня прочь, даже пугаюсь, вдруг не получилось. Но

когда делаю шаг, тугой ветер дунул в лицо, больно хлестнула тонкая ветка и щека

вспыхнула от боли. Это меня мигом отрезвило, внимательно огляделся и осторожно

двинулся вперёд. Под ногами вздыбилась подстилка из прелых листьев, вылетела из-под

ног и зависла в пространстве. Ага, вот оказывается какое их свойство, догадываюсь я.

Не торопясь двинулся вслед за котом, осторожно отводя ветки в сторону, но они

хлещут по пальцам как жуткие плётки. Вскрикивая от боли, всё же шагаю, правда,

медленно. К моему счастью выхожу на тропу, она более-менее свободная от кустов и

веток. Иду как турист, любуясь природой, но ветер свистит в ушах как сорвавшийся с гор

ураган, а ещё крылатые насекомые врезаются в лицо и размазываются в липкую кашу.

У лежащего поперёк тропы дерева останавливаюсь. Как же его обойти? Со всех

сторон непролазные заросли, иссекут лицо ветки, мало не покажется. Решил запрыгнуть

на ствол, но едва согнул ноги, как меня высоко подбрасывает вверх, и я взлетаю под

самый купол сплетенных над тропой ветвей, от ужаса кричу, дрыгая руками и ногами. К

счастью перелетаю через ствол и приземляюсь в метрах десяти от него. Долго не могу

перевести дух, попутно оглядываясь назад. Вот бы на Олимпийских играх так прыгнуть, все медали были бы мои! Но, надо догонять кота. Вновь бреду по тропе, пригибаясь от

дикого ветра, который моментально возникает, как только я начинаю движение.

Вскоре замечаю Семёна Васильевича. Но, что это? Он присел на задние лапы, из

передних выпустил когти, морда оскалена, уши прижаты, шерсть дыбом. И тут я замечаю