Кирклендские услады
Шрифт:
Через несколько дней нервы мои совершенно успокоились, однако я все еще была настороже. Монах больше не появлялся, однако я тщательно запиралась на ночь и спала спокойно, не пробуждаясь внезапно и не озирая комнату в поисках привидений.
Слуги потеряли интерес к этому случаю – видимо, обсудили его со всех сторон и пришли к выводу, что это одна из странностей, какие часто случаются с беременными женщинами.
Но я не утратила решимости выяснить, кто посетил меня в обличье монаха, и однажды утром,
Только один человек в доме мог помочь мне – мисс Сара Роквелл, и я решила поговорить с ней. После ленча я отправилась в восточное крыло. Постучав в дверь комнаты с гобеленами, я услышала приглашение войти.
Тетя Сара была в восторге оттого, что я пришла сюда, не дожидаясь просьбы с ее стороны.
– Ах! – воскликнула она, зайдя мне за спину и встав у двери, как в прошлый раз. – Ты пришла взглянуть на мои гобелены.
– И на вас, – отозвалась я. Старушка просияла.
– Работа подвигается быстро, – сказала она, подводя меня к скамье в оконной нише, на которой было разложено голубое покрывало для колыбели. – Я почти закончила. – Она развернула покрывало и показала мне.
– Изумительно.
– Я боялась.
– Чего?
– Если бы ты умерла, это была бы пустая трата времени. Заметив мое изумление, она объяснила:
– Ты выбежала в коридор босиком и могла заболеть.
– Значит, вы тоже слышали?
– Я использовала почти весь свой голубой шелк.
– И что вы думаете об этом... происшествии?
– Вся моя работа могла оказаться ненужной.
– Кто вам рассказал?
– Впрочем, оно пригодилось бы для какого-нибудь другого ребенка. Дети все время рождаются... – Широко раскрыв глаза, она продолжала: – Может быть, для ребенка Люка. Только вот не знаю, будут пи у него хорошие дети?
– Пожалуйста, не говорите о моем ребенке так, будто ему не суждено появиться на свет! – резко оборвала ее я.
Она вздрогнула, как от удара.
– Ты рассердилась, – пробормотала она. – Люди всегда сердятся, когда им страшно.
– Мне не страшно.
– Но ты сердишься?
– Когда вы так говорите о моем ребенке.
– Значит, ты боишься: сердитые люди обычно чего-то боятся.
Я решила переменить тему.
– Покрывало получилось прелестное, моему малышу оно наверняка понравится.
Она расплылась в улыбке.
– На днях я была в гостях у вашей сестры, и она рассказала мне о рождественском розыгрыше, который устроил ей Мэтью.
Старушка прикрыла рот ладонью и засмеялась.
– Они так поссорились, – сказала она. – Агарь разбила ему нос, так что кровь испачкала курточку. Гувернантка их наказала – посадила на хлеб и воду. Мэтью нарядился сэром Джоном... чтобы напугать Агарь… – Она взглянула на меня, наморщив лоб, – видимо, пораженная совпадением. – Что ты намерена делать, Агарь? Ну, с этим
Я не стала поправлять ее и сообщать, что я Кэтрин. Вместо этого я сказала:
– Попробую найти его костюм.
– Я знаю, где шляпа. Я была там, когда он ее брал.
– А где может быть ряса?
Она удивленно повернулась ко мне.
– Ряса? Никогда не видела. У нас нет никакой рясы. Мэтью надел шляпу и сказал, что напугает ее, когда она будет спать. Там еще было такое красивое перо. Шляпа так и лежит в сундуке.
– В каком сундуке?
– Ты же знаешь, Агарь, – в том, что в кладовке возле классной комнаты.
– Давайте пойдем и посмотрим.
– Ты хочешь переодеться и напугать Мэтью?
– Нет, я не собираюсь переодеваться – просто хочу взглянуть на костюмы.
– Хорошо, – согласилась она, – пойдем.
Вслед за тетей Сарой я прошла через классную комнату и детскую к маленькой двери в конце коридора. Старушка открыла дверь, и на нас дохнуло затхлостью давно не проветриваемого помещения. Я увидела несколько больших сундуков, прислоненные к стене картины и кое-какую старую мебель.
– Мама говорила, что, когда она приехала сюда, в доме было слишком много мебели, – задумчиво произнесла Сара. – Она велела кое-что убрать.
– Давайте посмотрим костюмы.
Я внимательно огляделась. Все предметы в кладовке были покрыты толстым слоем пыли. Непохоже, чтобы отсюда недавно что-то брали.
Сара тронула крышку одного из сундуков и теперь огорченно глядела на свои руки.
– Сколько пыли... – сказала она. – Сюда давным-давно никто не заглядывал – наверное, с тех пор как мы были детьми.
Тяжелая крышка долго не желала поддаваться, но в конце концов нам удалось ее поднять. Сундук был доверху заполнен платьями, туфлями, плащами. Сара с торжествующим вскриком извлекла из его недр ту самую знаменитую шляпу и водрузила ее себе на голову.
– Могу себе представить, как испугалась Агарь, – заметила я.
– Ну, Агарь не так просто испугать. – Она пристально взглянула на меня. – Некоторые люди быстро приходят в себя от страха... и перестают бояться. Ты как раз такая, Агарь.
Боже, как здесь душно и что за странное создание эта старушка с детскими голубыми глазами, одновременно бессмысленными и проницательными…
Покопавшись в сундуке, тетя Сара вытащила шелковую мантилью и завернулась в нее. Шляпа по-прежнему украшала ее голову.
– Вот так, – промолвила она, – теперь я чувствую себя не Сарой Роквелл, а совершенно другим человеком... кем-то, кто жил в этом доме много лет назад Должно быть, в чужой одежде становишься похож на ее владельца. Правда, на мне мужская шляпа и женская мантилья... – Она рассмеялась. – Интересно, если я надену рясу, я почувствую себя монахом?
– Тетя Сара, где же все-таки ряса?
Она умолкла, словно погрузившись в раздумья, и на минуту мне показалось, что я вот-вот услышу что-то важное. Но она сказала: