Китабу о животных
Шрифт:
Привычка крокодила наведываться в свою закусочную вызывает у людей чувства ужаса и отвращения сильнее, нежели какая-либо иная его повадка. Помимо многочисленных комментариев по этому поводу, высказывание Роберта Руарка составляет суть общего суждения. В кратком биографическом очерке крокодила, под названием «Вульгарный убийца», он описывает «немигающий взгляд, молчаливое подлое скольжение под водой, абсолютную непреклонность его целеустремлений, заключительную хватку стальными массивными челюстями и дикий ужас жертвы при мысли о том, что ей суждено оказаться в вонючей пещере в илистом берегу в ожидании того, когда голодное чудовище прибудет насладиться».
Неужели подобный конец и впрямь является для мертвого «диким ужасом»?
Некоторые
Вероятно, кому-то покажется, что я не испытываю жалости к жертвам крокодила, но все дело в том, что сам я находился гораздо ближе к «дикому ужасу» подводной кладовой Мамбы, чем те, кто пишут о ней с таким оскорбленным негодованием. Если бы крокодилы замышляли пустить мою шкуру на изготовление записных книжек и туфель-лодочек на высоком каблуке, я бы и по сию пору точил на них зуб. Но они хотели всего лишь съесть меня, что вполне понятно.
В сопровождении шести рыбаков народности багома и пятнадцати носильщиков я отправился в местечко под названием бухта Мвекараго, на восточном берегу озера Танганьика, неподалеку от южной границы Бурунди. Вместе со своими шестью помощниками я ловил рыбу, типа сельди, которая на местном наречии называется ндалага. Но взамен традиционных приспособлений для ужения мы использовали динамит. Если бы подобное произошло при других обстоятельствах, я бы, как представитель бывшего Бельгийского колониального правительства, привлек бы к ответственности любого, будь он черным или белым, потому что это было чудовищным нарушением строгих законов о защите природы. А на этот раз я тайно нарушал закон сам. Но для подобных действий у меня имелась достаточная причина: после страшной засухи в районе Mocco в Бурунди царил страшный голод.
Я уже перебросил на грузовиках в Mocco семь тонн рыбы, и теперь, 24 октября 1955 года, мы с помощниками приехали на озеро за последней партией. Наши четыре пироги неровным кругом плавали примерно в трехстах футах от берега, а неподалеку дрейфовали зрители-крокодилы в надежде, что и им что-нибудь достанется. Встав в пироге во весь рост, я, чтобы взорвать динамит, поднес к запалу зажигалку… и пламя с шипением пробежало по бикфордову шнуру около фута — шнур оказался с дефектом. Я попытался бросить заряд в воду, но не успел. Двести граммов желатинового динамита взорвались у меня в правой руке. Остальная моя часть свалилась в озеро Танганьика.
От страха оказаться ответственными за внезапную гибель белого человека, рыбаки багома поспешно поплыли прочь к своей деревне, находящейся в двух милях на севере. Но чудесным образом я остался в живых. Наполовину оглохнув, временно ослепнув на правый глаз и медленно истекая кровью из разодранных шеи, груди и обрубка правой руки, я обнаружил, что каким-то образом плыву. И, хотя голова моя кружилась, я находился в полном сознании. Мне уже казалось, что я обречен на съедение этим внимательным зрителям-крокодилам. И если бы я запаниковал при мысли о том, как ведут они себя за обедом или как выглядит их подводная кладовая, Мамбы наверняка бы меня съели.
Два больших крокодила двинулись ко мне. Я видел их серо-зеленоватые рыла и гребни. Их спины, покрытые щитками, рассекали воду, оставляя в кильватере полны. Я устремился
В ста футах от берега крокодилы меня догнали. Два больших, которых я заметил первыми, уже почти касались моих пяток. Повернув голову, я увидел еще пятерых, поменьше. Они приближались ко мне справа, то есть со стороны моего ослепшего глаза. Тогда я изменил позицию с горизонтальной на почти вертикальную, продолжая двигаться к берегу неловким собачьим стилем, загребая как можно сильнее. Слева возникли еще два крокодила, один из них был гигантской зверюгой примерно в два фута длиной — почти как местный челнок. Он рванул ко мне будто зеленая торпеда, оснащенная хребтом. Спустя мгновение я услышал позади глухое клацанье, напоминавшее звук большого говорящего барабана. Это лязгнули челюсти. Еще несколько секунд, и клацанье раздалось близ моего правого плеча, и я почувствовал, как крокодил проплыл рядом со мной — его щитки царапнули меня по спине и содрали остатки футболки. Я прибавил скорость. Когда проплывал последние ярды, то думал, что сердце у меня разорвется. Добравшись до берега, я заставил себя пройти еще пятьдесят футов, уже по земле, чтобы оказаться от крокодилов на безопасном расстоянии. И только тогда сел, чтобы прийти в себя.
То, что мне удалось спастись, служит убедительным доказательством того, что наделенные природой физическими недостатками рептилии имеют мало шансов на победу, если их предполагаемая жертва сохраняет хоть мало-мальское присутствие духа. Если бы мне, грязному и окровавленному, каким я и был, пришлось плыть сквозь сборище океанических акул-людоедов или южноафриканских пираний, я бы сейчас вам об этом не рассказывал. Но меня, к счастью, преследовали только крокодилы, которые плохо приспособлены к пожиранию людей.
Однако эти африканские рептилии были более предприимчивыми и агрессивными, чем их азиатские и американские родственники, которые, за единственным исключением, пугливы и предпочитают вести уединенный образ жизни.
Американского крокодила, обитающего во Флориде, лишь однажды обвинили в нападении на человека. Это произошло в 1930 году рядом с Бискайским заливом, где охотник подстрелил животное длиной в пятнадцать футов и, решив, что убил его, пнул свою жертву. Но крокодил прыгнул, сбил охотника с ног и схватил его за запястье, оставив рваную рану от зубов, которая оказалась смертельной. Другой американский кузен Мамбы, аллигатор, которого легко распознать по тупому рылу и по тому, что у него не видно зубов, когда он закрывает пасть, — менее активный, даже вялый, по мнению известного герпетолога Флориды Росса Аленна, обитающие на свободе аллигаторы только один раз напали на человека без всяких на то причин. Человек, между прочим, остался жив.
Исходя из статистики, любому американскому гражданину, страшащемуся аллигаторов или крокодилов, стоит больше следить за небом, опасаясь молний или летающих тарелок. Ознакомившись с любезным нравом их рептилий, правительства штатов Джорджия, Флорида, Северная Каролина, Южная Каролина, Луизиана и Федерального округа потребовали строгого законодательства по охране аллигаторов от торгующих их шкурами охотников и браконьеров, которые грозили уничтожить все поголовье крокодилов. Во Флориде — единственном штате в Америке, где водится крокодил, — и яйца, и крокодилята, и взрослые особи — все защищены законом от неспровоцированного нападения людей.
Родственники Мамбы в Южной Америке, включая крокодилов и кайманов, в основном не опасны. На Востоке маленький пятифутовый китайский аллигатор слишком мал, чтобы обладать людоедскими амбициями, а узкорылый гавиал — нежная душа и никогда не нападет на человека просто так. Индийского магера, или болотного крокодила», часто обвиняют в злодеяниях, но если он и впрямь в них повинен, то я абсолютно не понимаю, почему многочисленные толпы индуистских пилигримов, явившись окунуться в священные воды Ганга, не получают немедленную инкарнацию.