Китабу о животных
Шрифт:
Эти существа, лишенные когтей, с короткими клыками и ростом меньше пигмеев, выбрали себе единственный метод убийства: они сражались сообща и применяли оружие. Взяв в руки палки или камни, отряды доисторических охотников окружали и нападали на маленьких антилоп, позже они стали сражаться и с павианами. Одолев Макако и разбив ему голову дубиной, сделанной из ребра антилопы, они пировали его мозгами. Да, очень жестоким было начало жизни агрессоров, которые позже, через несколько миллионов лет, перешли к пулеметам и атомным бомбам, но такой образ жизни был честнее и вполне мотивированным — наши праотцы охотились ради пищи, а не ради забавы. Поэтому охота в процессе эволюции вознаградила человека за изобретательность тем, что — как промежуточный продукт создания более крупного и лучшего оружия —
Макако, выжив после исполнения в древности роли обезьяны Авеля с человекообразным братоубийцей Каином, был и остается вегетарианцем, питающимся кореньями. Он закусывает саранчой, скорпионами, ящерицами, лягушками, яйцами, птицами и даже меньшими по размерам млекопитающими, но нерегулярно и без той страсти, которую его родственники человеческого рода испытывают к красному мясу. Его физиология не требует постоянного поглощения бифштексов, отбивных, котлет, гамбургеров и сосисок, поэтому он не наделен присущим нам хищническим складом ума. Его главной проблемой является защита от хищников, особенно от крупных кошачьих, которым плоть павианов более по вкусу, чем наша. Таким образом, Макако научился защищать свои позиции, с яростью сражаясь сообща, он научился вести массовые оборонительные военные действия так же, как мы ведем массовые агрессивные военные действия.
Употребление эпитета «агрессивный» по отношению к павиану представляется мне серьезной ошибкой. Эти обезьяны живут мирно и по-братски относятся к обитающим рядом антилопам, зебрам, жирафам, бородавочникам, да и к любому не хищному животному, с которым они сталкиваются. Макако могут выкапывать корни под деревом, с которого слоны в это же самое время обрывают листья и ветки. Но, если павианов дразнить или провоцировать, если им угрожать, их охватывает безумная ярость и они посылают к черту своих врагов или бросаются в атаку на тех, кто нападает на них. Тем не менее они никогда не убивают людей и не охотятся на них и тем более никогда не пользуются, как мы, огнестрельным оружием.
У павианов, как и у большинства обезьян, имеется зачаточный инстинкт употребления оружия. Помимо того, что, озлобившись, они способны обрушить на врага залп палок, камней, грязи и даже помета, они, как известно, скатывают вниз с горы валуны на стреляющих в них людей. Таким образом, принимая во внимание эти и другие действия павианов, их вполне можно считать животными, пользующимися орудиями труда. К оружию они прибегают под влиянием момента и без подготовки, но им и в голову не придет носить палку или камень с собой постоянно, тем более специально мастерить кремень с зазубренными краями, копье, лук, стрелу, ружье, гранату и бомбу. Они целиком полагаются на свои огромные, созданные для сражений клыки, почти такие же большие, как у леопарда, и на грубую силу собственных очень мускулистых плеч и рук, сила которых дважды превышает человеческую. И еще их спасает тактика организованных военных действий, которую павианы применяют, защищаясь от более быстрых, более сильных и лучше вооруженных хищников.
Именно поэтому Макако живет и действует как скверная пародия на человека. Павианы тоже, как и мы, покинули Сад Эдема приматов, чтобы научиться жить под открытым небом в саваннах — собственном театре военных действий — и охранять свои территории. Те же приматы, которым не присуща тяга к приключениям, остались там, где и были. Остались, чтобы продолжать рвать фрукты или выкапывать корешки под удобной защитой своего фамильного древа. И им не приходится отражать нападение врага — они просто прячутся или удирают.
И это решение привело лесных обитателей к перспективе вымирания. Примерно из двухсот представителей отряда приматов — включая древесных тупай, долгопятов, лемуров, галаго, мармозеток, обезьян Нового и Старого Света, человекообразных обезьян и людей — сорок семь видов уже считаются «редкими и находящимися под угрозой исчезновения», согласно данным Комиссии по сохранению видов Международного союза охраны природы и природных ресурсов. Длинный список гибнущих приматов, зафиксированный в «Красной книге», включает двадцать шесть видов лемуров, восемь — обезьян Нового Света, девять Старого Света и четыре вида человекоподобных обезьян —
«Исчезновение леса… сжигание и корчевка деревьев… расчистка местных лесов для поселений… уменьшение лесного ареала в связи с развитием сельского хозяйства и человеческого жилья… обильная обработка почвы… разрушение среды обитания из-за развития сельского хозяйства и вторжения огромного количества домашнего скота… разрушение леса… быстрое разрушение леса… неконтролируемое разрушение леса».
Лесные приматы остались в Эдеме, но возрастающее перенаселение из-за резкого увеличения роста человеческой популяции вынуждает каждый год людей рубить, корчевать и сжигать все большую часть Эдема. Лемуры, обезьяны и человекообразные обезьяны гибнут вместе с вырубленными деревьями, но во всем этом списке «редких и находящихся под угрозой исчезновения видов» вы не найдете ни одного представителя семейства павианов. Так называемый черный павиан, или черная обезьяна Целебеса, который находится под угрозой исчезновения, — это большой, с коротким хвостом макак, который большую часть своей жизни проводит на дереве, собирая фрукты. А все восемь африканских видов пеших с практическим складом ума — клан приматов, которым приходится иметь дело с огромным количеством хищников на абсолютно не защищенной территории и которых не охраняет ни один закон о защите природы, — продолжают и буквально и метафорически «не сдавать своих позиций».
Обитающий в южной Эфиопии гамадрил гелада, который, по всей вероятности, является связующим звеном между азиатским макаком и африканским павианом, похож на большого черного пуделя с развевающейся, наподобие львиной, гривой, с длинным хвостом с кисточкой и с голой красной грудью. Он водится многочисленными стаями, которые любят скалистые ущелья высоко в горах и спускаются, чтобы опустошить возделанные поля. Дарвин в «Происхождении человека» рассказывает о том, как стаи гелад атаковали и победили отряд стрелков герцога Кобург-Гота на перевале горы Менса. Они швыряли в проход камень за камнем до тех пор, пока дорогу полностью не заблокировали. По мнению признанных авторитетов, иногда гелады прибегают к такой же тактике во время споров из-за территории с соседствующими стаями гамадрилов. Другие ученые считают, что павианы никогда не прибегают к такой тактике, каким бы ни был конфликт. Будем надеяться, что доктор Ганс Куммер, выдающийся знаток гамадрилов гелад, который побывал в научной командировке в Эфиопии, сумеет окончательно ответить на этот вопрос.
Гамадрилы, широко распространенные на каменистых полупустынных равнинах Эфиопии, Аравийского полуострова и Судана, напоминают помесь пуделя, льва и сфинкса пепельного цвета. У них ниспадающие гривы и хвосты с кисточками, но головы и морды длиннее, чем у черных гелад. Их научились приручать и дрессировать древние египтяне, которые, по-видимому, вывозили их из Судана. Гелады были не только домашними любимцами, но и компаньонами, слугами и даже священнослужителями. Священные гамадрилы Тота, бога мудрости, присутствовали в храмах на утренних богослужениях. Устремив свои лица к восходящему солнцу, они поднимали руки к небу и хриплыми голосами выкрикивали религиозные молитвы. Гамадрилы, рангом пониже, собирали урожай и сортировали фрукты, пололи сады, качали и носили воду, подметали и мыли полы в храмах и домах, прислуживали за столом и выполняли обязанности лакеев и горничных.
А не так давно Джулия Макдональд очень интересно и забавно рассказала в своей книге «Почти человек» о своей домашней обезьяне Абу, самке гамадрила, которая как истинное дитя XX века обожала смотреть телевизор. Любимой ее передачей было шоу «Зоорама» из зоопарка Сан-Диего. При виде обезьян Абу приходила в восторг, а при виде змей — в ужас, ну, а во время демонстрации рекламы она, естественно, скучала и злилась. Но, когда Джулия дала Абу швабру и щетку, надеясь, что ее домашнее животное станет вести себя в соответствии с ритуалом, принятым в Древнем Египте, поклонница телевидения не стала ни мыть, ни подметать жилище Макдональд в Пасадене. Деревянные орудия труда она использовала как рычаг, чтобы опрокинуть всю мебель. Как когда-то заметил Цицерон: «О времена, о нравы!»