Китайский детонатор

Шахов Максим Анатольевич

Рыбаки сгружали со своих суденышек ночной улов. Рыбы как таковой было немного. В основном это были морские гребешки, рапаны, устрицы, крабы, каракатицы, осьминоги, креветки, лобстеры, омары и прочая живность, не известная Хромову. Практически не торгуясь, рыбаки сдавали добычу оптовым покупателям. Затем все это сортировалось и грузилось в фургоны, представлявшие собой аквариумы на колесах. Холодильных камер в порту не было. Наверное, жители Гонконга не представляли себе, что где-то люди едят замороженные морепродукты.

Стараясь

не думать о том, кто нынче питается людьми, убитыми им вчера, Хромов покинул набережную. Чтобы без помех обдумать свое положение и планы на будущее, он решил снять номер в первом попавшемся отеле, оставить там вещи и отправиться на прогулку.

Выбор был остановлен на 29-этажном «Айленд Пасифик», торчащем прямо на набережной, подобно угловатому, темно-синему айсбергу. В столь ранний час вестибюль был пуст, если не считать круглолицей китаяночки за стойкой и какого-то толстого бездельника, расположившегося с газетой у светильника над стойкой.

Представившись Николаем Кузнецовым, Хромов попросил номер.

– Конечно, сэр, – сказала китаяночка. – На какой срок вы желаете у нас остановиться?

– Пока не знаю. Заплачу за два дня, а там видно будет.

Толстый бездельник поднял голову и вновь зашуршал газетой. А когда регистрация была завершена и Хромов скрылся в кабине лифта, толстяк зашел за стойку, прочитал данные на мониторе и поспешно достал мобильник.

Что касается самого Хромова, то через пятнадцать минут он вышел на прогулку.

Бесконечно длинный эскалатор поднял его в парк, где плавали черные лебеди, а жирные утки бродили по пешеходным дорожкам, как голуби. Из-за моросящего дождичка на смотровой площадке было пусто и тихо. Повернувшись спиной к владельцам магазинчиков и кафе, Хромов долго смотрел в окутанную туманом даль.

Прикончив два леденца – лимонный и клубничный, – он достал телефон и начал спускаться к подножию холма. Стая розовых фламинго проводила его любопытными взглядами.

Звонить по мобильнику не пришлось. Дженкинс оказался легок на помине. Сопровождаемый Гордоном, он встретил Хромова в ста метрах от эскалатора.

– Куда это вы запропастились? – раздраженно спросил англичанин, вместо того чтобы поздороваться. – И почему не берете телефон?

– Звонок отключен, – пояснил Хромов, остановившись в полутора метрах.

Гордон демонстративно сместился в сторону, чтобы оставить Хромова между собой и Дженкинсом. Руки Гордона были прикрыты снятой курткой. Судя по его взгляду и позе, под курткой скрывался пистолет. Подданные Ее Величества явились не только для того, чтобы высказать свое недовольство. Они намеревались как следует надавить на Хромова. Им не терпелось заполучить в свое распоряжение наркотики и стать богатыми людьми.

Придется их разочаровать, подумал Хромов, и это доставило ему искреннее удовольствие.

– Вам

следовало предупредить нас о своем отъезде, – произнес Дженкинс, подбоченившись. – Мне пришлось задействовать парней из Макао, чтобы выяснить, куда вы запропастились.

– Тогда, может быть, вы в курсе, что в Макао взорвалась и сгорела джонка, за которой вы вели наблюдение?

– Нам сообщили, – подтвердил Гордон. – Сегодня утром.

– На джонке находился тот самый товар, о котором был уговор, – сказал Хромов.

– И что? – нахмурился Дженкинс.

– А то, что он обратился в пепел, и ветер развеял его по морю.

Гордон пошевелил руками под курткой и расставил ноги на ширину плеч. Надо полагать, не хотел, чтобы приказ стрелять застал его врасплох. Но Дженкинс не торопился с приказом. Он достал из-за пазухи флягу, отпил несколько глотков, утер губы и уставился на Хромова. Всю его хваленую британскую чопорность как ветром сдуло.

– Мне плевать, что там у тебя сгорело и что развеяло ветром, – рыкнул он. – У нас был уговор, и я заставлю тебя соблюдать условия, твою мать! Мы работали. Тратили время, силы, ресурсы.

– Не так уж много, – холодно напомнил Хромов. – И потом, ты забыл, командор, что наше сотрудничество было определено начальством.

– Плевать я хотел на начальство! Я сам себе хозяин. – Побагровевший Дженкинс повернулся к Гордону. – Чуанли! Покажи этому русскому болвану, что я не собираюсь с ним шутить.

Гордон хотел показать, но не успел. Одним прыжком Хромов оказался рядом, выхватил у Гордона куртку, набросил ему на голову и боднул его в лицо. Пистолет упал на асфальт. Гордон попятился и сел. Опешивший Дженкинс открыл рот.

– А теперь слушай меня, боров, – сказал Хромов. – Слушай внимательно, потому что повторять я не намерен. Наш разговор по поводу наркотиков был записан на мой телефон и переправлен в Москву. Если ты еще раз вздумаешь перейти мне дорогу или напомнишь о себе каким-то иным образом, то запись упорхнет в Лондон, где с тебя снимут шкуру и натянут на барабан гвардейца возле Букингемского дворца. Если со мной что-нибудь приключится в Гонконге, результат будет аналогичный. Вот так-то, командор.

– Это подло, – прошипел Дженкинс.

– Зато торговать наркотиками благородно, – кивнул Хромов. – Эх, вы. А я-то думал, что имею дело с джентльменами.

Оправившийся после удара Гордон стащил с головы куртку и потянулся за пистолетом. Хромов не стал ему мешать. Если его блеф не подействовал, то парни из «Ми-6» все равно достанут его в любом другом месте. Все должно было выясниться здесь и сейчас.

– Командор? – спросил Гордон, вставая.

Из носа у него шла кровь, стекая по носогубным складкам. Он постоянно перехватывал пистолет, стараясь взять его поудобнее.