Китайский попугай
Шрифт:
Взяв такси, они велели ехать на Оранж-Гроув-авеню. По дороге черные глазки китайца с живым интересом рассматривали дома и улицы красивого города. Наконец машина свернула на широкую аллею. Высокие раскидистые деревья, красивые особняки миллионеров, бассейны и зеленые лужайки не могли не вызвать восхищения.
– Такие картины производят неизгладимое впечатление на человека, родившегося в убогой хижине под соломенной крышей, на берегу мутной речки, – задумчиво произнес Чарли Чан. – В этих дворцах богачи живут не хуже императоров, но чувствуют ли они себя счастливыми?
Боб прервал эти
– Чарли, бог с ними, с императорами. Меня беспокоит предстоящий разговор. Ведь этот управляющий запросто может телеграфировать хозяину о нашем визите. И что тогда?
– Да, мы рискуем, но другого выхода нет.
– А вы убеждены, что с ним обязательно надо поговорить?
– Нам обязательно надо увидеться со всеми, кто располагает хоть какими-то сведениями о Мэддене. И попытаться их заполучить. Управляющий может располагать очень ценными сведениями.
– А что мы ему скажем?
– То, что очень похоже на правду: Мэддену угрожают шантажисты, а мы из полиции, и наша задача – разыскать злоумышленников.
– Но ведь это надо доказать!
– А тут пригодится мой значок сержанта гонолулской полиции, который я специально на этот случай приколол к жилету. Знаете, как это делается? Важным голосом заявляешь, что ты из полиции, и на мгновение распахиваешь пиджак, чтобы блеснул значок. А полицейские значки везде очень похожи, и надо быть исключительно недоверчивым, чтобы внимательно разглядеть значок и прочесть надпись на нем.
– Полагаюсь на вас, Чарли.
Такси остановилось у самого представительного особняка на всей Оранж-Гроув-авеню, а может, и во всей Америке, ну прямо дворца. Широкая пешеходная дорожка, усаженная декоративным кустарником и цветами, вела к дому. Приблизительно на полпути Боб и Чарли Чан наткнулись на мужчину, подстригающего розы. Рабочий костюм не обманул, не ввел в заблуждение детектива – тот сразу понял, что перед ним не простой садовник: зоркий глаз отметил и белые руки, и хорошие манеры, и, наконец, приветливую улыбку.
– Имею честь видеть мистера Фогга? – поинтересовался Чарли Чан.
Получив утвердительный ответ, оба гостя представились, и Боб Иден вручил Питеру Фоггу визитную карточку Вилла Холли с его припиской.
– Принять друзей Вилла – большая честь для меня, – сказал управляющий. – Прошу вас в дом.
Гости отказались пройти в дом и уселись в удобные плетеные кресла на веранде.
– Чем могу служить? – спросил управляющий.
– Мы бы хотели услышать от вас ответ на несколько вопросов. Если вопросы покажутся вам странными или вы просто не пожелаете отвечать на них – скажите нам, и тогда…
– Спрашивайте, джентльмены.
– Был ли мистер Мэдден в Пасадене в прошлую среду?
– Был.
– И вы виделись с ним?
– Вернее будет сказать, что я его видел. Около шести вечера он подъехал к дому, но даже не вышел из машины.
– А что он сказал?
– Спросил, все ли в порядке, и сказал, что, может быть, скоро ненадолго приедет сюда с дочерью.
– А вы его о чем-нибудь спрашивали?
– Спросил, как здоровье дочери. Он ответил, что здорова.
– Мэдден был один?
– Нет, с ним был Торн и еще какой-то незнакомый
– В дом никто из них не входил?
– Нет, никто. Правда, мне показалось, что мистер Мэдден хотел выйти из машины, но потом раздумал.
– А не заметили ли вы чего-нибудь необычного в поведении вашего хозяина? Он был такой, как всегда?
– Вы знаете, я именно над этим думал, когда они уехали. Мистер Мэдден показался мне каким-то озабоченным, даже расстроенным чем-то.
В дело вступил Чарли Чан:
– Мистер Фогг, мы хотим поговорить с вами серьезно, нам нужно ваше содействие, но, предупреждаю, все должно храниться в тайне. Мы признательны за ваше доверие – тут хватило рекомендации мистера Холли, но должен сказать, что теперь от вас потребуется не только информация, но и содействие. Думаю, вы поняли, что имеете дело с полицией.
Детектив на мгновение распахнул пиджак, и полицейский значок ярко блеснул в лучах калифорнийского солнца.
– Вы совершенно правильно заметили, – продолжал Чарли Чан, – мистер Мэдден действительно был озабочен. У нас есть все основания полагать, что он попал в руки банды шантажистов.
Управляющий печально покачал головой.
– Очень жаль, что оправдываются мои худшие предположения. Я один из немногих, кто очень привязан к мистеру Мэддену. Ко мне мистер Мэдден был всегда очень добр. Я ведь по образованию юрист, долго работал по своей специальности на Востоке, но стал прихварывать и должен был сменить климат. Оказался в этих местах – без жилья, без работы. Приходилось браться за любую работу, а потом подвернулась вот эта должность в доме мистера Мэддена. Нет, ко мне он всегда относился хорошо, и я готов помочь ему, чем могу.
– У меня создалось впечатление, что вас не слишком удивило сообщение о шантаже. Вы были готовы к этому?
– Да нет, ничего конкретного я не имел в виду. Просто, если человек так богат, как мой хозяин, всегда найдутся вымогатели.
– И еще один вопрос, мистер Фогг, последний. Может быть, вам известно, почему Мэдден боялся некоего Джерри Делано?
Управляющий бросил на китайца быстрый взгляд исподлобья, но промолчал.
– Джерри Делано, – поддержал детектива Боб Иден. – Вам приходилось слышать это имя?
Помолчав, управляющий решился:
– Вот что мне известно по этому поводу. Несколько лет назад, во время ремонта дома, хозяин велел провести сигнализацию против ограбления. И как раз в тот момент, когда специалисты занимались этим, я заговорил с мистером Мэдденом, он стоял вот тут, в холле, у окна. «Я уверен, Фогг, так нам будет спокойней. Если кто полезет в дом из непрошенный гостей, мы услышим», – сказал он мне. Помню, я что-то заметил насчет врагов, которых у него должно быть множество. А он так искоса посмотрел и говорит: «Никаких врагов я не боюсь. На всем свете мне страшен только один человек, только один». Ну я и спросил, кто именно. Он и сказал: «Этого человека зовут Джерри Делано. Запомни это имя, Фогг, и если что случится…» Но не договорил и пошел. Я ему вслед: «А почему вы боитесь этого человека, хозяин?» Наверное, я позволил себе бестактный вопрос, и он не стал отвечать. Но не рассердился на меня. Просто остановился и молча стоял.