Кизиловый мост
Шрифт:
Первыми явились Солтан - черноволосый, среднего роста, и широкоплечий бетонщик Керемхан - с густыми черными усами и низким голосом. Оба молодые, лет под тридцать. Тяжелым шагом, чуть враскачку подошел бульдозерист Гарибджан и с той же нагловатой усмешкой на красивом смуглом лице остановился перед палаткой,
– Садитесь, - холодноїї пригласилаїї яїї его.
– Сїї вареньем будете пить? Он молча кивнул.
– А вам идут ваши имена. Такие величественные, - улыбаясь сказала я Солтану, - Солтан, Керемхан. А вот Гарибджан...
– Я взглянула
– Это мы его здесь так прозвали. По-настоящему просто Гариб.
– Из каких же мест наш чужестранец? (Гариб - по-азербайджански чужестранец, изгнанник, скиталец) - с улыбкой спросил Адиль. Спросил и выразительно взглянул на меня: "Только "Гариб", понятно? Никаких "джанов" (д ж а н - милый, дорогой (употребляется в качестве приставки к имени собственному). Никакой фамильярности".
– А мы все здешние, из этого района, - ответил Солтан.
– Только деревни разные. Гарибджан недавно из армии, в прошлом году демобилизовался.
– Да?
– удивился Адиль и вежливо поинтересовался: - В каких частях служили?
– В танковой, - коротко ответил Гариб.
Меня поразил его голос - глубокий и мягкий, удивительно не соответствующий всему его облику. Я взглянула на Гариба. Лицо у него было непроницаемое.
– И звание имеете?
– спросил Адиль.
– Да, младший лейтенант.
– Ну что ж, очень хорошо, товарищ младший лейтенант. Почему чай не пьете остынет.
Я налила еще по стакану. "Гарибджан, - думала я, - какое странное имя".
Адиль заговорил о строительстве.
– Стройматериалы держат и взрывчатку, - с сердцем сказал Солтан. Видимо, это был наболевший вопрос.- Начальник у нас был расторопный - вовремя обеспечивал, а как перевели его, все прахом пошло.
– Да, в работе он был зверь, - согласился Керемхан.
– Недоспит, недоест, а дело сделает. Но и лочудить любил. Каждое воскресенье приезжал сюда с двустволкой. Думаете, на охоту? Ничего подобного! В цель стреляли с Гарибджаном - кто больше выбьет. Ну, а Гариб стрелок - дай бог всякому, начальник всегда внакладе оставался: то бутылку коньяку ему проиграет, то десять пачек "Казбека". Даже жалко его другой раз - уж больно хороший мужик!.,
_ Ничего не скажешь, воспитательная работа, видно, была здесь на высоте,усмехнулся Адиль, когда строители ушли.
– Ну,її аїї чтоїї тутї особенного,її Адиль?її Подумаешь, стрелялиї наї спор!ї По-моему, тыї преувеличиваешь. Муж вздохнул.
– Если бы я преувеличивал!.. Нет, девочка, положение ко многому обязывает. Начальнику стройуправления, как и всякому ответственному работнику, необходимо думать о своем авторитете. Он обязан быть примером для рабочих. А если он будет распивать с рабочими коньяк да состязаться с ними в стрельбе, ничего хорошего из этого не получится... Вот так, моя милая.
Это были, вероятно, очень правильные слова. Но почему-то они мне не понравились.
Я уже замечала раньше, что взрослые уважаемые люди говорят иногда
Так и сейчас. Я, пожалуй, верила мужу, что прежний начальник поступал неразумно и не так должен вести себя начальник строительства, но он почему-то казался мне очень симпатичным человеком. Особенно когда я представила себе, как его ловко обыгрывает нагловатый бульдозерист. Мне даже захотелось посмотреть на него и поговорить с ним.
– Ты что улыбаешься, Сария?
– Да так... Подумала, какой смешной, наверное, этот прежний начальник строительства.
– Ты права, над ним можно посмеяться.
– Адиль кивнул мне и пошел к рабочим.
На следующее утро, ровно в восемь, Адиль уехал в район, в управление, а я отправилась на стройплощадку- первый раз в жизни шла на работу.
Солтан, Гариб и Керемхан были уже на месте. Они поздоровались со мной, как со старой знакомой.
– Ну, как вам первая ночь у нас в горах?
– улыбаясь, спросил Солтан.
– Да я, собственно, никакой ночи не видела. Легла - как провалилась, до утра на одном боку проспала! Мало что пока могу сказать о ваших горах.
– И о наших горах, и о нас самих вы скоро будете самогої лучшегоїї мнения. Правда,ї ребята?
– подмигнул он своим напарникам.
– О горах обязательно, а насчет вас - еще посмотрим,- в том же тоне ответила я.
Я обошла участок, внимательно осмотрела его. Кажется, все было в порядке.
– Ну что ж, стройплощадка готова, можно начинать...- сказала я, стараясь держаться как можно увереннее.
Рабочие переглянулись. Солтан отвернулся, пряча улыбку.
ї - Здесь-то все в порядке, - сказал он, - можно бы и начать, да только тут еще одна работенка выплыла, вне плана, так сказать. Вон там, - и он указал на поросшие лесом и кустарником скалы, загораживающие реку выше по течению. Пойдемте, товарищ начальник, посмотрим.
Цепляясь за ветки деревьев и проклиная колючки кустарника, мы полезли вверх. Пока мы взбирались, я думала только о том, чтобы не свалиться, но когда мы очутились на вершине скалы, я ахнула от восхищения. Такое я видела только в кино: ветви могучих старых деревьев переплелись, образуя прочный недвижный шатер; река, сужающаяся в этом месте, сердито шумела в полумраке - лучи солнца не проникали сквозь, густую листву.
– И что же мы должны здесь делать?
– спросила я, с удивлением оглядываясь.
– Нужно углубить и расширить старое русло на участке протяжённостью в пятнадцать метров и укрепить берег, - отрапортовал Солтан.
– Зачем это?
– удивилась я.
– Ведь в проекте нет ничего подобного.
– Верно, в проекте нет. Бывают и в проектах ошибки. Но если мы эту ошибку не исправим, первый же хороший сель затопит все.
– И наш мост, - добавил Керемхан, - может, еще и достроить не успеем...