Кладбище в шкафу
Шрифт:
Настроение Арти и после расставания с Дашей было приподнятым; Игорь же, напротив, стал мрачен и немногословен. Брат всё пытался его разговорить, чем ещё больше нервировал, и под конец пути они уже основательно повздорили, хотя причины и сути конфликта Игорь уже и не помнил, настолько тот был незначительным. В отчий дом Игорь вошёл, выбив дверь чуть ли не с пинка, и напугав Андромеду, что сидела на первом этаже и читала книгу. Прошёл мимо матери, не обратив на неё никакого внимания, хотя та и бросила ему какое-то едкое замечание. Почти бегом влетел наверх, в свою комнату, с единственным желанием
Вскрик Артура раздался через несколько минут после этого.
Игорь не обратил бы внимания, но нутро почувствовало, что что-то не так, а липкий страх схватил за гланды. Парень открыл дверь комнаты, осмотрел коридор. Медленно, держа кольцо на прицеле, прошёл в комнату брата. Заглянул внутрь.
Артур лежал на полу, истекая кровью. Игорь кинулся к нему, пытался зажать рану, перерубившую напополам кадык. Артур что-то хрипел, захлёбываясь собственной кровью, пока его глаза не потухли. Игорь даже ничего не успел сделать. Всё заняло какие-то секунды. На полу рядом с трупом валялся забрызганный кровью нож, и Игорь взял его в руку, ничего не соображая.
Длинное лезвие, рукоять почти без орнамента, очень острый. Ещё до академии Игорь выиграл его в карты у одного гнома в пабе: гном тогда так раззадорился, что вывернул все карманы и поставил на кон даже собственные сапоги – их потом носил Мишка. Игорю нож был без надобности, просто хранил, как память, на полке у себя в комнате. И сегодня этим ножом зарезали Артура.
– Великое Открытие…
Голос Светланы раздался от двери. Игорь медленно поднял взгляд, всё ещё сжимая рукоять краденого ножа.
В комнате стояла мать, Дромеда и несколько незнакомых человек, по виду, патрульных ОБТС. Один направил на Игоря кольцо.
– Ни с места, парень. Брось нож.
Игорь послушно разжал руку. Лезвие грохнуло металлом об паркет. Глазами парень встретился с матерью: её лицо не выражало ничего, но от уголков глаз разбежались морщинки – она смеялась. А Игорь выстрелил дымовой завесой.
Слетевшее с кольца заклинание стало полной неожиданностью даже для Игоря: парень действовал на эмоциях, всё ещё находясь в состоянии аффекта. Всё ещё уверенный в том, что он сейчас проснётся в общежитии, Рома будет тормошить его, пытаясь разбудить от кошмара, а мебель в комнате будет стоять не на своих местах. Но вот его кто-то ударил и схватил за локоть, Игорь ударил в ответ, вырвался, упал, споткнувшись об труп брата, а мимо пролетела вспышка заклятия, вылетев в проём. Игорь бросился следом, думая, что это дверь, но ударился в полуоткрытую раму окна, разбив стекло и порезав руку осколками. Дым озарился заревом нового проклятия, вскрикнула Андромеда. Думать было некогда: Игорь спрыгнул вниз, слегка отполз за угол, чтобы, если кто-то выглянет на улицу, его не смогли увидеть, после превратился в собаку и сбежал.
В магическом мире ему не скрыться, это Воронцов понял сразу. Поэтому оставался лишь один путь – параллель. Игорь не пошёл напролом –
Когда, казалось бы, всё уже получилось, и Игорь уже попытался было аккуратно сунуть нос в волшебное зеркало, он совершенно неожиданно для себя получил табуреткой по спине. Непритворно заскулив, Игорь обернулся на обидчика: проводник, казалось бы, привыкший к нему, пускающий к себе в дом и на работу, оказался до той степени мразью, что не просто отказался впустить в зеркало собаку – готов был убить за несанкционированный переход. Орал, что без пропуска нельзя, и продолжал без остановки лупить пса табуреткой, грозя в любую секунду сломать хребет.
Игорь скулил от каждого удара и огрызался, как мог. Он бы, наверное, и сумел постоять за себя, но приоритетом оставалось зеркало. Поэтому парень, превозмогая боль, носился из комнаты в комнату, изображая напуганное животное, а потом внезапно юркнул в портал, совершенно не зная, куда он его приведёт.
Вынырнул в Петербурге, едва не угодив под поезд. Ну а уж найти Дашин дом не составило большого труда – девушка дала свой адрес всем друзьям, чтобы они могли писать ей письма, пока каникулы не закончатся.
***
– Ха-ха, – кое-как выдавила из себя Даша, но на лице Игоря не было и тени улыбки. – Ха-ха, Воронцов, очень смешно, считай, что я поверила! – повторила девушка, хотя её внутренности уже покрывались корочкой льда.
– Это не розыгрыш, Даша, – ответил Игорь, глядя девушке в глаза, и от этого строгого и серьёзного взгляда ей стало так страшно, как не было никогда в жизни.
– Враньё, – прохрипела Даша, внезапно утратив голос. – Я не верю тебе. Ты всё выдумал. Пожалуйста, Игорь, скажи, что ты меня разыграл, я не буду злиться. Прошу тебя…
Надежды бились о мрачное лицо парня, как волны о причал. По щеке Даши скатилась слеза.
– Он умер у меня на руках, – сказал Игорь. – Он действительно умер, Даш. Я ничего не успел сделать. Я просто не успел.
Девушка обречённо закрыла глаза, а внутри расползалось чувство, которое она ещё не успела толком забыть – потеря, пустота. Та часть души, которая ещё час назад была заполнена любовью к Артуру, сейчас исчезла, словно чья-то мощная когтистая лапа выдрала её изнутри и размазала по стене.
– Даша? – Игорь аккуратно дотронулся до узкой ладони, но девушка даже не почувствовала прикосновения. – Даша…
– Я здесь. – Девушка взяла со спинки кровати пижамную футболку и промокнула слёзы.
– Держишься?
– Кажется.
– Я же говорил, что это шокирует.
Если бы в данный момент Даша была способна смеяться, то она бы закатилась в голос. Шокирует – разве можно подобрать более нелепое слово, чтобы описать чувство утраты? Боль. Пустота. Отчаяние. Непонимание, как дальше жить и что делать.