Кладбище в шкафу

Elen Gor

– Парни, вы ужасны! – Лика Мятлева закатила глаза к потолку. – Неужели нельзя говорить о чём-то менее мерзком?

В шесть часов вечера в окрестностях замка было уже темно. Компания из третьего общежития, что ещё ночью шумно отмечала наступление Старого Нового года, сейчас расслабленно сидела в общем зале на первом этаже башни и вела непринуждённые беседы. Лика, до сих пор в пижаме, пила имбирный кофе, крепкий настолько, что запах от него долетал до самого чердака, где излишне взбудораженные вороны приглушённо каркали, а вот сов было не слышно – с наступлением темноты птицы унеслись на охоту. Даша так же оставалась в пижамных штанах и футболке, и лишь облачилась в жёлтый халат Беллы поверх

всего этого безобразия – было прохладно, а её собственный халат расплавился от магии Гохмана – да в её тапки-собачки. Не в силах смотреть ни на еду, ни на спиртное, девушка просто курила, неспешно пуская в воздух колечки дыма – её новое умение, которое она, стараясь изображать скромницу, тем не менее, вовсю демонстрировала окружающим. Прокурит весь халат – подруга вставит заслуженный пендаль, когда приедет. А впрочем, ещё есть время постирать.

Игорь в основном молчал, подъедая остатки праздничного стола в виде салатиков, отбивных, пирога с курицей и грибами, разнообразных пирожных и сока, не стесняясь настолько, что его живот уже выпирал над ремнём, а Лика успела пошутить про «не в коня корм». Никита в очередной раз унёсся в туалет – этой ночью парень перебрал больше всех. А вот Андрей с Лёшей всё возились с фотокарточками, которые проявили ещё утром у себя в комнате.

– Ну, хватит уже секретничать! Показывай! – Даша выдернула из рук Лёши маленькую стопку снимков, которые тот хотел передать брату.

– Да они пока не очень, – сказал Андрей, когда девушка начала рассматривать результат их работы. – Мы хотели сделать в движении, но плавности нет, и цвет не проявился.

А Даша рассматривала фото и думала о том, что это самые лучшие снимки на свете. Плавности действительно не было, каждый кадр напоминал немое кино с Чарли Чаплином и был таким же чёрно-белым, но сколько в этих снимках было жизни! Вот она с друзьями сидит за столом, с бокалом шампанского, вот часы пробили полночь. Тут Никита Боков что-то рассказывает, отчаянно жестикулируя, тут все просто смеются. Даша смотрела живые фотографии, и в груди у неё росло огромное тёплое чувство к друзьям. Надо же, они научили её жить, радоваться каждому дню. Они за месяц вытащили из неё весь страх и всю затравленость, которую родители растили в Даше семнадцать лет. С этими людьми она могла не бояться быть собой. Смеяться и плакать, грустить и радоваться. И всё это тогда, когда она сама захочет, а не тогда, когда разрешат.

Даша взяла в руки последнюю фотографию и прыснула со смеху. Было от чего: в зюзю пьяные Даша и Андрей, стоя на диване и пошатываясь на мягкой поверхности, танцевали канкан, совершенно наплевав на синхронность. А нет, это Лёша, потому что Андрей лежит под столом и дико хохочет над чем-то. Вот Лика бегает вокруг ёлки; на её голове клоунский колпак, а роскошные тёмные волосы завязаны в дурацкие косички. Вот Никита Боков присосался к бутылке шампанского, уже готов извергнуть её содержимое обратно и, кажется, даже на чёрно-белом фото имеет зелёный цвет. А вот из-за спинки дивана выползает Игорь. Становится на диван, берёт фейерверк и взрывает его. Сноп искр, разгоняя на своём пути очаровательные пушистые шарики света, попадает прямиком в потолок, и тот немедленно обсыпает студентов штукатуркой.

– Давай, – Андрей протянул к Даше руку, чтобы забрать снимки. – Мы доработаем заклинания и сделаем нормальные кадры. Эти ерунда, можно выбросить.

– Что ты, ни в коем случае! – Даша прижала фотокарточки к груди, как самое большое сокровище. – Отдай мне, если тебе не нужны!

– Пожалуйста. – Андрей пожал плечами, не очень понимая, зачем Даше бракованные фотографии. – Только на кой они тебе? Всё равно двигаться скоро перестанут. Говорю же, формула сырая.

– Жаль, – слегка поникла Даша. –

Хотя… их же хватит недели на две?

– Думаю, что и на месяц, но больше вряд ли, – ответил ей Лёша. – Не переживай, мы тебе новые сделаем, уж они точно не остановятся!

– Месяц, говоришь? – Даша коварно улыбнулась. – Отправлю родителям. Это их убьёт.

***

Это были самые замечательные каникулы в жизни Даши. У неё впервые были отличные подарки: тёмно-синее платье от Беллы («У нас форма в квиддиче синяя, и знаешь, этот цвет тебе безумно идёт» – гласила подпись на открытке), громадная коробка невероятных сладостей от Мамонова, изящный браслетик для часов от Никиты из необычного желтоватого металла. Но поистине королевский подарок сделали на общие деньги игроки квиддичной команды: новенькая скоростная метла английской марки «Firebolt. New Age». Даша не могла на неё налюбоваться и, даже несмотря на двадцатиградусный мороз, сделала на ней пару кругов вокруг территории замка.

Ещё одной из миллиона причин любви к зимним каникулам в академии была полная свобода. Даша с ужасом вспоминала те дни, когда ей с родителями приходилось ходить на званые ужины ко всем их многочисленным коллегам и партнёрам. Особенно девушка ненавидела знакомых отца: они садились за стол и принимались обсуждать политику, экономику, биржевые новости, курс доллара, курс евро и прочую дребедень, которая была совершенно не интересна Даше.

Нередко девушка с ужасом ловила себя на мысли, что в какой-то степени благодарна той страшной аварии, унёсшей жизнь её лучшего друга. Ведь не попади она год назад в автокатастрофу, возможно, не попала бы и в академию. Пришлось бы ей учиться в СПбГУ на экономиста, закончила бы ненавистный университет и пошла работать в отцовскую фирму... Нет, она бы просто убежала с Генкой в Воронеж. Хотя, почти наверняка не проучилась бы там и месяца – родители пустили бы в ход все свои связи и нашли таки свою непокорную дочь.

Дальнейшие размышления Даша всегда старалась отогнать прочь, но это было тяжело. Да и как смириться с тем, что девушка радовалась аварии? Была благодарна Генке всем сердцем за то, что той февральской ночью он вытащил её из дома, заставил вылезти в окно и провёз в непогоду. Была благодарна за то, что он выжимал газ и, положа руку на сердце, невнимательно водил. Даша не могла больше представить себе иной жизни, она не представляла себя без магии, без этого странноватого разнообразного и непредсказуемого мира, и она бы пожертвовала всем – и всеми! – чтобы никогда отсюда не возвращаться.

Хорошо, что случилась та авария – Даша ненавидела себя за это, и все выходящие из этой мысли выводы казались девушке ужасными и почти тошнотворными.

Глава 3

– Эй, привет!

– Господи! – Даша отшатнулась от неожиданности, пролив на себя кофе, когда Гохман внезапно выскочил перед ней в коридоре.

– Прости, я не нарочно…

– Что ты за мной бегаешь?! – Девушка с откровенной злобой оттолкнула третьекурсника, который неуклюже попытался вытереть Дашин свитер. – Тебе мало было того, что произошло в прошлый раз?

– Прости, я знаю, что был не прав и хочу извиниться.

Даша чудом удержалась от того, чтобы бросить стаканчик с остатками кофе Павлу в голову.

– Нет, ты не шутишь. Ты это на полном серьёзе.

– Да, чёрт возьми, я хочу извиниться! – Павел опять почувствовал, как его душит злоба. – Что в этом плохого? Любой поступок можно простить, если человек раскаивается!

– А ты раскаиваешься? – Брови Даши удивлённо взлетели вверх. – Или это очередной твой финт ушами? Как тогда, ночью, ты ведь тоже извиниться ко мне пришёл!