Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
Шрифт:
– Разве это не «путешествие и приключение»? – возразил Твид.
– А что тогда «Макбет»? – спросил Бенедикт.
– Это сюжет «жестокое соперничество/месть», дорогуша, – просветила его Хэвишем.
– Мне казалось, что это скорее «соблазн», – задумчиво проговорила Беатриче, которая по возможности всегда и все делала в пику Бенедикту.
– Прошу вас! – воскликнул Глашатай. – Мы весь день можем об этом спорить! Дайте Либрису закончить, а потом, пожалуйста, ругайтесь на здоровье!
Агенты замолчали. Я поняла, что этот спор у них вечен.
– Итак, единственным путем для поступательного развития, – продолжил словомагистр, – является полная перестройка операционной системы. В результате перехода на тридцатидвухсюжетную
– Я всегда была сторонницей новых технологий, мистер Либрис, – искренне сказала леди Кэвендиш, – но разве популярность книг не является объективным показателем работы системы?
– Это зависит от того смысла, который вы вкладываете в понятие «популярность». Только тридцать процентов потусторонников читают книги регулярно, а при помощи СуперСлова™ мы намерены радикально изменить эту ситуацию. Но я забежал вперед. Обилие новых идей лишь половина дела. Позвольте мне рассказать, какие еще преимущества дает новая система.
Он достал следующий лист. На сей раз заголовок гласил: «Улучшенные характеристики».
– Во-первых, СуперСлово™ полностью совместима со всей существующей прозой, драматургией и поэзией. Более того, книги, написанные при помощи этой системы, будут снабжены всевозможными бонусами.
– Интересно, – медленно произнес Брэдшоу, – как вы намерены улучшить книгу?
– Позвольте привести пример, – с энтузиазмом сказал Либрис. – В книгах, которые известны сейчас, диалог надо приписывать конкретным персонажам, поскольку иначе читатель не поймет, кто что сказал. При описании разговора многих людей задача многократно усложняется: очень легко увязнуть в «сказал Джордж», «ответил Майкл», «добавил Пол» и так далее. С помощью Улучшенных Речевых Характеристик™ СуперСлова™ читатель без труда поймет, кто говорит, будучи при этом избавлен от утомительных речевых указателей. К тому же к СуперСлову™ будет прилагаться СиноПлюс™, который предоставит читателю сжатый конспект на случай, если тот запутается или оставит книгу на несколько месяцев, не дочитав. Есть и другие опции – БыстроЧит™, СветоТекст™ и три музыкальные дорожки.
– А как читатель сумеет задействовать эти функции? – поинтересовалась леди Кэвендиш.
– Сразу же за фронтисписом будут находиться три страницы для выбора опций.
– Срабатывающие от прикосновения? – уточнила я.
– Нет, – восторженно отозвался Либрис, – от прочтения! Слова знают, когда их читают. На этих страницах также можно будет выбрать СловоВерт™, который приспосабливает словарь к читателю: никаких заумных слов или, если вы как раз любите заумные слова, повышение словарной заковыристости.
Воцарилось молчание. Все переваривали сказанное.
– Но, возвращаясь к вашему замечанию, леди Кэвендиш, могу сказать следующее: многие не читают именно потому, что чтение им кажется скучным и медленным. На сегодняшний день максимальная скорость вымыслопередачи составляет около шести слов в секунду. При помощи СуперСлова™ мы сможем увеличить скорость ввода в четыре раза, и это очень понравится современному читателю.
– А теперь карты на стол, Либрис, – громко сказал Брэдшоу. – Технология – это прекрасно, но если она не является абсолютно правильной, то может обернуться величайшим провалом.
– Вам и прежняя навигационная система не нравилась, командор, – ответил Либрис, – но никогда книжная навигация не была проще!
Они уставились друг на друга, пока тишину не разорвало громкое рыганье. Это был Фальстаф.
– В свое время, – произнес он, с большим усилием вставая на ноги, – я повидал немало и хорошего, и дурного. Я был свидетелем Великого чередования гласных и с теплотой в душе вспоминаю славные деньки, когда каламбуры, толстяки
– Вы к чему это ведете? – с опаской спросил Либрис.
– А! – ответил Фальстаф, пытаясь припомнить, что он хотел сказать. – О да. Я видел это хваленое усовершенствование – четвертую версию в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году. «Навеки изменит наше чтение» – так говорил Совет жанров. И что получили? Великий Абзац. Почти все произведения Еврипида, Эсхила и Софокла исчезли с концами, и мы создали граммазитов.
– Не доказано, что именно четвертая версия привела к появлению граммазитов, сэр Джон…
– Да ладно, Либрис, у вас что, мозги усохли? Я же был там. Я видел. Я – знаю.
Либрис воздел руки.
– Я пришел сюда не спорить, сэр Джон. Я просто излагаю факты. В любом случае граммазиты несовместимы с СуперСловом™. Текст будет запечатан – им просто нечего станет есть.
– Ну, надейтесь-надейтесь, сэр.
– Мы это знаем, – твердо ответил Либрис и добавил уже медленнее: – Послушайте, КНИГА 4 действительно была большой ошибкой, и мы откровенно в этом признаемся, именно потому мы так долго разрабатывали и жестко тестировали СуперСлово™. Она не ради рекламы называется высшечитабельной. – Он на мгновение умолк. – Она неизбежна, леди и джентльмены, – так что привыкайте.
Он ожидал очередных нападок со стороны Фальстафа, но старый приятель короля Хэла сел и печально покачал головой. Больше никто ничего не сказал.
Либрис отступил на шаг и посмотрел на Глашатая, который позвонил в колокольчик.
– Ну-с, спасибо, что выслушали словомагистра Либриса, и я, со своей стороны, хотел бы поблагодарить его за то, что он пришел к нам и обо всем рассказал.
Он начал аплодировать, и мы присоединились – за заметным исключением Фальстафа и Брэдшоу.
48
Фальстаф
Храни тебя господь, король мой Хэл!
Храни тебя господь, мой милый мальчик!
Король Генрих
(верховному судье)
Милорд, ответьте этому безумцу.
Верховный судья
В уме ль вы, сэр? С кем говорите вы?
Фальстаф
(королю Генриху)
С тобой! Король! Юпитер! Жизнь моя!
Король Генрих
Старик, с тобой я незнаком. Покайся!
Седины вовсе не к лицу шутам…
Шекспир, Генрих IV.
Часть II, акт V, сцена 5.
Перевод Е. Бируковой.
– Презентационные буклеты вскоре доставят, – сказал Глашатай. – Через десять минут получите личные задания. И помните: осторожность и еще раз осторожность. Все. Заседание закрыто.
И он снова позвонил в колокольчик.
Либрис спустился с кафедры и затерялся в толпе прежде, чем Брэдшоу успел его еще о чем-нибудь спросить. Мисс Хэвишем положила руку командору на плечо. Брэдшоу был единственным мужчиной, к которому мисс Хэвишем питала хоть какие-то дружеские чувства. Наверное, это было следствием долгого сотрудничества по работе.