Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
Шрифт:
– Присматривай за старушкой, ладно?
Я пообещала присматривать за ней и в глубокой задумчивости направилась обратно к лифтам.
Глава 25
Хэвишем: Прощальный поклон
«///..//../////…../////…/……..//.././/
/…//////……///.///.//////////……..//
/////……////////……..//.////////.///
//…/./……..//../.././//…//////…..///.///./»
– А!
– Начинайте с плохой.
Профессор снял очки и принялся их протирать.
– Шляпапульта. Я поднял архивы и проследил ее историю до самой модистки. Похоже, в процессе изготовления, модифицирования и регулярных техосмотров она прошла через руки сотен людей. Пятнадцать лет – долгий срок службы для шляпапульты. Добавьте к списку специалистов по ноу-хау, и мы получим список человек в шестьсот.
– Широкое поле для деятельности.
– Боюсь, что так.
Я подошла к окну и выглянула наружу. По лужайке расхаживали два павлина.
– А хорошая новость?
– Вы знакомы с мисс Скарлетт [76] из отдела записей?
– Ну?
– Мы во вторник женимся.
– Поздравляю.
– Спасибо. Что-нибудь еще?
– Вроде, нет, – ответила я, направляясь к двери. – Спасибо, профессор Плюм!
– Не за что! – тепло ответил он. – Да, передайте мисс Хэвишем, чтобы она взяла новую шляпапульту, эту уже невозможно восстановить.
76
Мисс Скарлетт и профессор Плюм – персонажи американской детективной комедии «Ниточка» (1985)
– Но это не ее шляпапульта, – возразила я. – Это моя.
Плюм поднял брови и после краткого молчания сказал:
– Вы ошибаетесь. Посмотрите сами.
Он достал из-под стола помятую шляпу и показал мне имя Хэвишем, отпечатанное на шляпной ленте вместе с номером, сведениями об изготовителе и размером.
– Но, – медленно проговорила я, – она была на мне в…
И тут до меня дошла ужасная правда. Наверняка мы перепутали шляпы. Не меня пытались убить в тот день – охотились за мисс Хэвишем!
– Что-то не так? – спросил профессор Плюм.
– Хуже некуда, – пробормотала я. – Я могу воспользоваться вашим комментофоном?
Не дожидаясь ответа, я схватила бронзовую трубку и попросила соединить меня с мисс Хэвишем. Ее не оказалось ни в Кладезе, ни в «Больших надеждах». Я положила трубку и прыгнула в прихожую Великой библиотеки, где располагались склады. Если кто и знает, где сейчас моя наставница, то это Уэммик.
Мистер Уэммик не был занят – он читал газету, положив ноги на стойку.
– Мисс Нонетот! – Он поднялся и радостно пожал мне руку. – Чем могу служить?
– Мисс Хэвишем, – выдохнула я, – вы не знаете, где она?
Уэммик скривился.
– Не уверен, что она будет довольна, если я скажу…
– Уэммик! – выкрикнула я. – Кто-то пытался убить мисс Хэвишем и может попытаться снова!
Он с ошеломленным
– Я не могу сказать, где именно она находится, – проговорил он, – но я в курсе, чем она занята.
У меня упало сердце.
– Снова пытается побить рекорд в гонках?
Он с несчастным видом кивнул.
– Где?
– Не знаю. Она жаловалась на недостаточную мощность «хайэма» и выписала «блюберд», двухмоторное механическое чудовище в две с половиной тысячи лошадиных сил – оно еле поместилось на складе!
– Вы не знаете, где она может гонять?
– Понятия не имею.
– Черт! – выругалась я, ударив кулаком по стойке. – Думай, Четверг, думай!
И меня осенило. Я схватила комментофон и попросила связать меня с мистером Жабом из «Ветра в ивах». Его дома не оказалось, но дядюшка Крыс снял трубку и после того, как я объяснила, кто я и чего хочу, сообщил необходимые сведения. Мисс Хэвишем и мистер Жаб устроили состязание в Пендин-Сэндс, в Валлийской Социалистической Республике.
Я взлетела по лестнице и бросилась к трудам Дилана Томаса, [77] схватила тонкий томик стихов и сосредоточилась на точке выхода По Ту Сторону. К моей радости, прием сработал, и меня вышвырнуло из Книгомирья прямо в кучу печатных изданий в маленьком книжном магазинчике в Лафарне, старой деревеньке Томаса в Южном Уэльсе. Магазинчик, ставший теперь святыней для валлийских и неваллийских посетителей, был в этом маленьком местечке одним из восьми, торговавших только валлийской литературой и сувенирами, посвященными Томасу.
77
Дилан Томас (1914–1953) – валлиец, при жизни завоевавший своим творчеством сначала Англию, а потом и весь мир
При моем внезапном появлении какой-то покупатель взвизгнул, я с перепугу попятилась и повалилась на груду книжек по валлийской кухне. Затем вскочила и вылетела из магазинчика. Передо мной, взвизгнув шинами, затормозила машина. До десятимильных песчаных пляжей Пендин-Сэндс от Лафарна было далековато, и мне требовался транспорт.
Я показала женщине за рулем свой беллетрицейский жетон, который выглядел очень официально, хотя ничего не значил, и, как умела, произнесла по-валлийски:
– Esgipysgod fi ond ble mae bws I Pendine?
Она поняла меня и повела машину к Пендину. Еще издалека я увидела «блюберд», машину мистера Жаба и небольшую группку людей. Был отлив, и широкая полоса гладкого песка манила мисс Хэвишем. Сердце мое учащенно забилось: два клуба дыма вырвались из выхлопных труб, когда машины охотников за рекордами сорвались с места. Даже сквозь стекло я слышала утробное рычание моторов.
– Dewch ymlaen! – крикнула я женщине, и мы свернули на парковку прямо под памятником Джону Перри Томасу.
Я бросилась к берегу, размахивая руками и крича во все горло, но за ревом моторов никто меня не слышал, да если бы и услышали, вряд ли обратили бы внимание.