Кладоискатель и доспехи нацистов
Шрифт:
— Милиция к тебе не приходила?
— Нет.
Странно. Больше недели прошло со дня погрома, а мусора до сих пор ни разу не наведались по месту прописки владельца расстрелянной квартиры. Что-то больно они нерасторопны. Или задело взялся Большой Брат? Госбезопасность копает медленно, но верно…
— Поберегся бы ты, Ильюша, уехал куда-нибудь.
— Наверное, так и сделаю, — кивнул я. Догадка о причастности ФСБ обеспокоила меня не на шутку. — Уеду и Маринку с собой возьму.
— Уезжай, — строго сказала
— Ты, когда квартиру закрывала, не заметила, все вещи на месте?
— Кажется, все. Я же у тебя редко бываю, могла что-нибудь не заметить.
— Спасибо, — сказал я. — Что бы я без тебя делал, мама!
Просидели мы у нее часа полтора. Говорил в основном я и, кажется, нужного эффекта достиг. Когда мы со Славой спускались к машине, я чувствовал себя как выжатая выхухоль. К тому же, несмотря на кофе, побаливала голова.
— Ф-фу, еле уболтал, — вздохнул я, грузно садясь за руль. Доспехи придавили меня изрядно.
— Мама у тебя просто золото, — сказал Слава.
Я лишь кивнул. Мы выехали на проспект Мориса Тореза и двинулись к центру. Как раз прибудем к концу рабочего дня дядюшки Альфа. Внезапно, заметив телефон, я резко причалил к поребрику.
— Ты чего? — спросил Слава.
— Надо позвонить. — Меня осенила мысль. Вытаскивая из внутреннего кармана записную книжку, я подошел к таксофону и всунул в щель кредитную карту. Набрал номер Чачелова. Через три гудка трубку сняли.
— Алло, — послышался голос Пухлого.
— Вова? — обрадовался я. — Это Илья. Узнал?
— Яволь, — откликнулся Пухлый. — Давно выбрался?
— Утром. А ты?
— Только что ввалился, — голос Пухлого был усталым. — Диму на себе тащил. Запарился, пока его кз леса вынес.
— Как он? Он в больнице?
— У себя, в санчасти. Нормально. Жить будет. Короче, нас тут к следователю всех вызывают.
У меня упало сердце. Только этого мне не хватало: следака, копающего по факту ранения коллеги. Тут можно такого нарыть, таких трофеев, что чертям тошно станет… Один рукопашный бой в окопах на вышку тянет, не говоря уж о прочих любопытных подробностях.
— Нет уж, хуюшки, — сказал я. — К следаку я не пойду.
— Придется сходить, — буркнул Пухлый. — Да все нормально. Мы с Димоном договорились, чисто по жизни, что отдыхали у меня на даче, пошли гулять в лес, а там какие-то отморозки трофейные в войну играли. Вот и зацепило.
— На хорошую версию не тянет, — сказал я. — Ну да ладно. А кто еще пойдет? Крейзи? Так он сразу расколется, дурачок. Он, кстати, живой?
— В порядке. Дома сидит, трубку не берет. Мы с ним Димона и тащили, один бы я не управился.
— Не застрелил его Рыжий, — с облегчением вздохнул я. Приятно было услышать, что старые друзья живы.
— Нормально все. А Рыжему я ебало набью, когда встречу, — пообещал Пухлый. — Его сейчас дома нет, я ему звонил. Жена говорит,
— Или гансовские останки, — добавил я, подумав. — Он же у немцев вроде проводника — Дерсу Узала. Вот, наверное, и помогает жмуриков собирать, свое жалованье отрабатывает.
— Дима поклялся его посадить, — хмурым тоном, словно нехотя, сообщил Вова. — Пока волок его по лесу, он все про это бормотал, словно в бреду.
— А вообще, как у Димона со здоровьем? — осторожно поинтересовался я.
— Откуда я знаю? Поясница разворочена, кишки вроде бы целы. Если б у него внутреннее кровотечение было, мы бы живым его до больницы не довезли.
— Понятно, — сказал я. — А Боря с вами был?
— Нет, — ответил Пухлый. — Убежал куда-то. А может, Рыжий его отловил, не знаю.
— Понял, — ко всем остальным несчастьям прибавилась еще и тревога за Борю. — Ладно, я тебе позвоню.
— Рыжего увидишь, сразу звони, — предупредил Чачелов. — Я с казаками подъеду, если что, чисто по жизни, разберемся.
— О'кей, — при упоминании о реликтах царской эпохи меня малость передернуло. — На дачу пока не езди. Я оттуда машину забирал и на немцев нарвался. Они там что-то типа базы устроили. Подробности, как ты понимаешь, не по телефону.
— Догадываюсь, — сказал Вован. — Ну, покедова. Не медля, я позвонил Боре.
— Слушаю, — услышал я его флегматичный голос.
— Это Илья. Ты что, спишь?
— Есть маленько. Устал я, да и башка болит. — Компаньону все было нипочем, даже удар прикладом по голове.
— Давно приехал?
— На первой электричке. Я к железной дороге вышел. А ты?
— А я на машине, правда, чуть попозже, — в лесу ночевал. Кстати, видел там гмоха.
— Гмоха??? — переспросил Боря. — И что он делал?
— Явился сопроводить одного потомственного «черного следопыта» на Поля Бесконечных Трофеев, — и я рассказал то, о чем не решился поведать Пухлому — он бы поднял меня на смех.
— Ты говорил, что это к чему-то худому, — напомнил Боря.
Существа из другого мира, чуждые, как сказки эскимосов, не могли, естественно, предвещать ничего хорошего.
— А что у нас может быть хуже того, что есть? — с философской отстраненностью рассудил я. — Ты дома-то не боишься торчать?
— Что мне сделается?
— Служителей цепей и дубинок не стремаешься?
— Не-а. Они ко мне уже приходили. Мама их встретила в тот день, когда… Ну, перед походом, в общем. Ничего. Поговорила с опером. Сказала, что ничего подозрительного не видела, так как сама недавно пришла с работы.
— То есть мусора проводили опрос населения.
— Больше они не появлялись. Так что я, кажется, вне подозрений. А вот про тебя они спрашивали. Про твою квартиру. Кто там живет да что из себя представляет.