Клан двурогих

Шведов Сергей Владимирович

Окружающие отозвались на слова мужчины одобрительным гулом. Судя по всему, здесь собралось немало горемык, рисковавших навсегда потерять близких.

– А нордлэндцев продавать можно? – насмешливо спросил Тах.

– О нордлэндцах пусть король Кеннет заботится, – выкрикнул какой-то оборванец. Все засмеялись, хотя и сдержанно. Кеннет пошел красными пятнами и до боли в пальцах сжал рукоять неудобного суранского меча.

– Что это еще за король Кеннет? – полюбопытствовал Тах.

– Был такой, – хохотнул трухлявый мужичонка в грязном колпаке, –

только весь вышел. Болтают, что он прячется где-то в Ожском бору, на болотах. Только врут, по-моему, в Приграничье даже приличного владетеля не осталось, не то что короля.

– Но у вас-то король есть, – усмехнулся Тах, – так почему не защитил?

– Арвераги в своем праве. Не надо беглецов принимать и прятать. Договор следует соблюдать.

– Арвераги, как я вижу, соблюдают.

– Не лезь не в свое дело, торговец, – набросились на меченого со всех сторон. – Мы договоримся с гуярами.

– Бог в помощь, – пожал плечами Тах. – Договаривайтесь.

Арвераг назвал цену, толпа обреченно взвыла – товар пошел оптом, дабы не томить на жаре уважаемых людей.

– Семьдесят золотых, – худосочный зинданец с вызовом посмотрел на Крула.

– Наличными, – забеспокоился пожилой арвераг. – Нам ждать некогда.

Его товарищи одобрительно загудели, судя по всему, цена их устраивала, а луженые глотки запеклись от жажды.

– Семьдесят пять, – назвал свою цену Крул.

– Восемьдесят, – выкрикнул зинданец.

– Ты знаешь, где я живу, уважаемый Карадок? – обратился Крул к арверагу.

– Э нет, – запротестовал зинданец, – уговор был – наличными и сразу.

Торговцы, возмущенные коварством уважаемого Крула, глухо зароптали. Опять этот прохиндей, пользуясь близостью к арверагским вождям, пытается всех обойти.

– Сто, – и возмущение торговцев сразу умерло, все как один уставились на обезумевшего суранца. Сто золотых монет за три десятка женщин – это уж слишком. Восемьдесят, и то безумная цена. Только вечная вражда зинданцев и аквилонцев могла заставить уважаемых купцов настолько потерять голову.

– Плати сразу, – предупредил покупателя гуяр. – Иначе мы продолжим торг.

– Считай, – Кеннет бросил мешок с монетами Карадоку.

– Продано, – обрадовано сообщил арвераг. – Забирай товар, купец.

– Сто монет! – покачал головой уважаемый Крул. – Твой компаньон поступил опрометчиво, достойный Эшер сын Магасара.

– Горяч, – охотно подтвердил Тах. – Но что поделаешь, сделка состоялась.

– Гнать живой товар в Суран по нынешнему бездорожью – не слишком ли накладно?

– А почему бы нам не обсудить эту тему за кубком доброго вина, уважаемый Крул?

– Согласен, достойный Эшер. Но вряд ли я сумею возместить из своего кармана разницу между расчетливостью старости и горячностью молодости.

– Очень может быть, молодость не потребует от тебя такой жертвы.

– В таком случае, до вечера, достойный Эшер. – Уважаемый Крул, сопровождаемый десятком мелких прихлебателей, покинул запруженную народом площадь.

– Гоните женщин на постоялый двор, – махнул

Тах рукой своим охранникам-суранцам.

Вой на площади поднялся такой, что чертям тошно стало. Женщины вообразили, что их навсегда разлучают с родным домом.

– Эй, хозяин, – молодой вестлэндец потянул Кеннета за край плаща, – уступи жену за Бога ради, ведь месяц всего как женаты.

Толпа все теснее и теснее окружала «суранцев», кое-где уже взлетали кулаки, опускаясь, правда, пока только на спины соседей. Присутствие вооруженных арверагов сдерживало вестлэндцев.

– Уступи добром, торговец, – посоветовал Кеннету дружинник со значком владетеля Свангера на зеленом плаще.

– Если ты такой смелый, то попробуй отбить силой.

Дружинник несколько мгновений всматривался в лицо Кеннета, потом покачал головой и, не сказав больше ни слова, скрылся в толпе за спинами сразу притихших горожан.

– Уступи, торговец, – канючил парень. – Я заплачу.

– Не ной, – прошипел ему в самое ухо Тах. – Приходи через час, когда толпа рассеется, тогда и поговорим.

На открытый бунт вестлэндцы не решились. Женщин благополучно загнали на постоялый двор и заперли ворота.

– Втравил ты нас, – недовольно ругнулся Тах. – Куда мы этих баб денем, в Южный лес потащим? Вот наши обрадуются.

– Женщин отпустим, как стемнеет, – хмуро отозвался Кеннет.

Похоже, портовые кабаки Вестлэнда вбирали в себя сброд со всего мира, ведомого и неведомого. Такого смешения языков, нравов и обличий Кеннету видеть еще не доводилось. Особенно поразил его человек, словно бы вымазанный сажей с ног до головы, сидевший с двумя приятелями, белокурыми и голубоглазыми, за столом, залитым вестлэндской медовой брагой. Черномазый что-то кричал двум портовым шлюхам на непонятном Кеннету языке. Шлюхи оказались куда более понятливыми и уже через мгновение приземлились на колени к любезному чужестранцу.

– Матросы с купеческого корабля.

Кеннет вздрогнул и резко обернулся. Дружинник владетеля Свангера как ни в чем не бывало присел рядом на лавку и бросил на стол серебряную монету. Подскочивший слуга поставил на стол глиняный кувшин с вином.

– Выпьем, купец, – дружинник наполнил два кубка. – Вино в портовых кабаках даже лучше, чем во владетельских замках. Были бы деньги.

– И за что мы будем с тобой пить? – пристально посмотрел в глаза соседу Кеннет.

– Тейт, – назвал тот себя. – Служил когда-то Свену Холстейну, а сейчас, как видишь, служу Свангеру.

– Для меня ваши значки – темный лес.

– Неужели? – усмехнулся в рыжеватые усы Тейт. – А мне показалось, что ты такой же суранец, как я гуяр.

– Я торговец из Харога.

– Бывал я не только в Хароге, но и в Ожском замке.

– А где находится этот замок?

– У самой границы, благородный король Кеннет.

– Меня зовут Магон, вестлэндец, – рука Кеннета потянулась к висевшему на поясе мечу.

– Пусть будет Магон, – легко согласился Тейт. – А твоего приятеля зовут случайно не Тахом Ожским?