Клан зверя
Шрифт:
В своей темнице, Мэг услышала приглушенный голос Браза, который доносился через стену:
— Мэг! А теперь послушай меня. Он заставит тебя говорить, но я умоляю, держись до последнего, раз мы уже ввязались в это. Ромул кровожадный, он ни перед чем не остановится, будет много крови. Я боюсь, что ты слаба и не выдержишь этого зрелища. Без жертв всё равно не обойтись, он заставит твою душу содрогнуться.
— Я понимаю тебя, Браз. … Спасибо тебе. Я буду стараться, не дрогнуть, — Мэг до боли закусила губу, качая головой от отчаянья.
Ромул не стал
— Ну, женщина, слабое создание, ты скажешь мне, что вы задумали? Я советую тебе сказать, потому что защищать тебя уже некому, сотенный Браз уже ничем не сможет тебе помочь, его минуты сочтены! — надменно проговорил Ромул, смерив несчастных пленников надменным взглядом.
— Я уже сказала, что Ральф отправился на поиски сына, мы отправили следом за ним воинов, и затем Браз решил сдаться, так как войну мы бы в любом случае проиграли, — ответила Мэг, храбро взглянув ему в глаза.
— Мэг, один не стоит тысяч, — тихо бросил ей Браз, опуская отрешенный взгляд. Великий воин прочитал мысли Ромула. В тот же миг Ромул кивнул головой, и стоявший позади них воин взмахнул мечем. … Голова сотенного командира Браза покатилась по вымощенной булыжником площади, освобождая свободную душу лугару и орошая кровью землю возле ног девушки. Мэг бледнея, пошатнулась, задыхаясь от боли и ужаса.
— Это был неверный ответ, потому что мой чародей обнаружил большое количество воинов на чёрных топях! Я доберусь до них, дай мне только время, а пока ты не скажешь — я буду убивать на твоих глазах лугару, и с каждым днём всё больше и больше! — самодовольно усмехнулся Ромул.
— Ничтожная мразь! Кровожадная тварь! За это ты сдохнешь! — в гневе выкрикнула Мэг. — Я буду мечтать лишь об этом!
— До завтра! Завтра я устрою тебе ещё лучшее представление, Мэган! — оскалился Ромул.
В подземелье Мэг разразилась горькими рыданиями и стонами раненой волчицы. От бессилия, от печали, от страшной кончины верного Браза, оттого, что сила сейчас была на стороне Ромула, оттого, что надежда была слишком призрачной.
На следующий день её снова вывели на площадь. И у Мэг похолодела душа от уведенной картины.
— Правда, нравится? — ухмыльнулся Ромул, показывая на согнанных, на площадь десяток детей. — Сейчас они все умрут!
— Нет!!! — вырвался из её груди вопль страха. — Нет! Я скажу. … Я скажу, если отпустишь их, — голос Мэг упал до шепота.
— Вот видишь, я же сказал, что тоже люблю играть! Вот я и выиграл! Ну?
Мэг подняла на него глаза с такой сквозящей болью, словно её веки были пудовые гири, её голос хрипел и вздрагивал от той же тяжести навалившегося отчаянья:
— Воины действительно укрылись на болотах. Они хотели драться до последнего, поднять все стаи, но мы уговорили их спрятаться и дождаться полнолуния. … Воины желают умереть в своём последнем бою.
— Так не годится, — покачал головой Ромул, — Убейте половину детей!
— Нет! — Мэг бессильно упала на колени, — нет, я скажу. Мы выловили
— Что ж, это уже больше похоже на правду, — задумчиво проговорил Ромул, — отправьте детей в мою провинцию, для приношения их в жертву в это полнолуние.
Мэг задрожала и заскрежетала зубами, ненавидя всем сердцем это кровожадное и мерзкое создание Джафрат-Кира. А в это время Ромул спокойно обсуждал ситуацию со своим чародеем. Маленькие лугару закаленные своей жестокой жизнью не плакали и не взывали к помощи, их глаза смотрели прощально, но ни один из них не издал и звука, показывающего врагам их слабость.
— Что делать с этими воинами? Может, выжечь топи?
— Не думаю мой князь, воины прячутся в ямах. Думаю, не стоит что-то делать, наступит полнолуние и они сами кинутся в бой, налетая на наши мечи. У нас преимущество в силе и знании. Твои воины лишь развлекутся в священную ночь. Будущие жертвы для алтаря уже готовы, они сами загнали себя в ловушку.
— А что если, … а что если Ральф всё-таки вернётся? — неуверенным голосом произнес Ромул.
— Хау! — прыснул чародей. — Я прошу тебя, Ромул, не смеши меня! Из селения чародеев ещё никто не возвращался! Мальчишка пророк не помеха жрецам, я предупрежу об их приходе.
— Да. Пожалуй, провинция действительно в моих руках. Осталось только отправить отряд в каждое селение и заковать в кандалы вожаков во избежание бунта, рабы нам ещё пригодятся. Ну и ты, наша маленькая жертва! — обратился он к Мэг. — Я очень давно ненавижу Ральфа, поэтому на тебя будет возложена особая роль.
— А я не боюсь тебя, — устало произнесла Мэг, — я тебя презираю!
— Меня это тоже не пугает. Сначала я уничтожу твой разум, а затем тело, всё, что принадлежало твоему князю.
— И ты не побрезгуешь взять то, что уже кому-то принадлежало? — презрительно произнесла Мэг. — Это не делает чести князю! Ты словно шакал волочишься в тени Ральфа!
Ромул побелел от ярости:
— Отведите её в замок! К княжескому ложу! — злорадно оскалился он, рисуя в своём воображении сцены будущего насилия.
На самом деле Мэг боялась и умирала от отвращения к этому зверю. Догадаться было не сложно, что задумал этот выродок из лугару. Она с тоской посмотрела на высокие крепостные стены, мечтая там оказаться раньше стражников Ромула. Но их было слишком много и они не сводили с неё зорких холодных глаз. Воины запихнули её в опочивальню Ральфа и стали на страже у дверей. На эту ночь она должна была стать развлечением для их белого князя.
Мэг в отчаянье упала на ложе, вдыхая витавшие воспоминания и знакомые запахи их хрупкого с Ральфом мира. Она всхлипывала от горьких слёз, мысленно прощаясь со своей любовью, Мэг знала, что Ромул приготовил ей страшный конец.