Клан
Шрифт:
– Я не знаю еще… надо подумать. По поводу костюма. А сколько осталось до праздника?
– Три десятины всего. Вам ведь, наверно, надо дорогой наряд…
Я поражаюсь этой девушке. Она определенно живет в какой-то параллельной вселенной. Видит же, что хожу в том же в чем и все. Питаюсь так же. Работаю же вот тоже. А она все равно гнет свою линию– «так не положено; это слишком просто; это наше деревенское». По дому мне не позволяет даже пол подмести. И сейчас вот снова.
– Имра! Мне надо простой, обычный наряд. Как у всех. Только я не знаю в кого переодеться. А что бы ты мне посоветовала?
– Ой, гера! – она даже всплеснула руками возмущаясь. – Как я могу вам что-то советовать? Я только слышала, что молодые геры переодеются
– Ииимра… что-то простое, как у всех. Какой-нибудь кошечкой или совушкой. Так можно? Мне все равно понадобится твоя помощь.
– Конечно я помогу! Да я сама наряд сделаю!
– Не надо самой. Вместе сделаем. Вот сова, например. Перья будут?
– Да найдем! Скажу охотникам, достанут.
– Отставить сов. Буду мышкой. Уши-хвост сделаем, усики нарисуем, а шубку мою оставим. Как думаешь?
– Так просто? – и столько вселенной тоски в голосе.
– Вот и отлично. Вот и решили.
На этом наш разговор и закончился. Имра осталась на кухне бурчать себе под нос, а я отправилась к себе. Делать игрушку Славке, ну и играть с ним. Пусть хоть у кого-то из нас сегодня будет хорошее настроение.
Так и прошла следующая десятина. По утрам я работала. Соседняя с кабинетом комната уже опустела на половину и теперь ящикам я уделяю от силы часа два. А остальное время хожу за командиром хвостиком. Вообще-то я работаю секретарем, ну или кем-то похожим. Записываю все что командир считает нужным, веду дневник, назначаю встречи. Но все это… несерьезно что ли. Постепенно моя работа стала превращаться в еще одну учебу, только вид сбоку. «У нас три кузни, три старших кузнеца и семь подмастерьев», «Тут у нас конюшни. На данный момент сорок два жеребца, шестнадцать кобылок, три жеребенка. Здесь работают посменно четырнадцать конюхов и восемь помощников», «всего с нами здесь проживают две тысячи четыреста восемнадцать человек. Сто восемьдесят два старика– включая мастера Чанрока, шестьсот одиннадцать мужчин– включая меня, тысяча сто двадцать одна женщина, четыреста один ребенок от трех до двенадцати лет и сто три ребенка до трех лет». Вот зачем мне вся эта информация? А вечерами права и обязанности разных сословных слоев, постановления об императоре и начальствующих лицах, законы о приданом, наследовании, о преступлениях и наказаниях.
Я проснулась в полдень. Сегодня выходной и вчера я, предусмотрительно, попросила Имру меня не будить. Вот лежу, смотрю в потолок. Рядом на подушке копошится Славик. Я устала. Морально как-то. Еще этот мастер! Даже в выходные он заставляет учиться, спрашивает порой что-то из пройденного материала и морозит меня недовольным взглядом, когда я не помню ответа. А когда мне учить? Я вечерами уже тупо не могу воспринимать новую информацию. Травник ведьмы так и лежит нетронутым.
«Если я чешу в затылке–
Не беда!
В голове моей опилки,
Да, да, да!»
Не хочу, ничего не хочу. И учиться– тем более. Печально это. У меня один выходной, а я не хочу покидать кровать. Как только встану, поем, так меня сразу позовет старик и будет что-то объяснять. Что-то очень важное, нужное и очень-очень скучное. А завтра капать на мозги будет еще и гер Лайнер. Эх… Надо двигаться, нельзя же целый день провести вот так. А жаль.
Все произошло ровно так как я и думала. Я только доедала вкусную кашу на молоке, как послышался скрипучий голос деда, зовущий меня. А далее по накатанной. На мои слова об отдыхе и на все пояснения по поводу не усвоения информации следовал неизменный ответ– «надо успеть. Записывай, потом пригодиться. Это важно». И вот я снова плетусь к себе с кашей в голове. С опилками, да.
В паре шагов от двери в мою комнату показалось как будто повеяло сквозняком. Одной секундой, с макушки до пят, и прошло. Показалось, что пробрало до души, хоть и мимолетно. Я встала как вкопанная. Это ненормально. Что-то не так. Что-то происходит. Стало страшно почему-то.
В комнату я влетела. Прижалась спиной к двери. Все, спокойно. И в эту секунду я услышала рык. Низкий, утробный. В комнате. Меня парализовало от ужаса, только глаза уставились на Славу. Он рычал. Да и выглядел совсем не как мой милый малыш. Он медленно стелился по полу в моем направлении. Шерсть стояла дыбом, зубы показались в ощеренной пасти, а когти скребли по полу. В следующий момент я успела только поднять левую руку прикрывая шею. Ее тотчас окатило кипятком, и я почувствовала тяжесть. Кажется, я кричала, а может и нет. Не уверена. А отшвырнула Славу назад в угол. Брызнула кровь. Не раздумывая не секунды, здоровой правой рукой я схватила табурет и уже в следующий момент отбила им летящего на меня зверя. Это не может быть Слава. Вот этот зверь с окровавленной мордой, который собирается снова броситься на меня. На адреналине, не иначе, я стащила покрывало и закинула его на животное. В эту же секунду открылась дверь, от которой я в ужасе отскочила и ударилась о столик. В проходе стоял маг.
– Александра! Ты в порядке?
Он выглядел очень встревоженно. Резко схватил меня за руку и потянул за собой. Дверь за нами захлопнулась, а маг потянул меня к кухне.
– Да. Нет. Не знаю. Что происходит? Это Слава? Что с ним?
– Волна силы. Я почувствовал. Сначала не мог понять в чем она заключается на этот раз.
В этот момент в окно кухни, мимо которого мы проходили, врезалась птица. Я подскочила и вскрикнула. Птица упала, а на стекле в трещинах осталось несколько перышек и капелек крови. Маг махнул рукой и окно затянуло занавесками, а меня потащил к одной из дверей на кухне. За ней оказалась темная подсобка с ведрами и метлами. Туда меня и затолкнули. Сам маг тоже зашел и закрыл за собой дверь. Оказалось, что я умею скулить. Именно подобные звуки вырывались из меня. И рука горела и пульсировала.
– Животные. Все животные взбесились. Видела птицу? – мастер говорил тихо и спокойно. Я стала успокаиваться.
– Д-да.
– Они видят людей и нападают. Все звери. Как домашние, так и дикие.
Я подняла руку. Рукав платья превратился в лоскуты. От локтя до запястья все в крови. Кожа разорвана, мясо наружу. Вроде мелькнуло что-то белое. Не уверена, у меня перед глазами все поплыло. Возможно, я бы впервые в жизни упала в обморок, но у мага были другие планы. Щеку резко обожгло болью, а голову мотнуло в сторону. Глаза сами раскрылись и только зубы клацнули.
– Не время! Руку надо обработать.
Он достал откуда-то кусок ткани и ножницы. А я почувствовала боль. Нет, не почувствовала. Она стала всем во мне. Одна сплошная боль. Везде. Кругом. Только боль.
У меня перед глазами плыли красные круги, а маг тем временем отрезал рукав платья. Я старалась быть тише и скулила, закусив запястье здоровой руки. Новая, свежая боль порой пробиралась сквозь кровавый туман от левой руки.
– Ты травы выучила?
А? Что? Я не скоро поняла, что именно спросил маг. А как поняла…
– Трррравы?! – даже боль отступила. На мгновение. А зарычала я не хуже Славы. – Когда бы я их выучила? Ооох, ой-ой, как больно! Я только и делаю, что что-то записываю. А теперь еще и за командиром. Ух-ухух, мммм!
Как же больно! На руку я не смотрела, не могла себя заставить. Теперь болью пульсировала только рука. Но зато как! Мой весь мир сузился до этой конечность. От боли хотелось вывернуться из кожи– без понятия как это должно было бы помочь.
– Вот и все.
Маг сказал это все также тихо и спокойно. Я все-таки посмотрела в ту сторону. Рука была замотана в ткань и лежала у мага на коленях, сам он сидел на каком-то ведре. Я только поняла, что сижу на полу, а кругом остатки моего рукава в виде окровавленных лоскутов. Так и осталась сидеть. От мысли, что придется как-то пошевелить руку, начинало мутить.