Клан
Шрифт:
Миа тем временем сгребла в охапку обмякшее тело и взмыла в небо.
— Чисто! — крикнула она.
По этому сигналу взлетел и Лёха, не дожидаясь спешившей к поднебесникам подмоги. Его не интересовали эпические битвы, ему требовалось взять «языка» быстро и с наименьшим риском.
Заметив, как один из телохранителей вскинул арбалет, Стриж переместился так, чтобы прикрыть от выстрела Мию и её ношу. Даже если ушастый использует оружие Древних и то пробьёт эгиду, улететь он сможет, а Белочка подлатает.
Вот только из арбалета вылетела не стрела, а голубоватый луч, угодивший
Его пронзила жгучая боль. В голове пронзительно заорала Белочка, в унисон с его собственным криком. Казалось, болит каждая клетка тела.
Он попытался взмахнуть крыльями, чтобы уйти из-под обстрела, но доспех перестал слушаться. Броня словно превратилась в ловушку, не позволяя шевельнуть ни рукой, ни крылом.
Эгида шла на снижение, плавно, словно падающий лист.
Едва ноги коснулись земли, как на Стрижа навалились эльфы. Превозмогая адскую боль и разрывающий голову крик демона, он пытался бороться, но тщетно — доспех заклинило в том положении, в котором его поразил неизвестный луч.
«Можешь что-нибудь сделать?!» — не скрывая паники буквально крикнул он Белочке.
«Нас зажало, как кильку в банке, — зло отозвалась та. — Что я сделаю?»
Тем временем эльфы, не особо церемонясь, уронили Лёху навзничь. Распахнутые крылья сломали несколько ветвей, но это уже никого не волновало. Не в силах пошевелиться, Стриж наблюдал, как ведомая голубым лучом плавно снижается Миа, продолжавшая держать в руках похищенного старейшину.
Обзор закрыл один из телохраниетелей. Прижав поверженного пустотника ногой к земле, он с злой усмешкой наклонился и коснулся замка на груди. Пластины разошлись и сразу несколько рук ухватили Стрижа, выдёргивая его наружу.
В следующую секунду затылок пронзила боль и мир перед глазами померк.
В себя он пришёл уже в камере.
Небольшой отнорок в пещере перегороженный решёткой, не имел окон и едва освещался отражённым светом из коридора. Голова гудела после удара, густой спёртый воздух не позволял нормально дышать.
Стриж сел и тут же пожалел об этом — мир перед глазами поплыл и угрожающе накренился, словно палуба корабля, попавшего в шторм.
Справившись с приступом головокружения, он удержал рвущееся наружу содержимое желудка. Похоже, остроухие обеспечили ему очередное сотрясение. Неприятно, но не смертельно, бывало и хуже.
Лёха тряхнул головой, разгоняя остатки тумана перед глазами, и огляделся в поисках Мии. И испытал неописуемое облегчение увидев, что она сидела рядом, с виду целая и невредимая.
— Ты как? — тихо спросил он.
— Норма, — так же тихо ответила девушка. — Голова побаливает. Дубинкой приласкали когда из брони вытащили.
Она осторожно притронулась к затылку и поморщившись, добавила:
— Шишка неслабая.
— Главное, живы, — ответил Стриж.
«Белочка, ты жива?» — окликнул он демоницу.
«Не дождёшься!» — мрачно отозвался «квартирант» к вящему облегчению носителя.
Остаться без помощи демона в таком положении хуже некуда. Лёха уже привык к возможностям своего вредного «сожителя» и не хотел оставаться без этого подспорья в критической ситуации.
— Интересно,
— Чем-то вроде антидронового ружья, — так же тихо отозвалась Миа. — Перехватили управление экзоскелетом, я даже пальцем пошевелить не могла.
— Больно не было?
— С чего? — изумилась Миа.
— Странно, — задумался Стриж. — У меня ощущение было, словно живьём поджаривают.
«Это потому что мы с тобой единое целое, — мрачно сообщила Белочка. — Видимо, это оружие как-то воздействует на сущность демонов, которой заряжается доспех. А моя боль передалась тебе».
Стриж лишь вздохнул и оглядел узилище в поисках хоть чего-то, что помогло бы сбежать.
Тщетно. Остроухие без особых затей приспособили под темницу одну из пещер, немного обработав стены и закрыв камеры-отнорки железными решётками с навесными замками. В глухом каменном мешке не было ни единой трещинки, а из мебели лишь куча соломы, на которую и кинули пленников. Решётка частая настолько, что нельзя просунуть руку, но в то же время она не мешала охране следить за происходящим в камере и при необходимости пырнуть копьём разбушевавшегося или просто непокорного узника. Примитивно и эффективно.
— Интересно, почему нас не заковали? — задумчиво поинтересовалась Миа.
— Не сочли нужным, — предположил Стриж. — Начнём бузить, так нас сквозь решётку или копьями проткнут, или расстреляют. А вот когда из камеры на допрос поведут — тогда и закуют.
Девушка невесело усмехнулась. То, что допрос будет, никто из них не сомневался. Поднебесники обязательно захотят узнать, кому нужен старейшина города и откуда у напавших артефакты Древних.
Бросив быстрый взгляд на решётку, Миа еле слышно спросила:
— Что говорить будем?
— Байку, что наплели Кьелю, — так же тихо ответил Лёха.
Варианта лучше у них всё равно не было. Продумать какую-то внятную версию они даже если и успеют, то обсудить не смогут. Не факт, что их не слушает кто-то, скрывающийся за ближайшим поворотом. А байка про выращенных Тиграми детей мало того, что вполне правдоподобна, так и уже обкатана ими на Кьеле.
Если поверил он, почему не поверить поднебесникам?
Как они отреагируют узнав, что их «партнёры» и, по сути, покровители выращивают из ушастых детишек преданных рабов? Да ещё и выдают им в качестве вооружения разграбленные ценности далёких предков? Хуже того, послали парочку таких чтобы похитить одного из правителей Поднебесного?
Лёха бы на их месте напрягся. Серьёзно напрягся.
Во-первых, сама новость о том, что люди начали разводить чистокровных эльфов как фермеры скотину ставила под вопрос само существование Поднебесного. Зачем нужны ловцы диких эльфов и поставщики товара, если его в достаточном количестве выращивают сами люди? Недостатка в сосудах для пустотников у них не будет.
Во-вторых, они сумели вырастить и воспитать из чистокровок преданных слуг. Преданных настолько, что им доверяют ценные артефакты и отпускают на свободу. И, главное, взрощенные убийцы не спешат бежать и присоединиться к сородичам, а дисциплинированно выполняют приказ.