Klangfarbenmelodie

Anice and Jennifer

Юноша горестно вздохнул, прикрыв веки, и вернулся к помешиванию спагетти, думая, что в таком случае и правда получится своеобразный обмен, потому что подруга, как видно, отступать от своего не хотела. Оставалось лишь верить, что Неа не будет идиотом и не поддастся на уловки этой маленькой кицунэ.

— Женишь, женишь, — лишь с беззлобной усмешкой выдохнул Аллен, и Тики, положивший подбородок ему на плечо, серьёзно выпалил:

— И тебя женю.

Юноша замер, скептически приподняв бровь, и дёрнул уголком губ в намёке на ухмылку. Помидоры на

сковороде призывно забулькали.

— Это на ком? — всё же поинтересовался Аллен, на самом деле, не воспринимая эту очередную собственническую замашку Тики, потому что уходить от него никуда не собирался, а мужчина пусть делает всё, что хочет, чтобы утешить и умаслить своё эго.

— На себе, — ожидаемо заявил Микк в полной уверенности, и юноша обречённо закатил глаза, поражаясь, каким же иногда этот человек мог быть… милым?

— Подвенечное платье напяливать не буду, — для виду пробубнил Уолкер, полностью сосредоточенный на приготовлении еды.

Тики поцеловал его в шею — на этот раз мягко, ласково — и повел линию языком к уху. Он явно не собирался упрашивать юношу делать то, чего тот делать желания не имеет, и Аллен окончательно расслабился.

— Мне и юкаты домашней хватит, — однако тут же произнес мужчина, заставив его приглушенно хохотнуть и на секунду отвлечься от готовки. Уолкер откинул голову, давая больше доступа к своей коже, и раскраснелся, шумно вздыхая.

— Какая пре-е-лесть, — медленно протянул он, чувствуя, как его снова уносит горячая река. — А Неа меня к алтарю поведет?

— Почему нет? — лениво отозвался Тики, скользя ему рукой под футболку и легко усмехаясь. — Вот как раз улетим в Канаду, а там… однополые браки легализованы, — промурлыкал он юноше в шею. — Так что никуда ты от меня не денешься.

Аллен в открытую рассмеялся, на самом деле очень сомневаясь, что Микк так сразу и потащит его расписываться. Даже после совершеннолетия — ну ерунда же просто, зачем ему связывать себя узами с мальчишкой, если до этого двадцать пять лет жил нормально, а тут…

— А я и не собираюсь, — все же ответил он. — Но сейчас — отстань. Не то не видать тебе пасты как своих ушей.

Мужчина, чмокнув его в щёку, сражу же убрал руки в сдающемся жесте, став похожим при этом на пойманного с поличным преступника, и Уолкер хохотнул, мотнув головой и слыша, как мужчина шлёпает босыми ногами в ванную.

Через двадцать минут, когда Тики вышел на кухню посвежевший и проснувшийся, Аллен, успевший быстренько выпить таблетки (делать при Микке отчего-то было слишком стыдно) как раз расставлял тарелки на столе, чувствуя себя до страшного счастливым. Ему было уютно здесь, тепло, хорошо, приятно.

Юноша не врал, упомянув Адама и то, как мужчина похож на него, — именно это ощущение теплоты, любви и заботы ужасно напоминало стариковские объятия и посиделки в вишнёвом саду за чашечкой чая и россказнями про различные авантюры и проделки, про музыку, про страны и культуры… про всё.

И Аллен боялся признаться, что, по сути, невыносимо скучает по Адаму.

Что

до сих пор так и не смог заставить себя… ненавидеть его.

И что, возможно, собирается сдаться не только чтобы защитить, но и чтобы наконец получить своё.

Аллен взглянул на Тики, с удовольствием поедающего пасту, бросающего на него благодарные и восхищённые взгляды, и подумал, что поступает подло. Трусливо. Малодушно. Но улыбнулся в ответ, принимаясь за еду, и прикрыл глаза.

Он позволит себе наслаждаться и мечтать ещё неделю. Ещё два песенных, свободных вечера. Позволит себе греться в объятиях любимого человека и принимать его тепло.

А потом, вкусивший этот потрясающий запретный плод, вернётся к Адаму, вновь становясь «Алленом».

Комментарий к Op.19

Репертуар:

Nowisee — [Single #09/24] The Art of Living

========== Op.20 ==========

Неа чувствовал себя нашкодившим ребенком. Он был доволен и счастлив, и он… ну, он не собирался ничего скрывать, конечно же, однако это было все равно как-то нехорошо. Хотя чего там… нехорошо… детский сад — все было очень и очень хреново, вообще-то.

Они с Роад провели замечательный вечер на празднике любования сакурой. Мужчина даже с уверенностью мог сказать, что этот вечер имел все шансы оказаться одним из лучших вечеров в его жизни, потому что девушка рядом с ним сияла глазами, совершенно искренне восхищаясь им и умела слушать и рассказывать.

И все это вообще было просто потрясающе. Они гуляли по парку, захаживали в разные милые лавочки и даже успели поглазеть на «танцы вишен». Неа ни разу не видел этого на ханами, хотя обожал Японию и знал, что вечера сакуры в таком режиме проводятся каждый год.

Да и… он вообще-то довольно редко бывал на ханами несмотря на то, что жил в Японии последние одиннадцать лет. Сначала были проблемы с Алленом и с заработком, потом — университет и напряженная работа (мужчина и с сокурсниками посещал этот праздник всего пару раз за несколько лет учебы, когда на какое-то время позволял себе окунуться в студенческую жизнь). И теперь… Роад скрашивала его существование так же, как и Аллен. Вот только брат все равно расщедривался на нежности довольно редко даже после того, как они между собой все выяснили, и гулять не слишком любил, все больше предпочитая заседать за нотами или учебниками — теперь готовился к поступлению в университет.

Хотя было между ними, конечно, нечто большее… Они вообще стали много ближе друг к другу благодаря Тики. И, наверное, именно поэтому Аллен просил Неа приходить на концерты в кафе.

И Неа согласился с ним, и… черт, он даже был там — буквально вчера, но все же… В общем, нехорошо (совершенно хреново) было то, что он был там с Роад, на которую, как пообещал Тики, видов иметь не будет. А совершенно хреново это было потому, что даже шлюхи ему не помогли, и сидящую рядом с ним девушку — тоненькую и хрупкую девушку-девочку (которая еще, на минутку, даже не была совершеннолетней) хотелось не просто поцеловать, а…