Кларенс и Джульетта

Холендро Дмитрий Михайлович

— Нет, я сильный, — ответил Кларенс, смеясь. — Хочешь, покажу?

И понес ее на руках в квартиру по темной лестнице, где лампочки были разбиты или вывернуты бродягами, потому что бесплатным квартирантам легче прятаться в темноте.

— Ты устанешь, — сказала Джульетта.

— Значит, ты не веришь, что я сильный?..

— Ты устал, — повторила она выше.

— Мне хорошо нести тебя.

— Отпусти меня.

— Это уже наша дверь. Звони.

Она позвонила с его рук и сказала:

— Теперь я буду бояться за Рича.

И поцеловала его в щеку.

4

Утром,

как всегда, мимо отеля со страшным воем прокатилась пожарная машина. Эти шумные парни в касках выезжали на пожар или тренировку. Открылись расписные, как у ларца, створки маленьких дверей церкви святого Франциска через дорогу. Толстый Фрэнк кивнул Кларенсу на бегу и едва протиснулся в щель стеклянной двери-вертушки при входе в «Гамильтон». Фрэнк так опаздывал, просыпая каждый раз, что у него не было времени даже крикнуть: «Как дела?». Ему надо было еще успеть до смены одеться в красный костюм лифтера, чтобы до позднего вечера вносить в лифт чужие чемоданы, подниматься и опускаться по квадратной трубе, пробившей двадцать семь этажей, и на каждом из них, рывком открывая дверь, монотонно повторять: «Вверх», «Вниз». Как он не худел при этом! Его работа требовала терпеливой вежливости. Наверно, это благотворно сказывалось на здоровье.

Насвистывая, Кларенс запер метлу и ведро в уличную кладовочку за телефонной будкой. Вот и все его дело. Недолгое. Теперь он пойдет искать другое. Мимо магазинов и баров, мимо складов и гаражей, мимо фабрик, чьи трубы стоят среди небоскребов, как карандаши, мимо разных мастерских, мимо пристаней на Ист-ривер, обшитых гнилыми досками, где так невыносимо воняет тухлой рыбой, и везде он будет слышать: «Нет, нет, нет». И все же он пойдет.

За телефонной будкой на высоком стуле обычно сидел пуэрториканский юноша Бернардо. Он сидел неподвижно, в напряженно-застывшей позе, натянув на глаза кожаную кепочку, покуривая и сплевывал на тротуар, под ноги прохожих. Через их головы он видел со своего стула, как к отелю подкатывала машина, пружинисто спрыгивал на тротуар и, вручив владельцу машины талон, отгонял ее на стоянку, а владелец шагал в отель.

Кларенс посмотрел и удивился: Бернардо еще не было на своем месте. В первый миг он вздрогнул от радости: вот работа! Он искал ее всюду, а она под ногами! Они будут счастливы, Джульетта сказала правду. Они будут счастливы!

Он кинулся к стеклянным дверям гостиницы, чтобы сейчас же поговорить с административным директором о новом месте. Но вдруг остановился и даже прикусил палец, сунув в рот кулак: надо было подумать. Надо подождать. Мэнэджер еще не пришел, конечно, и Бернардо мог появиться до него. Мало ли что задержало парня на минуту-другую?

Опомнись, Кларенс. Не спеши. Это нечестно. Это будет похоже на предательство. На воровство. Кларенс медленной походкой прошел мимо дверей, решив оглянуться на стул Бернардо через двадцать шагов. Он не выдержал и посмотрел через десять. Стул был пуст. Кларенс вернулся и прошел десять шагов в другую сторону. Стул был пуст.

«О проклятье! — подумал Кларенс. — Я уйду! Правда, этот Бернардо такой надменный! Никогда он не здоровался со мной. Впрочем, как и я с ним.

Пуэрториканцы —

все ничтожные гордецы. Бедность пригнала их с родного острова в Нью-Йорк, как будто здесь нет своих бедных. Они забили трущобы на западной стороне, их обманывали в магазинах, потому что многие не знали языка, и все же они не уезжали.

Что я говорю, — подумал Кларенс, — можно провалиться сквозь землю от позора. На что им было уехать, нищим пасынкам гигантского города?»

Кларенс видел раз, как вечером они сидели на ступенях домов семьями и пели свои испанские песни горькими голосами.

«О мадонна, — сказал он словами Джульетты, — помоги мне!»

Любопытно: ждал ли бы его Бернардо, поменяйся они местами?

У подъезда отеля, качнувшись, замер длинный «крейслер». Вышедший из него мужчина с черной папкой в руке и в шляпе с витым шнурком кинул взгляд туда, где не было Бернардо. Кларенс секунду медлил, поэтому он так хорошо разглядел мужчину.

И вот он, бывший подметальщик, уже возле «крейслера».

— Разрешите, сэр. Я позже отмечу время вашей стоянки, сэр. Спасибо, сэр.

Кларенс захлопнул за собой дверцу машины, и она легко тронулась с места. Кларенс Сэер, сын шофера Бернарда Сэера, слава богу, умел сидеть за рулем. Он глубоко вздохнул. Как все хорошо!

Со стоянки он ринулся назад. Второй машиной оказался открытый «форд» самого мэнэджера.

— Где Бернардо? — спросил коротышка с толстыми усами, которыми он безуспешно пытался прикрыть заячью губу и выступающие вперед зубы.

— Его еще нет, сэр.

— Он не пришел?

— Да, сэр. Но пока я отгоняю машины, сэр, чтобы люди не жаловались на «Гамильтон».

— Если он придет, — сказал мэнэджер, нервно дернув заячьей губой, — покажи ему, где лежит метла. И получи у Норы талоны.

Кларенс сел за руль директорской машины, чтобы отогнать ее на стоянку. О мадонна!

5

Они пришли на другой день. Их было трое. Они были такие же черноголовые, как Бернардо. Пришли и остановились, окружив стул, на котором сидел Кларенс.

— Тебе придется слезть, — сказал один.

— Да? — спросил Кларенс и захохотал. — И не подумаю.

Еще никто не занимал своего места так прочно, как он. Он словно прирос к пятачку стула.

— Здесь сидел Бернардо, — сказал второй.

— Когда-то это было, — ответил Кларенс. — Теперь я работаю вместо него, я! Понятно?

— Нет, — сказал первый.

— Ты уберешься отсюда, — брезгливо морщась, процедил второй.

Третий молчал.

— Какого черта вы от меня хотите, ребята? — спросил Кларенс. — Убирайтесь сами, или я позову полицию.

— Все они пугают нас полицией, — сказал первый второму.

— Здесь сидел Бернардо, — повторил второй.

А третий молчал.

— Я скорее умру, чем уступлю вам, — признался Кларенс с улыбкой.

— Возможно, ты улетишь на небо. Если хочешь, — согласился первый.

— Как реактивный самолет, — прибавил второй.

— Вслед за Бернардо, — сказал первый и злобно блеснул глазами.

Кларенс хотел крикнуть, что они его не испугают, но вместо этого спросил:

— Что случилось с Бернардо?