Классический Эндшпиль
Шрифт:
Дальше Генри поведал план операции по уничтожению флота Пальдонии. Я выступил с заключительным словом.
– План кампании вам озвучен, господа. В итоге всех мероприятий мы должны будем выйти на заключение союза с Комором. Все детали у Генри, обсуждайте. Ко мне вопросы есть?
Вирона подняла руку:
– Почему мы с Карлом ничего не знали?
Вопрос был резонный. Она и Карл занимались контрразведкой на станции, и, видимо, сообщение Генри застало их врасплох.
– Скажу откровенно, вы проспали агента Пальдонии. Но, скорее всего, вы замкнулись на внутренних проблемах: не допустить
Я включил комбата и стал высказывать претензии по качеству их работы. По сути, им нечего было мне ответить. Операцию «Пальдонии» они проспали, и я ткнул их носом в недоработки.
– Вирона и Карл, у вас нет нужной инициативности. Не надо ждать указаний сверху, делайте все, что полезно для колонии. Почему «Пальдонийка» смогла подкупить весь совет станции, почему они перестали бояться, что за коррупцию их накажут, и почему опять на станции встал вопрос о ликвидации колоний на Суровой? У вас нет ответов на эти вопросы. Генри делал свою работу, которую вы даже не заметили, и вам должно быть стыдно.
Я высказался и стал собираться.
– Я на время вас покину.
Телепортировался на Суровую и очутился на центральной портальной площадке столицы. Обычно ей пользовались в экстренных случаях. Охрана из двух полицейских удивленно на меня посмотрела и взяла меня на прицел игольников.
– Не узнали? – спросил я, и мне ответили:
– Руки вверх. Стоять, не двигаться. – Тут же появился их начальник, который сверил меня с тем, что у него было в базах, оторопел и пробормотал:
– Ваша милость?..
– Он самый, – ответил я.
Глава 4
Закрытый сектор. Планета Сивилла. Снежные горы
В это утро, когда первые лучи солнца, словно золотые нити, пробивались сквозь туман, отряд Керны занял место, где до этого располагались дружины Старших Домов. Они не захотели присоединиться к отрядам Керны, посчитав это ниже своего достоинства, но попросили у Торы эликсиры исцеления для раненых.
Хмурый лер Орвинг-ил сквозь зубы процедил, глядя мимо нее:
– Льерина Тора-ила, я как союзник прошу вас выделить нашим раненым эликсиры, они не доедут до дома. Вспомните, что они сражались под вашим стягом.
– Вы собираетесь вернуться в свои горы? – спросила Тора.
– Да, пока нам нечего делать на войне. Мы пойдем под знамена тех Старших Домов, которые будут достойны этого.
Присутствовавшая при разговоре Керна безразлично молчала.
Тора понимала, что у нее ничего нет. И она с мольбой в глазах посмотрела на невозмутимую Керну, которая, несмотря на просьбы, отказывала тем, кто покидал их ряды.
– Ваша светлость, – начала Керна, ее голос был тверд и решителен, – у нас ограниченный запас лечебных зелий. Я отправила магов к раненым,
Тора, не сдержавшись, вспыхнула от ее слов:
– Ты говоришь о главах Старших Домов, девчонка! Они держат слово и дорожат своей честью, – ее голос дрожал от гнева.
Керна, не дрогнув, ответила:
– Я не девчонка, я генерал, – и вышла из шатра.
Тора растерянно посмотрела ей вслед и обернулась, увидела презрение на лице эльфара. Тот скривился, слегка отвесил поклон и, не прощаясь, тоже вышел. Тора почувствовала, как ее сердце сжалось от обиды и бессилия. Она понимала, что не обладает ни властью, ни силой. Старшие Дома не признают ее княгиней, а Керна, имея войско, поступает так, как считает нужным. С мнением Торы никто не считается.
Мысли о будущем не покидали ее. Она понимала, что в стране, разделенной на враждующие партии, нет того, кто мог бы объединить их прямо сейчас. Нехеец был прав, говоря о необходимости выждать время, собрать войска и явиться перед снежными эльфарами как освободительница. Но ей так не терпелось стать во главе всех и объединить народ под своими знаменами, что она не могла справиться с этим желанием и спешила. Понимала, что спешка делает ее смешной и жалкой в глазах эльфаров, но юность и стремление доказать свою состоятельность не давали ей себя перебороть.
Она по привычке делала ставку на Старшие Дома, как это было всегда, но эти Дома не собирались отдавать ей власть. Они готовы были принять ее как знамя, но для чего? Чтобы укрепить свою власть, как это было раньше. Младшие Дома уже не согласятся на это. Она издала эдикт о равенстве Домов, и это оттолкнуло глав Старших Домов. Теперь ее не именовали «ваше высочество», а говорили «ваша светлость», показывая ей, что право на трон надо еще доказать. Да, она понимала, что как внучка великого князя была второй или даже третьей претенденткой на престол Снежного княжества, и это обращение было в порядке вещей… Но она так хотела быть «ее высочеством»…
«Что я наделала?» – подумала она, чувствуя, как одиночество и отчаяние охватывают ее. Она повелась на ласковые слова человека и теперь расплачивалась за это.
Тора осталась одна в своем шатре. Снаружи что-то бубнил лысый певец Шива, его голос был усилен магией. Человек прочил ей его в мужья, но теперь эта идея не казалась ей привлекательной. Чувствуя полное бессилие, она тихо разрыдалась.
– Вы куда? – раздался голос снаружи.
– Мы к ее светлости, – продолжил знакомый голос, и от его звучания ей стало теплее. Она быстро вытерла слезы и приняла гордое выражение лица.
Снаружи раздался вопль: «Мясо, хочу мясо!» Это кричал ее Говорун, которого она отдала леру Мерца-илу. Он был в ее отряде, но держался обособленно. Что понадобилось этому статному эльфару, бывшему секретарю ее деда? Она не приняла его советы, и он отстранился, даже попрекнул ее, когда она пошла освобождать столицу.
– Ждите, – проворчал Шава и крикнул: – Ваша светлость, примите лера Мерца-ила. Он вместе с курицей.
– Сам ты курица, раб, – отозвался Говорун.
– Пусть войдет, – разрешила Тора.