Кленовые тайны
Шрифт:
— Естественно! Как я могла не слышать! — воскликнула Изуми, — бедная, несчастная Роночка! Бессчётное количество раз я ей говорила, что не стоит экономить на освещении. Эта её привычка использовать минимум света до добра не довела, — она картинно смахнула несуществующую слезинку, — и вот, извольте наблюдать результат: в своём любимом полумраке она перепутала бутылки и нахлебалась яду. Какой незаслуженный, кошмарный, ужасный конец!
— Ваша теория, объясняющая гибель подруги, конечно, любопытна, — заметил коррехидор, — но я вынужден огорчить вас, ни экономия на освещении, ни невнимательность госпожи Саюси не
— Убили, — Изуми зажала рот рукой, будто боялась, что оттуда вылетит стон, — как?
— Подробности произошедшего являются тайной следствия, посему не могут быть оглашены. Я хотел бы задать вам несколько вопросов относительно вашей подруги.
— Подруги?! Что вы, что вы, — мгновенно отреагировала их собеседница, — у Роны вообще подруг не было. Характер такой, знаете ли. Про подобных людей говорят: «Сердце с перцем, а душа — с чесноком». У них грубость через две фразы на третью сама собой вылетает. Причём всегда и по любому поводу. А коли повод не находится, они сами его и выдумают.
— Я что-то недопонял, — уточнил Вил, — вы сейчас по поводу госпожи Саюси говорили или вообще о людях с дурным характером рассуждали?
— И то, и другое, — удивилась Изуэ, — Роне подобное описание как нельзя лучше подходит. От неё более всех студентам терпеть приходилось, придиралась почём зря и по каждому поводу. А ведь наши кленовки и кленовцы — чистейшее золото! Вы не поверите, но иногда они так сильно на учёбу налегают, что здоровье страдает. Да, да, — усиленно закивала она, поймав на себе скептический взгляд чародейки, — некоторые даже в лазарет от усердия попадают. Учатся, учатся, ночами и днями, а в итоге — перегрузка нервной системы, бессонница и астения (они даже покушать вовремя забывают!).
— Вы не преувеличиваете? — с сомнением в голосе переспросил коррехидор, — я не столь уж давно сам был студентом, но рвения, описанного вами, не наблюдал даже в Кленфилдском университете.
— Дорогой мой господин полковник, — произнесла она учительским тоном, — у нас особенное учебное заведение. Может быть, Университет Кленфилда и может похвастаться тем, что у них учится интеллектуальная древесно-рождённая молодёжь, но мы — Кленовый институт, у нас благородство духа, прилежание и воспитание ставится во главу угла. Тут всё иначе. Поэтому к нам нельзя подходить с общепринятыми мерками. Кленовки — самые желанные невесты и пополнение свиты королевы. Не секрет, что большинство придворных дам — выпускницы нашего института, и мы очень надеемся, что и кленовцы станут достойным пополнением различных министерств.
— Скажите, — это спросил уже коррехидор, — а финансовыми нарушениями госпожа Саюси не интересовалась?
— Какие там финансовые нарушения! — Изуэ раскрыла свои и так немаленькие глаза на всю ширь, — я даже помыслить о подобном не в состоянии. Попечительский совет и госпожа Докэру разве ж способны на какую-нибудь низость? Ни за что и никогда. Роночка тем более. Кристальной чистоты человек, просто кристальной.
— А за кристальным человеком слабость по части спиртного не водилась? — чародейка решила прервать незаслуженные дифирамбы в адрес Сюси.
— Успели уже, напели, нашептали, — укоризненно проговорила преподавательница, — эх, людишки у нас. Ничего святого. Не успело остыть бренное тело, а они
— Выходит было, что перетряхивать, — как бы для себя самой заметила Рика.
— Вряд ли мы найдём человека, с которым случилось бы иначе. Водились за Роночкой малюсенькие слабости. Да, пускай она курила. Да, она могла и выпить. И что такого? Она — женщина взрослая, самостоятельная, одинокая. Сама себе хозяйка, вольна поступать, как душе угодно. Вернее сказать, — горестный вздох, — была вольна.
Вил подумал и спросил о семейном положении убитой. На что услышал обстоятельный рассказ о постигшей Сюсю в молодости разочаровании в любви, происходившем из жестокого предательства дорого её сердцу человека, остановившего выбор на её подруге, и решении более не входить в бурную реку сердечных страстей. Как раз, чтобы «волны бурные» высоких чувств не «рассекали скалы острые» непонимания, холодности и отчуждения — этих неизменных спутников любви.
— Таким образом Роночка решила оставаться одна и всегда следовала своему решению, — покачала головой госпожа Изуэ, — наверное, ей так было лучше и спокойнее.
Коррехидор спросил ещё по поводу вчерашнего вечера. Оказалось, что за чашкой послеобеденного чая (традицию привёз с континента батюшка его величества) Сюся, провожая глазами стайку студентов, вываливающихся из трапезной, пробормотала что-то о том, что скоро кое-кому предстоит почувствовать на своей шкуре её ежовые рукавицы.
— Я поняла, что сия тирада относилась к нахальной девице с четвёртого курса, щеголяющей в идиотском балахоне с отливающими синевой неопрятными патлами. Столь странный цвет волос не встречается в живой природе, посему я предположила, что моя приятельница решила взяться за налаживание дисциплины и выбрала себе первую жертву. Знаете, — преподавательница чуть улыбнулась, — выбор жертвы для публичной порки (естественно, я имею ввиду порку чисто моральную, ибо любые телесные наказания находятся в нашем институте под строжайшим запретом) не такая плохая идея. Имеет неплохое воспитательное значение. Наказали одну, другие задумаются, стоит ли им поступать аналогичным образом, чтобы на их голову пали аналогичные последствия.
Госпожа Изуэ попыталась продолжить свою мысль о воспитании молодёжи, но Вилохэд вежливо свернул разговор, поблагодарил за содействие и распрощался.
— Удивительно неприятная особа, — передёрнула плечами чародейка, когда они удалились на достаточное расстояние от аудитории, и она была уверена, что её слова не достигнут ушей объекта обсуждения, — навязчивая и при том скользкая. У меня сложилось впечатление, что все её речи — сплошная мешанина из правды, лжи и полулжи. Подозрительная особа.
— Просто госпожа Изуэ из тех людей, которые желают выставить себя в лучшем свете даже тогда, когда этого и не требуется. Видимо, в противном случае её самооценка понесёт непоправимый урон в её же собственных глазах. Вот она и старается подать все факты таким образом, чтобы приукрасить себя, любимую. Когда фактов не хватает, она не пренебрегает фантазией, кою приземлённые особы, вроде практикующей некромантки, склонны почитать самой натуральной ложью.
— Её последняя информация — тоже вымысел? — задумчиво спросила Рика, — я про ежовые рукавицы и скрытую угрозу в адрес неизвестно кого.